— А еще я читал о том, что земля плоская.
Мэри протянула пустой бокал, чтобы он его наполнил.
— Нет никакого вреда в том, что наша сестра пьет бабушкины настойки. Они вселяют в Триону надежду.
— Ложную надежду.
— Это лучше, чем вообще никакая, — легкомысленно ответила Мэри, указывая на свой пустой бокал.
Майкл снова вытащил фляжку, отвинтил крышку и наклонил над ее бокалом со словами:
— Полагаю, что Триона не станет слушать никого другого, кроме бабушки. А нам это на руку, потому что бабуля занята сестрой и не вмешивается в нашу жизнь.
— Ты думаешь только о своих делах. Роберт говорит, это оттого, что ты уже давно несешь ответственность за людей, да к тому же привык, чтобы все твои желания выполнялись.
— Наш брат — дурак. Он думает, что за мной по пятам следуют служанки, обмахивая меня пальмовыми листьями и поднося гроздья винограда?
— Майкл…
— Что — Майкл? Черт побери, я бываю в экспедиции, а не на празднике. Вместо того чтобы болтать о том, чего он не знает, лучше бы поехал со мной в следующую экспедицию в Египет. Хотел бы я посмотреть, как этот неженка спит на соломенном тюфяке под москитной сеткой, работает от рассвета до заката в удушающей жаре, часами копаясь в грязи.
— Разве ты не нанимаешь людей для раскопок?
— Я не могу позволить им копать без присмотра. К тому же, если попадается ценная находка, лучше извлечь ее самому — она меньше пострадает от неосторожных лопат и кирок. — Допив виски, Майкл снова наполнил бокал. — А теперь поговорим о крокодиле, с которым я, кажется, сцепился. Ты слишком увлеклась красочными описаниями в серии «моих» статей для «Морнинг пост».
— Ты же сам попросил меня написать эти статьи.
— Только потому, что у меня не было на это времени. Но я вовсе не желал, чтобы ты выдумывала истории, в которых я по-дурацки выгляжу.
Мэри закусила губу и опустила голову.
— Я позволила тебе победить крокодила.
— Спасибо, — насмешливо ответил Майкл. — Когда я приехал в Лондон, люди с восторгом говорили о моих экспедициях, и я ошибочно решил, что их начинают привлекать научные открытия. Оказывается, их потрясли твои нелепые сказки.
— Ты не прав — людям интересны твои научные изыскания. Вот, к примеру, на прошлой неделе лорд Харкен-Стайлз заявил, что хочет вложить еще больше денег в твои путешествия.
— Лорд Харкен-Стайлз подстерег меня в «Уайтсе» и спросил, не может ли он увидеть наконечник стрелы, которым дикарь ранил меня в шею.
Мэри опять закусила губу.
— A-а, ты про это.
— Да, про это. А самое унизительное заключается в том, что он счел меня дурнем, который носит наконечник стрелы как талисман на шнурке вокруг шеи.
— Я подумала, что это очень романтично, — сказала Мэри.
— И совершенно неправдоподобно, — сердито ответил Майкл. — Страшно даже представить, какие еще истории ты насочиняла!
— Странно, что лорд Харкен-Стайлз не предложил купить у тебя наконечник — он ведь известный игрок и мог бы использовать этот талисман на счастье и удачу.
— Я бы продал ему наконечник, если бы он у меня был, а оного — поскольку меня не предупредили — у меня не оказалось. Когда мы ехали в карете, я намеревался спросить у тебя про эту историю, но отвлекся из-за проклятого галстука — он сейчас меня запушит. — Майкл снова потянул за узел шейного платка. — Выброшу его при первой же возможности.
— Ты просто не привык к галстукам. Пробудь ты дома хотя бы несколько недель, то перестал бы их замечать.
— Я не пробуду здесь так долго.
Мэри от неожиданности приоткрыла рот.
— Но… мы совсем недавно тебя спасли!
— За что я вечно вам благодарен. Но это не отвлекло меня от первоначального замысла отыскать амулет Херстов. Как ты понимаешь, в Лондоне этого не осуществить.
Майкл ощутил прилив энергии при мысли о следующем путешествии. Много лет он гонялся за древними артефактами, но лишь один предмет неизменно привлекал его внимание — утерянная реликвия, неуловимый амулет Херстов.
Якобы это был очень красивый предмет из янтаря и драгоценных металлов. Но самое интересное то, что амулет окружала тайна. Он был утерян сотни лет назад. Первоначально его подарили королеве Елизавете. Майкл обнаружил сведения, что по какой-то неведомой причине амулет стал внушать королеве страх, и она преподнесла его иностранному эмиссару. Но вся беда заключалась в том, что не было известно, какому эмиссару и из какой страны.
В конце концов после нескольких лет поисков Майкл почти напал на его след.
— Если все пойдет так, как задумано, через месяц амулет будет у меня.
Мэри вздохнула:
— Роберт говорил, будто ты собираешься снова исчезнуть, но ты здесь всего одну неделю. Разве нельзя подождать, пока…
— Я не могу ждать. У меня есть карта, и я должен закончить поиски.
— Но тебе нужны деньги! Ты должен либо добиться поддержки богатых аристократов, либо… — Мэри, прищурившись, посмотрела на него, — либо принять деньги от других.
Майкл насупился.
— Я не возьму денег Эррола.
— Почему нет? Можно подумать, у моего мужа нет денег! Конечно, неприлично это признавать, но он очень богат.
— Мне все равно. Я не желаю, чтобы мой зять вмешивался в мои дела.
— Он не будет вмешиваться.
— Как бы не так! Я знал Эррола много лет до того, как ты с ним познакомилась, сестрица. Он всюду будет совать свой нос, и ты это прекрасно знаешь.
Мэри помолчала, потом со вздохом сказала:
— Хорошо. Возможно, он начнет совать свой нос, но совсем чуть-чуть. Ты же знаешь, какой он самоуверенный.
— Вот почему я не желаю становиться его партнером. — Но, бросив взгляд на сестру, Майкл немного смягчился. — Эррол хороший человек, и я рад вашему счастью. Но мы с ним слишком похожи. Да и не стоит смешивать семейные и деловые отношения.
— И тем не менее ты позволил мне писать за тебя статьи, а братьям — помогать тебе. Роберт продает в Лондоне твои артефакты, а корабли Уильяма перевозят твои экспедиции по всему миру.
— Нанимать родственников и одалживать у них деньги — не одно и то же.
— При чем здесь «одалживать деньги»? Мы с Эрролом рассчитываем кое-что получить в обмен, так что это скорее капиталовложение.
— Что намного хуже. За услуги тех, кого я нанимаю, я плачу. А капиталовложение основано на удаче в предприятии, чего я гарантировать не могу.
Мэри фыркнула:
— Замечательно! Тогда привыкай к галстукам, посещай все балы и вечера в Лондоне и обхаживай очередного благодетеля.