— Что ж, раз так, я расскажу тебе.
Он поднялся и повел ее к постели, крепко держа за талию. Подойдя к кровати, он толкнул на нее Джесси и с удовольствием увидел, что корсет не удержал ее груди, когда она упала на матрас. Он поставил колено на край кровати и лишил ее возможности двигаться, прижав своим весом ее юбки. Держась одной рукой за кровать и склоняясь над Джесси, другой рукой он жадно ласкал и сжимал ее груди.
Ее глаза все еще гневно блестели, но она не сопротивлялась, и руки безвольно лежали вдоль тела. Выражение лица выдавало ее эмоции. Она сама спровоцировала эту ситуацию и теперь должна была ее пережить. Грегор улыбнулся. Никогда он не сталкивался с таким упрямством в женском характере. Даже сейчас, когда ее соски уже вздымались и были острыми, выдавая ее возбуждение, румянец на ее щеках был вызван как желанием, так и злостью.
Он скинул сюртук, стянул через голову рубашку и отбросил ее в сторону.
Она возмущенно смотрела на его обнаженную грудь.
— Видишь это? — Он указал на небольшой шрам на левом боку.
Посмотрев на него, она кивнула.
— Эту рану мне нанесли во время драки на ножах в Марокко. Призом за победу в этом бою была ночь с темнокожей красоткой, которая умела довести мужчину до оргазма лишь с помощью диковинных ароматических масел, которыми обмазывала все части его тела, прежде чем взобраться на его блестящий от масел член.
Джесси извивалась, пытаясь освободиться, сжимая кулаки.
— Я выиграл этот приз и насладился им в полной мере. В Индии я покупал проститутку, на коже которой были нарисованы замысловатые узоры, а в ушах блестели драгоценные камни, самоцветы, которые слепили меня, отражая блеск свечей, пока я трахал ее.
Джесси уже шептала проклятия.
— В Италии я пил сладкое вино из ложбинки между грудей одной шлюхи и ел сочные фрукты из ее вагины.
Джесси пыталась вывернуться из его объятий, глядя на него с пылкой ненавистью.
— Я видел такую ловкую танцовщицу, которая брала монеты, что давали ей мужчины, своими пухлыми половыми губами.
— Какой потрясающий талант. — Джесси говорила резко и раздраженно, голос ее срывался от избытка эмоций. — Неудивительно, что вы так долго были за границей.
Грегор рассмеялся — его сомнительная шутка достигла результата, и перспектива заняться с ней сексом становилась все реальнее.
— Уверяю тебя, повсюду просто море соблазнов. Представляешь, я видел женщину, которая настолько заворожила змею, что та проникала в ее влагалище головой и частью своего длинного тела, доставляя ей сказочное удовольствие.
— Странно, что вы вообще вернулись, ведь там было столько невероятных утех и экзотических развлечений!
Несмотря на ее колкие, полные злости ответы, он видел, что его маневры возбуждают и ее. Она изгибалась, лежа на постели, впиваясь пальцами в простыни, но во взгляде ее он чувствовал негодование. Сможет ли он когда-нибудь постигнуть эту женщину? Единственное, что он знал сейчас наверняка, — это то, что им обоим необходима была чувственная разрядка, и как можно скорее. Его член был полон нестерпимого желания овладеть ею.
— Ах, Джесси, женщины такие разные, и темперамент и страстность одних может оказаться гораздо выше, чем у других.
«А твоя пылкость так идет тебе», — добавил он про себя.
Он ущипнул ее сосок, уже сгорая от желания войти в нее. Сексуальное напряжение между ними, казалось, достигло предела, и то, как ее тело изгибалось во власти вожделения, вызывало у него дикое желание ощутить эти трепетные движения внутри ее.
Тем не менее его последние слова, похоже, особенно ранили ее, так как она отвернулась, и он заметил, что ресницы ее были мокрыми. Быть может, он перестарался со своими колкостями? Эта мысль слегка остудила его и заставила остановиться. Однако Джесси двигалась совсем в другом направлении.
У нее вырвался стон, полный отчаяния и жажды, и она схватила его руку, заставляя сжать ее грудь.
— Возьми меня, — прошептала она. — Овладей мной.
Потрясенный переменой в ее настроении, он попытался высвободиться. Но она не отпускала его, прижимая ладонь к своему телу. Грегор, казалось, потерял дар речи, ошеломленный ее неожиданным, странным поведением. Она прижимала его руку к юбкам у себя между ног, бесстыдно и похотливо раскачивая бедрами.
— Трогай меня, воспользуйся мной. — В мольбах ее был какой-то надрыв. — Войди в меня, — заклинала она. — Хочу, чтобы он заполнил меня, прошу, позволь мне почувствовать, что я не хуже их.
Разозлившись на себя за то, что довел ее до такого состояния, он отчаянно замотал головой.
Она вцепилась в его предплечья. Глаза ее горели безумным вожделением.
— Пожалуйста, Грегор.
Увидев Джесси такой, он почувствовал, как в груди что-то сжалось, и его снова заполнило это необыкновенное желание, что он испытывал каждый раз, глядя на нее.
— Ты ничуть не хуже их всех, Джесси. Ты лучше.
Она смотрела на него сквозь опущенные ресницы, словно не веря его словам. Но это была правда. В ней была такая неистовая страсть, такой огонь, которого он никогда и ни в ком прежде не встречал.
— Никогда я не врывался в тюрьму в облачении священника ради женщины. Никогда, до встречи с тобой, Джессика Таскилл.
Эти слова, казалось, успокоили Джесси, и она проглотила подступавшие слезы.
— Прекрати, что за глупости ты выдумываешь?
— Вы довели меня до исступления своими дикими историями, — упрекала она, но выражение на ее лице выдавало стыд и смущение. — Мне просто необходимо, чтобы внутри меня сейчас был мужчина.
— И этот мужчина рядом. Это всегда было моей целью, дорогая.
Она заглянула в его глаза, а он лукаво улыбнулся и коснулся пальцем кончика ее носа.
— Ты ведь просила, не так ли?
Джесси кивнула.
Грегор встал и, расстегивая брюки, попросил:
— Подними юбки. Раздвинь ноги, и я покажу тебе, где именно хочу быть.
Она сделала глубокий вдох и медленно выдыхала воздух, исполняя его указания и уже дрожа от желания. Подняв юбки, она развела бедра, согнув ноги в коленях.
У него захватило дух при виде ее обнаженных гениталий. В обрамлении ее мягких бедер соблазнительно блестел вход в ее манящее лоно. Заметно выдавался клитор, алый и такой твердый, а пухлые влажные губы, казалось, ждали, когда он вонзится между ними. Одной рукой она держала свои юбки, другая лежала на животе, кончиками пальцев касаясь темных волос на лобке.
— Хочу видеть еще больше. Раскрой их, покажи мне всю себя.
Джесси застонала, и, видя, как вздымаются ее груди, он понимал, что она едва превозмогает свое желание. От этой мысли его яички сжались и поднялись, готовые к действию. В эти мгновения Грегор не мог думать ни о какой другой женщине. Никого еще он не хотел так неистово, так безудержно. Он взял в руку член и, глядя на нее, с силой сжал его у основания.