– Сколько? Да он стоит раз в десять дороже!
– В пять. Машина убита напрочь, Максим в нее, наверное, даже бензин не заливал. Нормальные расценки, не переживай. Тем более что не надо возиться с сигнализацией и ключами. Гараж, где ее примут и номера перебьют, я знаю, там мой знакомый работает. Я бы мог и один справиться – но, во-первых, хочется дать и тебе подзаработать, а во-вторых, сам знаешь, я в технике не очень шарю, а ты, как я убедился, – конкретно сечешь. Двадцать восемь кусков за четверть часа работы. Круче только Майк Тайсон получает, но ему, извини, за это в башню колотят. Я знаю, как тачку слямзить без шума и пыли. Два раза в неделю Макс приезжает к одной телке. Машину ставит перед подъездом, но окна квартиры только во двор. У нас минимум час времени чтобы сделать все, что угодно. Прикинь, какое у него будет хлебало!
Последнее замечание являлось весомым аргументом.
Фролов не торопился с выбором, оттягивая принятие решения.
На самом деле, все было решено той кавказской ночью, когда они со Славкой украли первый пистолет.
Брошке не повезло второй раз. Что особенно обидно – опять по чистой случайности. Ополчись на него опера, задумай они хитрую комбинацию, чтобы заманить его в свои сети – он бы не так переживал. А тут – собственная жадность подвела. Кого в ней винить?
Брошкин так и не оставил торговлю. Более того, польстился на выгодный заказ и продал дурь человеку, от которого всегда старался держаться подальше. Черт знает, почему так получилось. Полгода отказывал, а тут взял и согласился.
Человека повязали, он дал полный расклад, и к вечеру опера нагрянули с обыском. Брошкин испугался, но быстро взял себя в руки. Дом большой, укромных мест много. Ищите, господа сыскари! На протяжении всей процедуры Брошкин не уставал взывать к понятым, приглашенным из числа соседей: «Смотрите, как бы чего не подкинули! Внимание, у меня здесь только что цепочка золотая лежала, куда дели?» Возились несколько часов, использовали специально обученного спаниеля, простукивали стены и полы, перевернули все барахло, но ничего не нашли. Когда обыск закончился, Брошкин не поленился заявить жалобу на грубое поведение сотрудников и настоял, чтобы ее внесли в протокол.
Севу забрали в отдел, долго допрашивали, давили очной ставкой с задержанным, но он стоял на своем и тайну ментам не открыл. Под конец «очняка» покупатель, сбитый с толку уверенным тоном Брошкин, отказался от первоначальных показаний.
Дома Сева первым делом прильнул к спасительной бутылке коньяка. Потом выспался, потом протопил баньку и славно попарился, потом выпил еще. Много выпил, значительно больше, чем надо, и слегка потерял контроль над реальностью, что и вылилось в телефонный звонок бородатому «бригадиру».
– Я не понял, ты на меня что, наезжаешь? – бородатый добавил еще пару фраз и перезвонил Вовану. – Пошли кого-нибудь, клиент буянит…
Вовану не хотелось заморачиваться. Он только что приехал в гости, где рассчитывал с большим удовольствием провести время. Скинул тесные ботинки, развалился на диване, оценил доносившийся с кухни запах жареного мяса и приготовился свернуть пробку на бутылке виски «Старый сержант». Все бросить и ехать на другой конец города, чтобы накостылять зарвавшемуся барыге? За каждым гоняться – носилок не хватит. Вован переадресовал указание Максу, который так же не высказал рвения:
– Какой, к херам собачьим. Брошка? – возмутившись, Максим «подрезал» маршрутное такси. – Да я… Да мы…
Рявкнув командирским голосом, Вован отключился, а Максим едва не сбил пешехода и был вынужден резко затормозить.
Настроение испортилось безвозвратно. Увеличив скорость до прежней, Максим сделал два звонка. Колдобины нещадно лупили подвеску «мерина», и Макс скалился при каждом ударе.
Предупредив подругу, что задерживается, он набрал номер Брошки.
– Дома? Ну, жди, проблемный ты наш! Голос не предвещал хорошего, но аккумулятор садился, связь прерывалась, и Сева не распознал беды, летящей к нему со скоростью сто километров в час.
По шоссе Максим несся зигзагом, высматривая нужный дом с обеих сторон: нервничая, он позабыл нужный адрес. Калитку распахнул ударом ноги, секундой позже той же ногой заехал в дверь так, что зашаталось все здание.
– Тебя долго ждать? Открывай быстрее!
* * *
Расположившись на скамейке во дворе дома, где проживала подруга Максима, Казначей и Фролов ждали. Время приближалось к одиннадцати. Часа полтора назад, когда еще не было так темно, они заметили похожий «мерседес», пролетевший по шоссе, и Казначей вспомнил о Брошке: именно он в свое время рассказал про Максима.
Оставив Фролова, Казначей обошел дом вокруг, посмотрел на окна квартиры.
– Задерживается наш друг. Девчонка дома телевизор работает, так что появится, никуда не денется…
Вере не говорили о предстоящем деле. Она, конечно, что-то поняла, но вопросов не задавала! Семену такое ее поведение пришлось по душе. Настоящая боевая подруга: не закатит истерику в трудный момент, не спросит: «Зачем?», когда он скажет, что надо прыгать. Он чувствовал, что привязался к ней по-настоящему. В минуты близости шептал слова, которых никому раньше не говорил, расставаясь, считал минуты до встречи. Она своих чувств не раскрывала, на прямые вопросы – он рискнул пару раз спросить, что она о нем думает, – отшучивалась, но было очевидно, что он ей, конечно, небезразличен.
Одна мысль временами отравляла идиллию: что бы было, окажись на месте Веры другая девушка? Он любит именно ее или просто первую, которая ему встретилась в городе?
Казначей не говорил о пистолете, но Фролов вооружился: подставлять голову под колотуху больше не хотелось. Артем клялся, что все пройдет удачно, но ведь многое зависит от случайностей. Кто даст гарантии в таком деле? Как бы логично и гладко все ни было рассчитано, Максим мог появиться в самый неподходящий момент. Фролов твердо решил, что пасовать не станет, достанет ствол. Посмотрим, какой герой этот боксеришка! Будет рыпаться – схлопочет пулю в брюхо.
Перефразируя Славку, можно было сказать:
«Лучше быть угонщиком, чем тем, у кого угоняют». Семен не чувствовал себя неправым – жизнь заставила, обстоятельства. Не за этим же он приехал в город! Просто так карта легла…
– Смотри! – Казначей пихнул его коленом. – Он!
С шоссе на улицу повернула машина. Она была еще далеко, но сердце сказало: та самая. Максим ехал на разрешенных шестидесяти, желтые огни фар слегка качались вверх-вниз, левая светила чуть ярче. Остановившись возле подъезда, Макс долго сидел, скрестив руки на баранке и глядя перед собой. Пронесшийся мотоциклист высветил остроносый профиль бандита, и Фролов невольно сжал пистолет. А может?.. Далековато, но он успеет пробежать полдистанции прежде, чем Максим отреагирует, а там уже не промахнешься.
Максим зашел в дом. Дверь подъезда не закрывалась, и было видно, как он стоит на площадке в ожидании лифта, переминаясь с ноги на ногу. В его руке блестела бутылка шампанского.