– Здравствуйте! Разрешите представиться: заместитель директора гастронома Зоя Сергеевна Платонова. Вы что-то ищете? Я могу вам помочь?
Посетитель заулыбался:
– Помочь? Не знаю, чем мне можно помочь! Я приезжий, из Костромы, Маслов Федор Никитич. Живу рядом с нашим главным гастрономом, но там во всех витринах только «Частик в томате», изредка «Завтрак туриста». У вас, Зоя Сергеевна, здесь не гастроном, а музей, куда надо ходить, смотреть и впитывать запахи! Некоторых продуктов даже не знаю, хотя пожил на белом свете уже дай бог! Приходится даже записывать, чтобы потом справиться в словарях!
Он вздохнул. Зоя внимательно слушала посетителя, затем решила рискнуть:
– Хотите, мы вам заказик организуем? Набор из любых продуктов! Всего понемногу, а?
– Но разве я имею право? Я ведь приезжий?! – искренне удивился Маслов.
– Имеете, как любой советский человек! – попыталась сохранить улыбку на лице Зоя.
– Я имею на это право?! Вот уж не знал! – растерянно пробормотал он.
– Пойдемте, я вам покажу перечень наших товаров, цены, и мы оформим заказ! – Зоя сделала несколько шагов, но, заметив, что Маслов не последовал за ней, остановилась.
– Но я же… – неуверенно пробормотал он.
– Пойдемте, пойдемте! Сегодня оформите, завтра получите! Пойдемте!
– Это невероятно! Я буду всем своим близким рассказывать, какие в Москве душевные люди! – поспешая за Зоей, проговорил он.
Когда Маслов зашел следом за Зоей в приемную и увидел там певца, самого Иосифа Кобзона, болтавшего с секретаршей Беркутова, то попросту остолбенел.
А Зоя, как показалось гостю из провинции, запросто, по-семейному, обратилась к эстрадному кумиру:
– Здравствуйте, Иосиф Давыдыч!
– Здравствуй, Зоенька! – ласково ответил Кобзон.
Зоя прошла в кабинет Анилиной, но, обнаружив, что Маслов отстал, тут же вернулась в приемную.
– Ну, что же вы, Федор Никитич? Проходите!
Маслов встрепенулся, прошел в кабинет.
– Это был настоящий Иосиф Кобзон? – растерянно спросил он.
– Да, Иосиф Давыдыч! Почему был? Он самый и есть! Проходите! Вот список продуктов, цены! Садитесь, выбирайте, вот бланк заказа! – Она передала ему бумаги. Маслов стал просматривать список, потом поднял растерянный взгляд на Платонову.
– Но я не знаю, сколько у меня осталось денег…
Он вытащил потертый бумажник, открыл его, долго что-то перебирал в одном из отделений. Купюр там было немного. Это заметила и Зоя.
– Садитесь, подумайте, вас никто не торопит! Если не хватит денег, я могу предоставить вам в долг! А хотите, я оплачу заказ, а вы потом вышлете мне эти деньги!
– Как это вы оплатите?! – не понял он.
– Обыкновенно, а вы вышлете мне эту сумму! Вас это устроит?
– Да, но вы же меня совсем не знаете?! – растерянно пробормотал он.
– Федор Никитич, мы с вами советские люди и должны верить друг другу!
Ошеломленный неожиданным предложением, он кивнул. Зоя указала ему на стул.
– Садитесь, заполняйте бланк заказа! Извините, я вас покину ненадолго! – И она вышла.
Маслов вздохнул и тяжело опустился на стул, он до сих пор никак не мог прийти в себя.
Любопытная Катя, увидев Зою недалеко от своего прилавка, подошла поближе, пошушукаться:
– Ну, Зоя Сергеевна, ловко мы его раскусили?
– Ой ли? Не думаю. Так, судя по всему, вроде бы простак из провинции. Сидит, заполняет бланк заказа. Между прочим, у него даже денег нет. А по глазам видно: готов заказать полмагазина.
– И вы что… поверили?
– А что я. Ну, даже если и ревизор… Пусть заказывает. Дадим, что можем. Убьем двух зайцев. Если вправду ревизор, сделаем все по закону, если нет, тоже сделаем все по закону, как у нас принято работать с любым покупателем каждый рабочий день. Правильно, Катенька?
– Конечно, Зоя Сергеевна, – фальшиво улыбнулась продавщица и заняла свое место у весов. «Что-то недоговаривает наша Зоечка. А впрочем, мне-то что. Сами разберутся», – размышляла она, взвешивая какой-то тетке полкило ирисок «Золотой ключик».
Беркутов знал, когда приезжает на работу Старшинов, и поэтому постарался перехватить его раньше, чем тот войдет в здание Управления торговли. Зачем говорить о серьезных делах в кабинете? Мало ли что там в больших кабинетах понапихано. А на улице как-то спокойнее, говори что хочешь. Увидев, как Старшинов вышел из машины, он направился к нему и окликнул:
– Николай Иваныч! Приветствую вас! Можно на пару слов?
Старшинов остановился. Они отошли в сторонку, чтоб не мешать входящим в здание, и Беркутов, не дожидаясь вопроса, заговорил первым:
– Я о Вере Петровне! Полночи не спал! Двое детей остались сиротами! Никак нельзя ей помочь?! Она же честнейший человек, вы знаете! Если нужно, мы и ходатайство напишем, возьмем, как говорится, на поруки, остались же еще какие-то формы советского коллективизма?!
Старшинов сощурился, огляделся по сторонам, вздохнул.
– Какие формы, родной ты мой?! Паны дерутся, у холопов чубы трещат! Наш уже пошел в атаку! Так что работай и не волнуйся! А нас с тобой со всеми этими формами и поруками так далеко пошлют, что и костей не соберешь! Кстати, медок твой лесной помог! Спасибо!
Беркутов решил подольститься к начальнику:
– Я вам еще привезу!
– Не откажусь! – кивнул Старшинов и двинулся к подъезду, но вдруг остановился и вернулся к Беркутову. – Ты вот о Вере сердобольствуешь, а она, как мне передали, нас с тобой каждый день закладывает, описывая в деталях весь механизм нашей работы! Так что стоит ли ее жалеть, как думаешь?! – проговорил он, подпустив в голос строгости и глядя Беркутову прямо в глаза.
– Это правда? – в глазах Беркутова промелькнули страх и сомнение одновременно.
– Кривда! – бросил Старшинов и вошел в управление. Он, как и Беркутов, испытывал страх и сомнение, понимая, что нужно обрести прежнюю уверенность в себе, иначе конец. Он, как и Беркутов, боялся остаться один на один против людей Андропова. В отличие от многих, он знал, понимал, откуда ветер дует. Поэтому решил тут же связаться со своим покровителем – 1-м секретарем Московского городского комитета КПСС и членом Политбюро ЦК КПСС Виктором Гришиным. А так как Старшинов был человеком решительным и деловым, то сразу же, едва войдя в кабинет и не раздеваясь, позвонил покровителю по прямому телефону и договорился о встрече.
Встреча Гришина и Брежнева состоялась в Завидове – военно-охотничьем хозяйстве Министерства обороны, расположенном на границе Московской и Тверской областей, куда почти все лидеры Советского Союза любили приезжать отдохнуть и поохотиться. Это было место, где решались многие проблемы, в том числе мирового масштаба.