— Я тоже умру от остановки дыхания? — спросила Надежда, почувствовав, что голос снова стал ей повиноваться.
Олег Петрович озабоченно взглянул на нее и пробормотал вполголоса:
— Надо же, действие метаксина прекращается, надо поторопиться…
Затем он повысил голос и сказал с заметным раздражением, на этот раз обращаясь к Надежде:
— Сама виновата! Незачем было лезть не в свое дело! Надо же, все так хорошо складывалось, так удачно, и вдруг вмешивается какая-то взбесившаяся домохозяйка и пытается поломать такой замечательный план…
— До меня вмешался Илья Константинович, — прервала его Надежда, — и вы, не задумываясь, отправили на тот свет старого друга… Просто готовый заголовок доя статьи — «убийца в белом халате»!
— Илья был сердечник! — раздраженно выкрикнул мужчина. — Он и так мог умереть в любой момент'. И вообще, откуда вы про это знаете?
— Иногда сердечники доживают до восьмидесяти лет! Но с ним, по крайней мере, ясен мотив — вы убили его, потому что он раскрыл тайну вашего фальшивого алиби, догадался о трюке с настенными часами, и с Ириной мотив тот же — она, как и я, влезла не в свое дело и раскопала слишком много….
— Вот именно! — заорал Кудасов. — Наглая девчонка решила обмануть меня! Она, видите ли, решила поживиться за мой счет! Пришла в клинику будто бы лечиться, а сама разнюхивала, раскапывала, думала, что я ни о чем не догадаюсь! Узнать, что она журналистка, не составило никакого труда, и я просто обязан был нанести удар первым!
— Но из-за чего вы убили того молодого парня в своей клинике, Артема? — вскричала Надежда. — Или это была всего лишь врачебная ошибка, вы применили не тот препарат, а потом нагромоздили столько преступлений, лишь бы ошибка не всплыла?
— Однако как же много ты знаешь?! — удивленно сказал Кудасов.
— Нет, — тут же возразила себе самой Надежда, не удостоив его ответом, — медсестра Яковлева сказала, что вы пришли к нему в палату той ночью, значит, и убийство Артема было преднамеренным и заранее задуманным!
Олег Петрович покраснел от злости и выронил подготовленный шприц.
— Успела проболтаться, старая дура! — заорал он, в сердцах наступив на шприц. — Ну ничего, тайна умрет с тобой! Как и с ней, кстати, тоже!
Надежда хотела было злорадно сообщить ему, что медсестра, возможно, осталась жива, потому что она, Надежда, что называется, вовремя подсуетилась и вызвала «скорую помощь», но решила не хвастаться раньше времени, а то как бы не сглазить несчастную медсестру.
Кудасов достал из коробки другой шприц, сломал кончик ампулы и проговорил гораздо спокойнее:
— — Кто ты такая?
Он по-прежнему называл ее на «ты», что в его устах выглядело ужасно грубо. Надежда поморщилась, но решила не обращать на это внимание.
— Я — бывшая жена Ильи, Маргарита, — тотчас отозвалась она, решив, что этому человеку может наврать спокойно, без угрызений совести.
— Да? — удивился Кудасов. — И какого черта тебе нужно было копаться в этой истории?
— Мне нужно было выяснить, что случилось с Ильей, тут всплыла смерть девушки, то есть Илья мне рассказал, что девушку убили… — совершенно честно ответила Надежда.
— Да? — снова удивился Кудасов. — А мне он говорил, что не виделся со своей бывшей лет десять… Все врут, — вздохнул он и добавил:
— Неужели ты наворотила столько дел только из-за вульгарного женского любопытства?
— Любопытство — это великая сила, — отозвалась Надежда, которая говорила с убийцей, пытаясь заговорить свой страх, — любопытство движет человеческую историю… От любопытства открыли Америку и Австралию, изобрели порох и самолет…
— Ладно тебе, — усмехнулся Олег Петрович, закончив приготовления и шагнув к Надежде со шприцем в руке, — но так и быть, перед смертью я удовлетворю твое любопытство. Я убил этого парня, потому что он был любовником моей жены.
— Любовником Вероники Яковлевны?! — — изумленно воскликнула Надежда. — Неужели?!
Так вы убили его из ревности? Ну надо же, какие шекспировские страсти! Не ожидала от вас!
— При чем тут ревность, — поморщился Олег Петрович, — неужели я стал бы ревновать эту старую галошу? Деньги, деньги всему причиной! У нее и прежде были любовники, и я закрывал на это глаза. Но на этот раз все было слишком серьезно. Она так втрескалась в этого молокососа, что начала поговаривать о разводе. А без ее денег…
Олег Петрович оттянул рукав Надежды, по врачебной привычке протер локтевой сгиб смоченной спиртом ватой и закончил, поднося к руке своей жертвы шприц:
— Без ее денег моя клиника не смогла бы существовать, и я не закончил бы многих важных исследований.
Надежда дернулась. Она попыталась отстраниться от неотвратимо приближающегося шприца и одновременно попыталась лишить врача-убийцу его отвратительной самоуверенности.
— Врете! — выкрикнула она. — У вас просто наступил самый настоящий мужской климакс! Вы поняли, что стареете, что больше не интересуете даже собственную жену, и убили Артема только за то, что он молод, и вся жизнь принадлежит ему!
Тело уже начало слушаться ее, Надежда напряглась, взмахнула рукой и выбила шприц из руки убийцы. Олег Петрович побагровел, на лбу у него вздулись жилы, и его красивое, ухоженное лицо сделалось уродливым и отталкивающим.
— Врешь! — завопил он, брызгая слюной. — Это ты врешь, мерзавка!
Он схватил Надежду за горло и сдавил сильные пальцы:
— Врешь! Я — хозяин жизни! Все принадлежит мне! Я вовсе не стар, у меня впереди многие годы, наполненные успехами и победами, любовью женщин и завистливым восхищением коллег! Ты сдохнешь, сдохнешь, и никто не найдет твой труп, а я вернусь в свою клинику, к своей работе! Я буду богат, знаменит и счастлив! Я переживу эту старую галошу, свою жену, и унаследую все ее чертовы деньги, и моя клиника будет лучшей в стране!
Его стальные пальцы сжимались на горле новой жертвы. В глазах Надежды темнело, воздух проникал в легкие жалкой тоненькой струйкой, и легкие разрывались от боли. Сознание начало мутиться, и даже жажда жизни стала ослабевать. Надежда обвисла в руках убийцы и почти смирилась с неизбежным…
Вдруг где-то далеко, за пределами ее сознания, раздался громкий, резкий звук.
Руки Олега Петровича разжались, их хватка ослабела, и Надежда жадно вдохнула. Вместе с сырым, холодным, бесконечно вкусным воздухом в ее легкие ворвалась жизнь.
Сознание начало проясняться, и она поняла сразу три вещи: во-первых, тот звук, который только что раздался в гараже, был выстрелом; во-вторых, убийца действительно разжал руки и выпустил ее горло, больше того, он отступил на шаг и стоял теперь перед ней, покачиваясь, как пьяный; и в-третьих — в гараже появился еще один человек.