— Валерий Михайлович, это из милиции, — тут же, не дожидаясь объяснений Ларисы, сказал Мельников. — Вы же из милиции? — переспросил он Котову.
Та кивнула.
— Где мы можем поговорить? — взяла инициативу она в свои руки.
Тут усатый преподаватель развел руками, подозрительно взглянул на Мельникова и неуверенно произнес:
— Вообще-то здесь кафедра…
— Мы выйдем во двор, — решила Лариса, приглашая к выходу Мельникова.
Тот усмехнулся, глядя на своего руководителя, всем своим видом выражая, что он-то готов продолжить выслушивать его нотации, но тут вот пришел человек, а ему отказывать никак нельзя, и поэтому он должен идти. Для Ларисы этот молчаливый диалог оказался достаточно красноречивым: Мельникова, по-видимому, крепко достала университетская практика, если он предпочитает ей беседу с милицией, и парень действительно абсолютно ни при чем в этом деле.
Впрочем, это лишь первое впечатление.
Уже проходя вместе с молодым человеком по коридору, Лариса решила признаться:
— Я, собственно, не из милиции. Я — тетка Лели и хочу задать вам несколько вопросов.
— Задавайте, — охотно согласился Мельников, разминая в руках сигарету. — Хоть свежим воздухом подышать, а то совсем уже зашился с этой практикой…
— Что, суровый руководитель? — участливо спросила Лариса.
— Нет. Просто сухарь и самодур, — ответил Дмитрий. — Я очень рад тому, что вы прервали наше общение.
Они вышли из здания и расположились на скамейке перед входом.
— Я, собственно, уже предвижу ваши вопросы, — вздохнул Мельников. — Сразу хочу сказать, что я никоим образом не причастен ко всему этому и считаю, что Леля, то есть моя связь с ней, теперь уже в прошлом.
— И все же есть кое-что, что заставляет меня обратиться к тебе, Дмитрий, — сказала Лариса.
— И что же? — спокойно спросил Мельников, закуривая сигарету.
— Подруга Лели, Лена, рассказала мне, что перед тем, как Лелю… изуродовали, вы с ней поссорились.
— Ах, ну да, — помрачнел. Мельников, отворачиваясь от Ларисы и сосредоточенно выпуская дым в безоблачное небо. — Было такое дело…
— А не можешь ли ты сказать, почему вы поссорились?
— Могу.
Дмитрий повернулся к Ларисе и посмотрел на нее в упор своими серыми глазами.
В них, как ей показалось, промелькнула некое сочувствие, даже жалость.
— Вам… Вам известно, чем занималась ваша племянница? — спросил он.
Лариса, продолжая играть роль озабоченной тети, вздохнула и кивнула в знак согласия, отводя взгляд.
— Вот поэтому мы и поругались, — просто объяснил Дмитрий. — Если хотите, могу рассказать подробнее…
Они познакомились с Лелей на дискотеке. Дима, флегматичный и спокойный студент, был олицетворением образа мальчика из приличной семьи. Он был строен, симпатичен и слегка женственен. Это не мешало ему, однако, слыть уверенным в себе молодым человеком. Он был, что называется, смазливым, поэтому нравился многим девушкам, и немудрено, что обратил на себя внимание Лели Величкиной. Вернее, он сам подошел к ней познакомиться, но она не стала его отшивать. Более того, с воодушевлением восприняла возможность нового знакомства и с удовольствием его продолжила в более тесной форме. В тот же вечер, после дискотеки.
Мельникова это абсолютно не смутило, даже обрадовало. Собственно говоря, он не любил особо рассусоливать ситуацию и стремился сократить путь от знакомства до постели. Он рассуждал так же, как и большинство его сверстников. Леля произвела на него хорошее впечатление в постели. Да и вообще была довольно веселой и, как ему казалось, забавной девушкой. Она училась в непрестижном медицинском училище, но Мельникова это мало заботило. Во-первых, он не задумывался над тем, насколько эти отношения долговременны, а во-вторых, сам был не настолько из мажорной семьи, чтобы морщить нос по этому поводу.
Отношения между ними были легкими и в основном сводились к совместному отдыху — на дискотеке, в кафе или в компании таких же легкомысленных молодых людей.
Далее следовал интим — обычно у друга Дмитрия, квартира которого пустовала. Собственно, этим отношения молодых людей и ограничивались.
Но с определенного момента Мельников почувствовал у своей подруги какую-то перемену в настроении. Она стала более раздражительной, взрывалась по пустякам, обвиняла Дмитрия то в одном, то в другом, совершенно, по его мнению, необоснованно.
Как будто напрашивалась на то, чтобы поругаться. Ко всему прочему, начала требовать у Мельникова деньги, дорогие подарки, а когда тот отказывался что-то дарить — обвиняла в том, что он «не мужик». Дмитрий в силу своего характера относился к этим выходкам спокойно, однако в душу его начало закрадываться подозрение.
Подозрение в основном сводилось к тому, что Леля завела себе другого парня, а с ним, Дмитрием, продолжает отношения по инерции. И готова вот-вот их разорвать. Не то чтобы Мельников запаниковал. У него просто взыграло мужское самолюбие. Дима в детстве читал много книжек про разведчиков и даже хотел остановиться на карьере кагэбэшника. Это было давно, со временем он оставил эти мечты. Но сейчас выходило так, что ему предоставилась возможность реализовать свои детские устремления.
Он начал с анализа ситуации. Леля довольно часто, по ее словам, посещала дискотеки и другие увеселительные мероприятия.
Но в большинстве случаев проводила она там время без Димы, ссылаясь на множество причин. То подруга против, то еще чего-то.
И вообще их встречи нельзя было назвать частыми — раз в неделю. Причем Дмитрий заметил, что они, как правило, происходили в выходные дни, будто по расписанию.
Жизнь Лели в будничные дни оставалась для ее друга закрытой.
Более того, когда представилась возможность поехать на два дня на дачу среди недели и побыть там вдвоем, Леля отказалась, сославшись на то, что ей необходимо заниматься. Дмитрий расстроился, но виду особого не показал. Буквально на следующий день один из его друзей как бы невзначай передал ему, что видел в городе Лелю. Дело было вечером, она, накрашенная и в праздничной одежде, куда-то спешила, ловя на перекрестке машину.
Всех этих фактов было достаточно для того, чтобы несостоявшийся шпион Мельников начал действовать. Времени у него было достаточно, занятия в политехническом были не столь напряженными, чтобы Дмитрий не мог себе позволить игру в Штирлица.
Он начал слежку, одолжив у одного из своих приятелей старый «жигуленок». Пост номер один был занят Мельниковым во дворе, где жила подруга. Он выбрал тот день, когда Леля, в очередной раз сославшись на занятость в училище, отказалась с ним встретиться.
Около восьми вечера Мельников испытал чувство азарта и легкий холодок в груди.