Обрыдли вы мне! — заорал Василий, далеко разнося запах перегара и помойки. — Ну что вам от меня еще надо? Сказал же вам, что не нарочно увез этого кобеля в деревню. Не знал, что он чужой, и где он теперь, тоже понятия не имею!
И вы хотите сказать, что никогда не видели, как с ним гуляет Матвей Юрьевич? — с ехидством спросил Ромка.
Какой еще Матвей Юрьевич? А, тот, что в больнице? Георгий мне о нем рассказал, но сам я его никогда не видел.
Значит, не видели того, кого обокрали? — усмехнулся юный сыщик.
Василий от возмущения затряс головой.
Ты что, малец? Это кого же я обкрадывал, скажи, а? Во-первых, я недавно на этом участке и всех собак в округе не знаю. И тем более каких-то там Матвеев Юрьевичей. Воровством же я сроду не занимался.
Да? — сочувственно покивал головой Ромка. — А что ж тогда у вас на окне стоит?
На каком еще окне?
Прямо в грязных кроссовках мальчишка смело протопал по немытому полу мимо заляпанной газовой плиты и коричневой от грязи раковины, по которой спокойно гуляли тараканы, подошел к окну и ткнул пальцем в пиалу на подоконнике.
Вот!
Хозяин квартиры подошел к окну, вытряхнул из пиалы окурок и, покрутив ее в руках, хмыкнул:
Ну, старая чашка, и что?
А откуда она у вас взялась?
Я ее нашел. Она что, тоже ваша? — возмутился мужик.
Где нашли, хотелось бы знать? — насел на него Ромка.
Как где? В мусоре. Я ж из того дома мусор выношу, — он показал рукой в сторону дома, где жили Арина и Матвей Юрьевич.
Как выносите? — не понял Венечка.
А так. Из мусоропроводов. Вы думаете, он оттуда сам испаряется? Нет, приятель, чтоб его не было, потрудиться надо. А потому валите отсюда. Раз ее выкинули, значит, она никому не нужна. Или ее тоже, как и пса, на время погулять отпустили?
Василий, оказывается, умел шутить, и Ромка почему-то ему поверил. Также до него дошло, отчего от мужика вечно несет помойкой.
А когда вы ее там нашли? — более миролюбиво спросил он.
Давно. Уж и не помню, когда. Еще раньше, чем с кобелем вашим связался. Принес, на окно поставил и совсем про нее забыл.
Эта пиала из коллекции Матвея Юрьевича Кузнецова. Она очень дорогая. Его недавно обокрали, и он из-за этого даже в больницу попал, — принялась объяснять Лешка.
Всю эту историю я уже слышал. Но эту чашку, должно быть, ваш Кузнецов сам выбросил. Видите, она надбитая? И не я ее разбил, она уже была такая. Не вор я, ясно? — снова повторил мусорщик, и Ромка опять ему поверил, потому что было видно, что место надкола на пиале несвежее.
Он ее все равно берег, она и такая представляет собой антикварную ценность. И кто-то ж ведь его обокрал, — сказал мальчишка задумчиво.
Но я тут при чем? Сроду не привлекался и никогда ни во что не влипал.
Ну тогда отдайте нам эту чашку, мы ее хозяину отнесем.
— Забирайте, и чтоб я вас здесь больше не видел! Ромка схватил немытую пиалу и увидел, что к
ней прилип кусок пенопласта. Кругленький, малюсенький такой кусочек. Они с Лешкой как-то крошили пенопласт под елку в качестве снега, и где только потом эти шарики им не попадались! Пенопласт был невесомым, крошился и разлетался в разные стороны, как шерстинки от Дика, которые всегда налипали на Ромкины джинсы, и он заставлял Лешку их чистить, поскольку Дик был ее собакой, и, следовательно, за его шерсть тоже отвечала она.
Эта чашка, что ли, в пенопласте была? — спросил юный сыщик.
Василий, поняв, что к нему больше нет претензий, пожал плечами.
Не знаю я, в чем она там была. Я еще мусор свой должен запоминать. А впрочем… — И он почему-то задумался. Видимо, понял серьезность происходящего и даже перестал злиться на ребят.
Что-то вспомнили? — дернула его за рукав Лешка.
Банки там были, бутылки всякие. Жена их сдает, — застеснялся мусорщик. — И… И…
Что? — Ромка был весь внимание. Лешка с Венечкой тоже затаили дыхание.
Да так, ничего. Просто мусора в тот день почему-то мало было. Будто его до меня уже кто-то убирал. Я в тот раз в том подъезде с одной тележкой управился, а обычно две ходки делаю.
А где у вас ключ от мусоропровода? Его мог кто-нибудь взять?
Мужик метнул взгляд на крючок, на котором висела связка ключей.
Кто ж его возьмет?
А открыть дверь мусорки легко?
Василий с возмущением взглянул на мальчишку.
Ты что? Я там особые замки смастерил, от террористов и бомжей всяких. Чтобы их открыть, долго трудиться нужно, а тогда жильцы постороннего заметят.
А тележка где стоит?
Там же. За дверью, куда мусор падает.
А у вас здесь всегда ключ висит? — продолжил допрос Ромка, разглядывая крючок.
Всегда. Где ж ему еще висеть-то? Иногда жена мусор вывозит, когда я не могу, так что он должен всегда под рукой быть. А кто его здесь возьмет-то? — Он вдруг снова задумался и удивленно покачал головой: — Странно все же, куда ж в тот день часть мусора подевалась?
— Вот именно. До свидания, — сказал Ромка.
Они покинули квартиру мусорщика и остановились посередине двора. Ромка сунул Лешке антикварную пиалу.
На, неси, не разбей только. Я уверен, что этот Васька ни при чем, хоть и жутко противный.
Я тоже, — согласилась Лешка. — Хорошо, что мы в милицию не дозвонились и на него зря не накапали.
Зато я теперь знаю, как вор украл сервиз.
И как же?
А очень просто. Пришел туда с пенопластом, уложил в него чашки с блюдцами и что там еще было и спустил все это в мусоропровод. А потом подобрал, прикинувшись уборщиком. Вы слышали, как Васька сказал, что мусора в тот день мало было? То есть вор как до чашек добрался, так остальную гадость и перестал в тележку складывать. А эта пиала либо потерялась, либо грабитель рассмотрел ее получше и счел недостаточно красивой. А давайте пойдем и проверим, как он все это проделал. Венька, звони Арине! Она же еще ни о чем не знает!
Венечка вытащил из сумки свой сотовый, набрал номер, но Аринин телефон оказался занят.
Раз занято, значит, она дома, — констатировал он.
Арина и впрямь оказалась дома. Лешка отметила ее пушистый желтый свитер, в котором она прекрасно гармонировала со своим ковром цвета морской волны. Однако настроение у нее было не столь радужным.
Проходите, — сказала она.
Показывай, — прошептал Ромка Лешке, лишь только они переступили порог.
Но не успела Лешка открыть свою сумку, чтобы предъявить Арине антикварную пиалу, а Венечка спросить, не посылала ли она кого-нибудь в деревню за собакой, как внизу резко засигналили.