– Ты мог бы нам сделать калошницу, такую же красивую, как Кремль или храм Василия Блаженного?
Алексей Тихонов пожал плечами.
– Смог бы, но не кощунство это будет?
– При чем здесь кощунство, – не поняла Серафима Карловна, – откинул в сторону маковку и бросил вниз сапоги.
Наташка увела разговор в сторону, сунув мастеру очередную фотографию под нос, ту, где на поляне стояли деревянные скульптуры животных.
– А это что такое? Музей деревянных скульптур под открытым небом? – спросила она. Алексей стал пояснять:
– Это пасека! Мишка – улей. Пингвиг – улей. Барсук – улей. Верблюд – два улья и так далее.
Вторая пачка фотографий пошла по рукам.
– Сколько, говоришь, ты берешь?
Вопрос был решен в пользу Алексея. Теперь он знал, что у него будет принят заказ.
– Сколько беру? – переспросил Алексей? – Беру по– божески. Двадцать процентов от стоимости материала. Кстати, еще, когда вот этот рояль стоял там наверху, у прежних хозяев, покойный Аркадий попросил, чтобы я для него сделал ножку. Ножку я привез, она у меня в сумке внизу. Я смотрю, вы рояль у него купили.
Гостевой народ недоуменно смотрел на хозяев квартиры.
Серафима Карловна разъяснила остальным. Когда прежние хозяева переезжали, перед тем, как продать квартиру Аркадию, они сами предложили ей купить концертный рояль.
– Не отказываться же было, – почему-то начала она оправдываться. – Вон он стоит в углу.
Ножка на нем действительно была треснувшей.
– Я могу сходить за нею, – предложил Алексей. – Я вам ее так отдам. Мне все равно ее придется выбросить, если вы ее не возьмете, не таскать же такую тяжесть с собой. Аркадию она, я думаю, больше не нужна.
– Ну вот, теперь еще мы будем твоими должниками, – недовольно сказал Ван Ваныч.
Однако Алексей не сделал еще и двух шагов, как в квартире зазвонил домофон. Людмила Сергеевна взволнованно спрашивала, здесь ли еще капитан?
– Здесь! – ответил Ван Ваныч! – А что случилось?
– Законная супруга Аркадия приехала! Можно я ее к вам направлю! Я ей уже сообщила об несчастье. И сказала, что следователь у вас.
Больше всех был доволен Кузьма Кафтанов. Во-первых, он еще хотел посидеть в этом гостеприимном доме, во-вторых, ему все равно пришлось бы общаться с супругой убитого.
В напряженной тишине слишком звонко прозвучал дверной звонок. Открывать дверь пошел Ван Ваныч. На пороге квартиры стояла Эльза.
Ты посиди пока, – остановил замявшегося Алексея капитан, – мы потом вместе уйдем. До завтра у меня переночуешь. Не имеешь ничего против?
Принужденная улыбка осветило лицо угрюмого мастера резьбы по дереву.
– Конечно посижу! А то не знаешь, где и голову приткнуть в эту ночь.
Кузьма Кафтанов встал из-за стола.
На пороге квартиры Шпака стояла хорошо одетая, ухоженная девица.
– Проходите, проходите, сами вот только недавно узнали, что случилось, – рассыпался в любезностях Ван Ваныч. – И следователь у нас чай пьет.
Серафима Карловна повела в сторону мужа осуждающим взглядом, но промолчала. Такую красивую вдову она совсем не хотела бы иметь в соседках.
Кузьма Кафтанов вышел в переднюю.
– Я могу к вам подняться, – предложил сразу он девице, – если у вас ключи есть. Я хотел бы с вами поговорить, о вашем… э…муже.
– Можно и здесь узнать, что случилось, – жестко заявила девица. Того ужаса и скорби, которая обычно бывает на лицах близких людей, у нее не было. Кузьма Кафтанов намотал это себе на ус, но не придал большого значения. У людей разная реакция на смерть близких людей. Зато его задача намного упрощалась; не выходя из этого дома, он сегодня перелопатит массу завтрашней работы. Будет что доложить и начальству, и со своими сотрудниками обменяться впечатлениями.
– С прискорбием должен сообщить вам, – заявил Кузьма Кафтанов, – что вашего мужа мы нашли на пороге вашей квартиры убитым.
– Вы не нашли еще убийцу? – также жестко спросила девица.
– Нет!
– А подозреваемые у вас есть?
– Пока ничего определенного не могу сказать, но мне, мадам, – Кузьма сделал на этом слове упор, – необходимо с вами переговорить.
– Надеюсь, вы меня не подозреваете?
– Пока нет!
– И на том спасибо.
Эльза увидела стоящего в углу Алексея и обратилась к нему.
– Я хотела у вас узнать, вы ремонт во второй квартире закончили?
– Нет! Не успел!
– Почему?
– Халтуру не люблю.
– Но, насколько я знаю, вы аванс получили?
В гостиной наступило тягостное молчание. Все ждали, что ответит Алексей Тихонов. А он молчал. Хорошая у парня тактика, никогда не спешить с ответом.
– Аванс, к сожалению, я вернуть не могу, но и работать не отказываюсь. Я к вам сейчас подниму инструменты и завтра же примусь за ремонт. Вот только ножку от рояля не отдам, она вам теперь совсем не нужна.
– Почему не нужна?.. Бабушка на этом рояле играла и…
Лиза холодно смотрела на гостью. Ей совсем не хотелось, чтобы Алексей ремонтировал этой мраморной красавице квартиру. И вдруг с железной леди случилась истерика. Эльза неожиданно стала оседать на пол, и из глаз у нее хлынули натуральные крупные слезы:
– Ой, что я говорю, что я делаю. Он же муж мне! Мы недавно только расписались. У нас были такие планы. Кто его мог убить? Аркадий ведь мухи не обидит. Он же решил остановиться. А вы пируете, вместо того чтобы искать убийцу. Я не прощу себе, что раньше не приехала. Если бы я была здесь, ничего бы не случилось.
– А почему вы раньше не приехали? – не терял зря времени Кузьма Кафтанов. Даже из истерики надо было получать информацию.
– Аркадий хотел сделать мне свадебный подарок и привести в надлежащее состояние когда-то принадлежащую нашей фамилии квартиру.
– Простите, а вы…?
– Наш род Куракиных. Бабушка у меня потомственная княгиня.
– А вы?
– А я урожденная княжна Куракина. Титул ко мне не перешел, папа у меня был нетитулованный…Аркадий говорил, что это неважно. Вы меня извините, я сама не знаю, что на меня нашло. Когда мне консьержка сказала, что моего Аркадия убили, душа у меня окаменела. Право, мне больно об этом говорить, но я вела себя недостойно.
Уже сидя на диване, к которому ее подвел держа под руку Ван Ваныч, она достала платок и аккуратно, чтобы не смазать краску на ресницах вытерла глаза. Уже более спокойным тоном она сказала:
– Вы единственные, кого я знаю в Москве. Позвольте вас пригласить на отпевание.