— А Матвея Васильевича нет и не будет.
— Как не будет? Мне надо… Я написал заявление, в нем неточности, их надо исправить… Срочно.
— Все вопросы только с ним.
— А где он?
— В городе на семинаре.
— А когда вернется?
— Через два дня.
— Да вы что? Я не могу столько ждать. Подскажите, пожалуйста, номер его мобильного, — взмолился Алексей Петрович.
— А у него нет мобильного.
— Как нет?! Да вы что?! Но как-то с ним можно связаться? Поверьте, это крайне важно. Девушка, это Алексей Петрович из заповедника звонит. Может, помните, я был у вас на днях.
— Ну хорошо, — смягчилась секретарша, — я сама попробую до него дозвониться, а он вам перезвонит.
Алексей Петрович продиктовал девушке номер своего телефона, положил трубку, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Ромка молча стоял рядом. Звонок раздался минут через десять. Ромка отлично слышал веселый, бодрый голос участкового — тот, видимо, безмерно радовался тому, что семинар в городе хотя бы на время отвлек его от рутины милицейских будней.
— Петрович, что там у тебя стряслось?
— Ничего не стряслось. — Алексей Петрович тоже старался говорить бодро, но у него это плохо получалось. — Я бы хотел забрать на время свое заявление и протокол. Ты еще не дал им ход?
— Нет пока. А почему? Что там не так?
— Васильич, мне просто надо кое-что в них уточнить, и очень срочно.
— Вернусь через пару дней — и уточнишь.
— А пораньше никак нельзя? Твоя секретарша не может мне их отдать?
— Извини, Петрович, но к таким документам я никого не допускаю. И что за два дня случится? Хотя… послушай, почему у тебя такой странный голос? Можно подумать, у вас там произошло убийство.
От этих страшных слов Алексей Петрович еще больше побледнел, но раздвинул губы в улыбке, будто участковый мог его видеть.
— Да нет, ничего особенного не случилось. Хорошо, я дождусь твоего приезда.
Ученый опустил трубку, взялся ладонями за виски и закачал головой из стороны в сторону. Ромка с сочувствием положил руку на его плечо.
— И что теперь?
— Ждать.
— Алексей Петрович, послушайте. Если отсюда не выезжала ни одна машина, то, скорее всего, Денис где-то здесь. Может, надо обыскать всю округу?
— Нет, это опасно! — резко оборвал его ученый. — Наши поиски принесут Денису только вред, заставят преступников упрятать его еще дальше или что-нибудь с ним сделать, а я, повторяю, не могу рисковать. И прошу, очень прошу, не лезть в это дело…
Он не договорил, так как за дверью послышались шаги и в кабинете появились две учительницы.
— Удалось что-нибудь узнать о Денисе? — дрожащим голосом спросила Ирина Викторовна.
Алексей Петрович положил ладони на стол, опустил вниз глаза и объявил:
— Да. Все выяснилось. Денис самовольно уехал в город.
— Без вещей?
— Он же знает, что у него здесь дядя, который их соберет и сохранит.
— Как же так? — Ирина Викторовна перевела глаза на Ромку. — Может быть, скажешь все-таки, что между вами произошло?
Ромка промолчал, и она окончательно утвердилась во мнении, что Денис покинул лагерь из-за него. Алексей Петрович ее разубеждать не стал, а пристально, со значением посмотрел на своего юного приятеля.
— Мы с тобой обо всем договорились? А теперь иди.
— До свидания, — ответил Ромка и, не глядя на учительниц, покинул кабинет.
Все школьники толпились у входа в здание. Завидев Ромку, все кинулись к нему и наперебой загалдели.
— Ну что? Выяснили, где Денис? Вызвали милицию? Звонили в город?
— Никого не вызывали, потому что Денис просто-напросто отсюда сбежал, — стараясь ни на кого не смотреть, ответил Ромка.
— Как? Почему?
— Ему, видите ли, захотелось в Москву, к маме.
— И на чем же он уехал? — не поверил Олег.
— Да откуда я знаю, на чем? Наверное, добежал до трассы, а там поймал попутку. Короче, на чем хотел, на том и уехал.
— Вы что, с ним разговаривали? — спросила Настя.
— Лично я — нет, — уклонился от прямого ответа Ромка.
— Мы ему тоже звонили, только его телефон не отвечает. Не скажешь, почему?
— Деньги, наверное, на счету кончились. Да вы спросите у своих училок, они лучше меня обо всем знают.
Отделавшись от трудных вопросов, Ромка выискал в толпе Светку. Увидев, схватил ее за локоть и отвел в сторонку.
— Светка, запомни, я умею хранить тайны и никому не проболтаюсь.
Девчонка подняла вверх свои и без того высоко изогнутые брови.
— Ты это о чем?
— Скажи мне честно, почему ты не пошла сегодня ночью к валуну? Решила подшутить над Денисом, да?
— Да с чего ты это взял? Второй раз уже ко мне пристаешь. Повторяю: и в мыслях у меня такого не было.
— Врешь! Если хочешь знать, я сам читал твое сообщение.
— Не может этого быть. Я Денису сто лет ничего не писала и не собиралась.
— А в вашей группе, кроме тебя, разве есть другие Светы?
— Нет.
— А тогда как это объяснить? Эсэмэска-то ему пришла от Светы.
Красавица задумалась.
— Может быть, кто-нибудь из класса взял мой телефон и подшутил над ним? У нас это могут.
— А кто, как ты думаешь?
— Не знаю, — покачала головой Светка. — А когда ты ее читал?
— Когда вы на пляже были. Хотя постой… Тебя же там не было.
— Вот именно. Когда все купались и загорали, мы с Сонькой, как каторжники, посуду в столовке мыли.
— А кто еще был с вами в столовке?
— Из наших? Да никого, все на речку пошли. Ирина Викторовна зашла, проверила, на месте ли мы, и тоже отправилась на пляж.
Ромка вспомнил, как Раиса Владимировна перед запуском детей в воду считала их по головам. Там действительно были все.
— А вы остались только с Шурой и Алей?
— Не только. Вообще-то народу там было много. Студенты с обедом припозднились — куда-то в поход ходили. И от них тоже дежурные были — не станем же мы еще и на них горбатиться.
— А где лежал твой телефон?
— На подоконнике, кажется. Я его туда положила, потому что неудобно наклоняться, когда он на шее висит. Но только Сонька мобильник точно не брала, да и студентам ни к чему Денису звонить. Так что я ничего не понимаю.
— А какой у тебя номер телефона?