— Ба, да это, кажись, Тиберий, что-то ему не спится. Зубы у бедняги разболелись, что ли?
Базиль Попеш свернул на одну из пяти улиц, расходящихся от набережной. Они были названы в честь винодельческих регионов страны: Бургундии, Шампани, Бордо, Лангедока и Турени. Разместившиеся здесь приземистые складские строения образовывали границы винного рынка. На темной улице не было ни души. Базиля передернуло от страха и холода. Он постучал носком ботинка по стене склада — свет прикрепленного к ней фонаря казался почти уютным.
— Интересно, сколько сейчас, пять часов? Полшестого? Мы ведь как раз здесь должны встретиться… Чтой-то Полит запаздывает.
Приглушенный звук заставил Базиля подпрыгнуть от испуга. Он пригляделся и различил силуэт тележки, двигавшейся по дорожке к винному подвалу. Лошадь шла почти бесшумно, будто приведение, даже цокота копыт не было слышно. Базиль Попеш запрокинул голову, прикрыл глаза и с удовольствием втянул пропитанный винными парами воздух. Вдруг кто-то хлопнул его по спине, и он недовольно вскрикнул.
— Без паники, это всего лишь я.
В темноте Базиль узнал расплывшуюся фигуру своего приятеля Полита Горжерана — тот надвинул фуражку на самые брови и курил коротенькую трубку.
— Прости, что опоздал, — был заказ на доставку божоле. Ладно, пошли. Только осторожнее, смотри, куда ступаешь, — тут разлили какое-то пойло, так что скользко почище чем на льду!
По воскресеньям на рассвете Базиль Попеш приходил сюда к бывшему однополчанину Политу пополнить недельные запасы вина взамен на украденное у хищников мясо. Вообще-то врач запретил ему пить, но папаша Попеш и не думал его слушать. Он был убежден, что вино не только поднимает настроение, но и помогает от камней в почках — рано или поздно оно их просто растворит.
Старые, покрытые плесенью, изрядно потрепанные в результате многочисленных перевозок бочки громоздились на огороженном участке, заросшем густым кустарником. Полит поставил сбыт вина на поток и получал с этого неплохие барыши. Он по дешевке продавал его владельцам кабаков, ютившихся в районе Моб, а те, в свою очередь, за весьма скромную плату наполняли этим вином стаканы своих постоянных посетителей.
В то воскресное утро у бочек собралась целая толпа. Полита встретили дружным возгласом:
— Ну что, получим мы сегодня наше пойло?
— Спокойно! Лавочка для особо жаждущих открывается ровно в шесть.
— Ты что, носишь свое вино в церковь к причастию?
Полит растолкал собравшихся и подошел к стоявшей под газовым фонарем бочке.
— Вот увидите, это не вино, а чистый нектар.
Он подставил кружку под медный краник и открыл его. Вино красной струйкой весело зазвенело по металлу, но вскоре в бочке что-то булькнуло, и поток иссяк.
— Ну что там еще стряслось?! — Полит чертыхнулся и подкрутил краник.
— Да в твоей бочке давно уже лягушки поселились! — выкрикнула белобрысая пышногрудая тетка.
Все насмешливо уставились на Полита.
— Что за черт? Не могла же она сама по себе опустеть. Не иначе как ночью к ней кто-то приложился! — Он в сердцах стукнул по бочке. — Да, но звук-то, как от полной. Ну-ка, глянем, что там внутри.
Он нагнулся, подобрал лом и с силой поддел крышку бочки. Она соскочила на удивление легко, и не рассчитавший усилия Полит рухнул в объятия к белобрысой тетке.
— Нет, ну вы посмотрите на этого красавца! Ты что это, никак глаз на меня положил? Смотри, у меня и без тебя есть с кем развлечься!
Полит с глупой ухмылкой склонился над бочкой, но тут же отшатнулся, едва сдерживая тошноту. Остальные тоже поспешили взглянуть.
— Ч-черт! — пробормотал здоровяк в серой блузе и сразу же отпрянул.
Базилю Попешу пришлось прищуриться, чтобы что-то разглядеть, — он не взял с собой очки. Но когда увидел, к горлу подступил ледяной ком. Это напоминало содержимое отвратительных склянок из Музея естественной истории: волосы, струящиеся по поверхности темной, подсвеченной желтым уличным фонарем жидкости, широко раскрытые глаза, застывший в безмолвном крике рот. Не в силах оторвать взгляд от жуткого зрелища, Базиль Попеш склонился еще ниже. А ведь он знает этого утопленника. Хотя они и виделись-то от силы пару раз, он сразу узнал своего соседа с первого этажа.
— Надо бы позвать ажанов, — тихо проговорил кто-то.
Никому не хотелось оказаться замешанным в это грязное дело. Повисла неловкая пауза, а потом, не сговариваясь, люди разошлись.
— Э, меня подождите! — пискнул Полит. — Базиль, где ты там?
Базиль Попеш так быстро мчался по улице Шампани в сторону Сены, что даже взмок. Он видел убитого из бочки, когда на днях высунулся из окна подышать свежим воздухом. Было где-то около полуночи, и еще один человек, в сером пальто, похоже, следил за жильцом с первого этажа. Он, в свою очередь, тоже заметил Базиля и смотрел на него достаточно долго, так что вполне мог запомнить.
«Брось, — уговаривал себя Попеш. — Это не твоего ума дела. И без того проблем хватает. Пусть разбираются без тебя, ты ничего не видел и ничего не знаешь!»
* * *
Пелена облаков разошлась, и солнечный луч скользнул по кровати. Виктор проснулся. Странно, с чего это он лежит на животе? Он резко перевернулся на спину. Таша работала. Из-за мольберта видны были лишь распущенные волосы и босые ноги. В печке уютно потрескивал огонь. Виктор сел, подложив под спину подушку, зевнул и пригладил волосы.
— Сколько можно работать? — проворчал он. — Сегодня ведь воскресенье, иди сюда, ко мне.
— Нет, мне обязательно надо дописать этот этюд, пока вдохновение не ушло. А ты поспи еще, если хочешь.
Виктор раздраженно отбросил одеяло. Спи! Он-то хотел понежиться с ней в постели.
«Вот и люби после этого художниц! — подумал он. — От творчества они получают больше наслаждения, чем от мужчины!»
У него даже промелькнула мысль, что лучше бы Таша была обычной женщиной, которая только и думает, что о своей внешности да о всяких побрякушках.
— Ты что, обиделся? — рассмеялась Таша. — Виктор, милый, эта картина очень много для меня значит… Ты ведь знаешь, какая я упрямая.
Да уж, упрямая. Виктор стал одеваться, не сводя с нее глаз. Таша казалась очень хрупкой, но сила воли у нее просто железная.
— Я все понимаю, — сказал он. — Пойду, пожалуй, не буду тебе мешать. — Это прозвучало фальшиво, и Виктору стало стыдно за свою неискренность.
— Может, поужинаем сегодня вместе? — предложила Таша, но тут же добавила: — Черт! Совсем забыла, у меня же деловая встреча, я буду поздно.
— У меня тоже встреча, — обиженно заметил он. Она накрыла картину куском ткани, бросилась к Виктору и повисла у него на шее.
— С женщиной встречаешься?
— А ты с мужчиной?