– Очень просто. Выясним, где он работал пять назад – раз. Где работает сейчас – два. Помните, он что-то такое о своей фирме рассказывал? А вдруг она с палеонтологией связана? Еще узнаем, не собирается ли в ближайшее время за границу, – три. Посмотрим еще, что покажут объявления в Интернете. А когда наберем много улик, тогда и привлечем к делу Алексея. Только надо попросить Жан-Жака, чтобы он не тянул с нашим делом, а как можно скорее, лучше прямо завтра, выяснил про ту выставку. Да, и еще бы не помешало, чтобы он спросил у своих друзей, не осталось ли у них с нее каких-нибудь буклетов, визиток или, скажем, фотографий.
Ромка потянулся за телефоном, но сестра его остановила:
– Не стоит, ночь на дворе. Жан-Жак устал с дороги и, наверное, уже спит.
– А я сейчас посмотрю, есть у него свет или нет.
Войдя в дом, по узкой боковой лесенке Ромка влез на чердак. Раньше оттуда хорошо был виден весь дом с мансардой, но теперь его закрывала башня, венчающая Валерин особняк.
– И тут он заслон поставил, весь обзор закрыл, прям как нарочно, – спустившись вниз, забурчал он. – Одно окошко только и видно, но в нем света нет. Что ж, придется терпеть до утра.
Ромка прошествовал на кухню, взял из хлебницы бублик, подмигнул сестре через дырку и вдруг изо всех сил стукнул бубликом себя по башке:
– Дошло! До меня дошло, почему не сработала моя западня! Потому что он за нами из своей башни наблюдал! Вот посмеялся-то, глядя, как мы комаров в кустах бьем. Ну ничего, хорошо смеется тот, кто смеется последним! Завтра он у меня попляшет!
Юный сыщик засунул бублик в рот и откусил половину. Потом соорудил себе огромный бутерброд, попил чаю и в полнейшем довольстве улегся спать, предвкушая скорую победу над хитрым и коварным преступником.
* * *
Проснувшись утром, Ромка сразу схватился за телефон, намереваясь поговорить с Жан-Жаком. Но в доме с мансардой трубку никто не взял.
– Вышли куда-нибудь, – сказал Артем. – После завтрака позвонишь еще раз.
Чуть не подавившись ненавистной овсянкой – Нина Сергеевна наложила им всем по огромной порции да еще и проследила, чтобы они все съели, – Ромка снова позвонил в дом к Маргарите Павловне. И опять ему никто не ответил. Тогда он позвонил обоим супругам на сотовые телефоны, но абоненты были недоступны.
– Должно быть, домашний телефон испортился, а они об этом не подозревают и не догадываются включить мобильники, – сказал он. – Надо им об этом сказать.
Через несколько минут друзья были у дома с мансардой. Но никого не застали.
– Куда ж они могли пойти? – в недоумении проговорила Лешка. – Вроде бы собирались сегодня сидеть дома.
Ромка мотнул головой в сторону особняка с башней:
– Может, этот знает?
– Ты хочешь обратиться к Валере? – удивилась сестра.
– Ну и что? Он же не подозревает, что мы его уже раскусили. – Ромка нажал на звонок у высоких ворот. Но и оттуда никто не вышел.
Юный сыщик остановился посреди дороги и в растерянности пожал плечами:
– И где они все?
– Вы, случайно, не сюда? – спросила проходящая мимо женщина, указав на дом с мансардой. Лешка вспомнила, что видела ее когда-то разговаривающей с Маргаритой Павловной. Кажется, она живет за углом, недалеко отсюда.
– К ней, – кивнула девочка. – Но почему-то ни ее, ни Жан-Жака нет дома. Не видели, куда они пошли?
– Ох, ох, – завздыхала соседка и закатила глаза. У Лешки по коже пробежал неприятный холодок. Она схватила женщину за руку:
– Что с ними случилось?!
– Тут такое было, такое… На француза напали, оглушили и ограбили. И денег-то у него было чуть. Ну и люди пошли – за копейку человека убить готовы.
– Как напали? Когда?! – вскричал Ромка.
– Рано утром. Он же чуть свет встает и пробежку делает. Потом иногда в магазин за чем-нибудь забегает. Маршрут всегда один и тот же, вот его и подстерегли.
– Но он жив? Где он? В больнице? «Скорую помощь» вызывали, да? – затормошила тетку Лешка.
– Нет, чтобы не ждать врачей, его соседи в больницу повезли. – Женщина указала на особняк с башней и, продолжая вздыхать и охать, пошла по дороге. А Лешка всхлипнула:
– Как же так! Почему на него напали? Ясно же, что, собираясь на пробежку, никто не берет с собой много денег. Неужели правда из-за копеек?
– Ты что, не поняла? – Ромка погрозил кулаком пустому особняку. – Сам пристукнул, сам и повез. История повторяется. Забыли, что ли, как на этом самом месте жил некий Валерий Павлыч и как он в прошлом году подпилил ступеньку, чтобы племянник Маргариты Павловны сломал ногу, а потом сам его в больницу и отвез?
Лешка вспомнила улыбчивое лицо нового соседа Маргариты Павловны. Надо же так притворяться!
– Неужели это он напал на нашего Жан-Жака?
Ромка скривился.
– А кто же? И ясно, из-за чего. Испугался, что Жан-Жак вспомнит, что видел его на той выставке. Эх, не надо было мне при нем газету показывать. Не хотел я получать доказательства такой ценой. – Подпрыгнув, он попытался заглянуть в окно особняка. – Вот бы туда влезть, пока никого нет. Только как? Замки небось сложные, станешь открывать – соседи увидят.
С хмурым лицом Ромка вошел во двор Маргариты Павловны и сел на лавочку. С реки подул ветер. Сотворенное его руками ярко одетое пугало – верный страж дома с мансардой – неистово замахало пустыми рукавами старого пальто, заскрипело шестом, словно просило прощение за то, что не смогло покинуть свой пост и защитить хозяина.
Лешка присела рядом с братом и тут же вскочила. Темно-синяя «Ауди» затормозила посреди улицы, из нее вышли Валера с Викой, помогли выбраться Маргарите Павловне, кивнули ребятам и, снова сев в машину, заехали в свой двор.
Такой они Маргариту Павловну не видели никогда. Глаза ее запали, и выглядела она изможденной и постаревшей сразу на много лет. Лешка кинулась к ней:
– Маргарита Павловна, мы все знаем. Что с Жан-Жаком, как он?
– Сотрясение мозга, – коротко ответила женщина, и на глазах ее блеснули слезы.
Друзья вместе с ней вошли в дом. На кресле в гостиной лежал старый помятый «Труд».
– Вы… Может, вы есть хотите? – устало спросила женщина.
– Нет, спасибо, мы сыты, – отказался Ромка, прекрасно понимая, что Маргарита Павловна лишь из вежливости задает такой вопрос и что сейчас ей совсем не до них.
Свернув газету, он сунул ее в карман. Конечно, Жан-Жак не успел ничего вспомнить, а теперь ему, наверное, и думать-то вредно, не то что звонить во Францию и что-то выяснять у своих друзей.
– А в полицию вы заявили? – спросила Лешка.
– Да, конечно, Петр Иванович здесь был, обещал сообщить куда надо. Но я не уверена, что преступника когда-нибудь найдут. – Маргарита Павловна горько усмехнулась. – Только вчера подумала, как хорошо и весело мы живем, и нате вам, сама себя сглазила. Никак не предполагала, что в нашей жизни так скоро наступит черная полоса.