– У меня маленькая грудь, ничего интересного, после Маринкиной – просто прыщики.

Тамерлан распахнул глаза с густыми загнутыми ресницами и уставился на Зойку.

– Не зацикливайся, – решила успокоить его она. – Я же не всегда буду говорить, о чем ты думаешь. Давай о реальном. Знаешь, о чем отцы договорились? Ты будешь жить в нашем доме.

– Еще чего! Осенью я уеду на учебу, а потом… у меня свои дела, это тебя не касается. Сюда приехали серьезные люди, мне будет чем заняться к зиме, уж ты поверь!

– Я верю, верю… Кто такая Горгона, знаешь? Это она привезла медведя?

– А ты не знаешь, кто такая Горгона? Не знаешь, куда ездит твой отец с моим? Что такое эти их спасательные операции?

– Ну, знаю… кое-что, – пробормотала Зоя. – Просто я ее никогда не видела.

– Я тоже увидел первый раз. Попалась птичка в клетку. На нее имеют виды серьезные люди.

– Ты хочешь сказать, что наши отцы устроили весь этот праздник, только чтобы заманить птичку в клетку?

– Не знаю, может, просто так совпало. Но она-то чего прикатила? Еще ясновидящая называется. Значит, не видит для себя ничего плохого.

Зойка посмотрела на Тамерлана, и у нее сбилось дыхание.

– Получается, что твой отец на празднике сдаст ее этим людям с оружием?

– Мой отец уже полгода мается совестью. Мужчина не должен размазывать сопли по подушке. Про Горгону сообщил я кому нужно. Конечно, со мной разговаривать не стали, – нехотя сознался он, – с отцом переговоры вели.

– А если она не захочет работать на этих людей?

– Да какая ей разница, от кого деньги получать за свои предсказания? Ты-то чего беспокоишься? Наши отцы обеспечили себя до третьего поколения. Деньги должны работать на серьезные цели.

– Вроде свободы и справедливости, – прошептала Зойка.

– Да! Только ради свободы и справедливости! – вскочил Тамерлан.

Зойка посмотрела в окно. Совсем стемнело. Вокруг столов зажгли костры.

– Ее уже заперли? – спросила Зойка. – С гостями ее не видно.

– Женщины вообще не должны сидеть за одним столом с мужчинами, – разъяснил Тамерлан.

– А где они должны сидеть? – удивилась Зойка.

Он задумался, потом неуверенно предположил:

– С детьми где-нибудь, подальше от взрослых.

– Это хорошо, что с детьми… Ты сколько хочешь иметь детей?

– Пока – нисколько, – равнодушно ответил Тамерлан. – А там посмотрим. Мужчина прежде всего – воин. Потом уже отец и муж.

– Ладно, воин. Куда могли спрятать Горгону?

– Вообще-то я думал, что ее запрут в сарае, – задумался он. – Но теперь там – медведь. В подвале дома у нас бильярд и тир – туда ее не поведут. Есть еще уличный погреб и яма под голубятней.

– В яму?.. – ужаснулась Зойка.

– Там комфортно. Два метра на два и отличная вентиляция. Это я так называю – яма. В прошлом году один раненый там прятался – не жаловался. Нам пора. Готова?

– А что нужно делать?

– Все скажут. Нужно посидеть с особыми гостями полчаса, а потом танцы начнутся. Голодная?

– Нет.

– Это хорошо. Кушать невесте на смотринах не пристало.

– Пристало – не пристало! – разозлилась Зойка. – В театре, что ли?

За дверью их терпеливо дожидался Абакар с головным убором невесты. На голову Зойке накинули белое шифоновое покрывало и закрепили его золотым обручем.

Золушка

Через полчаса она выскочила на улицу, сдернула покрывало, а обруч оставила – ей нравилось, как он лежит на лбу, и распущенные волосы не мешают. Она достала телефон и позвонила крестной. Долго никто не подходил.

– Извини, – сказала наконец Аделаида, запыхавшись. – Я никак не могу запомнить, какие кнопки нужно нажимать. Аппарат незнакомый. Ну что, проблемы?

– Не знаю. Хотела спросить – твое задание остается в силе?

– Конечно, в силе! – уверенным голосом вполне здорового человека ответила Аделаида. – Привезли мою приятельницу? Ты ее видела?

– Она сама приехала. Выглядит как супервумен, еще и медведя притащила. Крестная, подумай хорошенько: что может угрожать женщине, которая сама погрузила в машину медведя, села за руль и доставила его сюда?

– Только мужская тупость, детка! Только мужская тупость. Так что – сделай, что сможешь, ты обещала, помнишь?

– Помню… А если она не захочет убегать? Здесь столько красивых и сильных мужчин, они ведь могут ее уговорить.

– Ты должна попытаться открыть запертую дверь. А там пусть сама решает, сидеть ей в горах с ошейником и на цепи или смотаться. Все… Слушай, не звони мне, я сама позвоню, если надо будет.

Отключившись, Зойка тоскливо осмотрела поле деятельности. Поле это оказалось огромным. По нему, среди костров и накрытых столов, бродило множество мужчин с усами и бритых, они иногда сбивались в кучки и начинали плясать под барабан, резко дергая руками и ногами. Кроме этих зараженных войной взрослых мужских особей, по полю быстро и суетно перемещались юноши в одежде официантов. Вот один стоит как истукан и смотрит на нее уже полчаса. Наверное, и разговор телефонный слышал.

– Чего уставился? – спросила Зойка и вздрогнула. Мало того – ее пот прошиб. Этот!.. такое о ней подумал!

– А как вас зовут? – неуверенно шагнул к ней официант.

И Зойка поняла, что у мальчиков считается робостью. Это когда они представляют себе сцены из порнографического фильма, а сами при этом немеют и боятся подойти к реальной партнерше – предмету страсти.

– Я – Золушка, а ты кто?

– А я… Я тут работаю. Хотите сока?

– Хочу.

Официант, не сводя глаз с ее лица, выставил вперед поднос. Зойка фыркнула. Тогда он тоже посмотрел на пустой поднос и растерялся.

– Я где-то… Я сейчас принесу, вы только тут стойте, ладно?

– Подожди. Как тебя зовут?

– Кира. Кирилл. Вы ведь не торопитесь? Сейчас только десять… с половиной.

– Куда торопиться? – вздохнула Зойка. – Всего два объекта для поиска.

– Ну как же… Ваше платье, оно…

– Что с платьем? – схватилась за подол Зойка.

– Оно исчезнет, карета превратится в тыкву, а кучер станет крысой. В полночь, – добавил молодой человек, заметив полную растерянность девочки, – после последнего удара часов.

– Конечно! – обрадовалась Зойка. – Все так и будет. Мне нужна помощь.

– Пожалуйста…

– Как только я найду запертую дверь, сразу позову тебя. Ладно?