– Они… Они небьющиеся… – прошептала Агелена и вдруг зарыдала громко и отчаянно.
– Отлично!.. – отдышалась я. – Небьющиеся тарелки – это просто отлично! И чего ты ревешь?
– А если… Если это была передозировка-а-а-а?.. Она подумала, что больше нет денег на морфи-и-и-и-а-я… я спрятала две тарелки, они теперь висят в ее комнате, а она…
– Перестань реветь, мурена. – Нара встала и обняла Авоську. – Она бы все равно умерла – месяцем позже. Она знала, что умрет, уже когда меня родила.
Мы затихли, позволяя горю вытекать из нас с каждым судорожным вздохом.
– Никто не обидится, если я скажу, что чувствую себя просто счастливым человеком, будучи в данный момент полным сиротой? – решил подбодрить нас Гамлет. – Никаких тетей, дядей, братьев, сестер…
– Какой же ты сирота? – удивилась Нара.
– Действительно, – поддержал ее Прикус, – у тебя есть сын и падчерица, жена, теща, тесть и даже домашний юрист.
– Выпьем же за то, – радостно подхватил Гамлет, – чтобы счастье никогда не было полным и было чему завидовать! Спасибо этому дому.
– Точно! – согласился Прикус. – Я не очень понял, чему ты хочешь завидовать, но вот мясо… Это жаркое меня победило! И раз уж мы заговорили о родственниках, я хотел бы ее увидеть наконец!
– Кого? – осмотрела я всех сидящих за столом.
– Ну эту, племянницу. Которая так хорошо готовит. Где она? Почему не ест с нами?
В час ночи Агелена предложила пойти в комнату Макара и, как в первое наше совместное лето, залезть к нему в постель.
Мы легли с нею спать в комнате бабушки – я настояла, – Гамлет с детьми устроился в гостевой комнате, Прикус ушел сторожить на улицу, прихватив с собой спальный мешок.
– Мы уже не можем залезть к нему в постель, – вздохнула я. – Мы выросли.
– Скажи уж сразу, что муж тебя убьет, если узнает.
– Он не узнает, – вдруг раздался шепот у нашей кровати, – я его усыпила.
– Нара? – подскочила я. – Как это – усыпила?
– Она подсыпала ему сонного порошка, – сообщил Ося.
– И ты здесь?
Я включила лампу.
Дети сидели у кровати на полу.
– Мы проползли по коридору на четвереньках, – гордо заметил Ося.
– Зачем?
– Чтобы Прикус не заметил нас в окнах. Он дом обходит раз в час. У него часы на руке пищат, когда нужно идти в обход, – шептал Ося, сдерживая зевоту.
– Так… – Я быстро натянула джинсы и свитер. – Где ты взяла то, что подсыпала Гамлету?
– В кухне. Не волнуйся, это просто снотворное. Оно, наверное, старое.
– Так!.. Что же это творится?.. Сейчас же идем в кухню, и ты покажешь мне это старое снотворное!
– Хорошо, мы пойдем, – отвечает за Нару Ося. – Только по коридору поползем на четвереньках, ладно?
– Вы что, издеваетесь?.. Никуда я не буду ползти!
– Прикус обходит дом сначала в одну сторону, потом – в другую. Или ползем, или пережидаем, когда он перестанет заглядывать в окна и уйдет в сарай. Нефила, – серьезно и многозначительно вдруг попросил Ося. – Мы сюда приползли за помощью. Ты нам поможешь?
– Ничего не хочу слушать! Сначала я должна выяснить, что с мужем!
– С ним все в порядке, – вдруг тихо заметила Агелена. – Это я дала Наре снотворное.
– Вы что творите?! Да как ты посмела дать ребенку…
– Ладно, ладно, не кричи! – скривилась она. – Это не снотворное, это простая сода.
– Ка… какая сода? – совсем обалдела я, уже ничего не понимая.
– Обычная. Двууглекислый натрий, – объяснила Агелена.
– А мне ты сказала, что это снотворное, только старое! – возмутилась Нара.
– Я хотела, чтобы ты отстала, – отмахнулась Агелена. – Пристала как банный лист – дай и дай ей снотворное для Гамлета.
– А ты спросила, зачем оно ей? – поинтересовалась я, закипая. – Или тебя такие мелочи вообще не волнуют?!
– Спросила. Нара ответила, что собирается пойти на кладбище и раскопать там могилу. Короче – пошутила. Ну и я в ответ пошутила.
Я смотрю сначала на Нару, ожидая, когда она засмеется, потом – на Осю. Они оба слишком серьезны.
– А что я должна была делать, когда эта стрекоза так отвечает? – забеспокоилась Агелена, не дождавшись правильной реакции на свою удачную шутку. – Провести воспитательную беседу, что маленьким девочкам нельзя ходить ночью на кладбище? Нет уж! Проще было дать ей соду, чтобы она насыпала ее куда захочет, и пойти спать.
– Но он же заснул как мертвый! – прошептала Нара.
– Как это – мертвый?! – ринулась я к двери.
Кто его знает, может быть, бабушка Тили для конспирации хранила свое снотворное как раз в коробке от соды?
– Да он храпит! Он совсем не мертвый, а только сильно бесчувственный и храпит, как всегда, когда выпьет водки больше одного стакана, – остановил меня Ося. – Ты это потом поймешь и будешь регулировать, – заявил он. – Не будешь давать ему пить на ночь больше двухсот грамм.
От такого сообщения я села на кровать и уставилась на него с ужасом.
– Храпит?!
– Теряем время! – постучал Ося по часам на руке. – До следующего обхода осталось сорок семь минут.
– Мы бы сами дошли, но я точно не помню, какой поворот после деревни. Первый или второй? – спросила Нара.
– Мне это не нравится, – насторожилась Агелена. – Что-то мне подсказывает, что стоит одеться. И куда вы собрались? Только не говорите, что на кладбище, ладно? – жалобно попросила она.
– Я тебе это сразу после ужина сказала, – заметила Нара. – Честно сказала.
– Честно?.. Я думала, ты издеваешься!
– Ты, мурена, считаешь меня дурочкой, да?
– Я ничего такого…
– Считаешь, я знаю!
– Прекратите! – потребовала я и схватилась за голову. – Никто не пойдет на кладбище ночью! Мы сейчас ляжем спать, а утром обсудим эту интересную экскурсию.
– А вот и нет! – спокойно заметила Нара. – Утром ничего не получится. Кто ж нам даст при свете раскапывать могилу?
– Так, минуточку! Чью могилу ты собираешься раскапывать?
Нара посмотрела на Осю. Тот тяжело вздохнул.
– Чего молчите?
– Мы это… Мы должны кое-что взять из одной могилы, – выдавил из себя Ося.
После этих слов Агелена свалилась на кровать навзничь, а я от такого ее падения в ужасе вскрикнула и подскочила.
– Только… из одной?.. Почему сразу не собрать из всех могил много-много черепов? – Я сердито прошлась по комнате и торжественно заявила: – Дорогие дети! Уверяю вас, пока вы все подробно не объясните, мы не пойдем раскапывать могилу.