Только одно имя отсутствовало в этом списке.

Самого Джулиана.

Нахмурившись, Лили пробежала глазами вложенную в конверт записку.

«Дорогая Лили, как и обещал, я заранее выяснил, какие танцы будут играть на балу у Эйнзли. Я также взял на себя смелость заранее обеспечить тебя кавалерами».

— Да уж, действительно, смелость! — недовольно проворчала Лили. — Огромное тебе спасибо, Джулиан. Век этого не забуду. — Она снова вернулась к письму.

«Что же до коробки, смею надеяться, что ты догадаешься, для кого она. Сам принести не решился — исключительно из опасения нарушить правила приличия».

Чем дальше, тем таинственнее. Интересно, что он имел в виду? Лили поспешно развязала плотную ленту и, сгорая от нетерпения, сняла крышку. И увидела ворох белоснежной шелковой бумаги, поверх которого лежала карточка:

«Мои извинения. Горностая не нашлось».

Внутри коробки лежал теплый зимний плащ. Черный мех был изумителен — мягкий и шелковистый, точно шкурка котенка. Сам плащ был бархатный, с воротником из собольего меха. Словом, этот плащ подходил разве что — нет, не королеве, конечно, но по меньшей мере одной из ее придворных дам — а судя по размерам, в нем с легкостью поместились бы две Лили.

Спрятав улыбку, Лили перекинула плащ через руку и отправилась искать экономку.

— Холлинг! — крикнула она, высунувшись в коридор. — По-моему, у тебя появился тайный поклонник!

Глава 14

Джулиан готовился к балу примерно так же, как боксер-профессионал готовится к решающей схватке. Много спал, плотно ел и старался сосредоточиться на том, что ему предстоит. Отрабатывал внезапные быстрые удары и обходные маневры. Сегодня вечером он узнает правду — правду о смерти Лео. Узнает, кто его враг. Господи, ради этого можно даже вытерпеть пару-другую ударов.

Но до этого будут танцы. Сначала веселье, потом месть. К тому времени как Джулиан приехал к Эйнзли (с опозданием, разумеется; пунктуальность вообще не входила в число его достоинств), он уже успел составить в уме целый список хитроумных уловок, которые избавили бы его от унижения весь вечер подпирать стену, пожирая взглядом Лили.

Идея состояла в том, чтобы подыскать заядлых игроков, достаточно азартных, чтобы променять танцы на игру в кости… или джентльменов, жаждущих неторопливо, со вкусом обсудить эстетическое наслаждение от игры только что появившейся в «Ковент-Гардене» молодой парижской актрисы. Но, увы, надежды на это было мало. Казалось, все до единого мужчины на балу были бы счастливы торчать тут до утра, с восторгом наблюдая за Лили.

Спустя несколько минут после появления в бальном зале Джулиан был вынужден признать свое поражение и присоединился к ним.

В этот вечер Лили выглядела потрясающе. От нее веяло какой-то удивительной изысканностью и элегантностью.

Следующий танец она должна была танцевать с мистером Джорджем Дентоном, которого приятели называли Денни, жизнерадостным, крепко сбитым молодым джентльменом — он был наследником крупного поместья и весьма значительного состояния. К несчастью, умение танцевать не входило в число его достоинств. Он делал столько ошибок, что промахи самой Лили либо остались незамеченными, либо их отнесли на счет ее неуклюжего кавалера. Впрочем, ни Лили, ни Дентона это нисколько не смущало — спотыкаясь и наступая друг другу на ноги, они от души смеялись и, похоже, прекрасно проводили время.

Именно такой муж ей и нужен, думал наблюдавший за ними Джулиан. Он станет надежной опорой, подарит ей детей — и вдобавок будет вечно благодарить судьбу и собственную неуклюжесть, позволившую ему заполучить руку такой красавицы. Денни, может, звезд с неба и не хватал, но был приветлив, учтив, простодушен и любим всеми.

Возможно, поэтому Джулиан мало кого презирал так, как Дентона.

Только невероятным усилием ему удалось взять себя в руки. Джулиан еще раз напомнил себе, что этот вечер по праву принадлежит Лили. Она будет блистать, а он… он, наконец, отыщет ответ на тот вопрос, который вот уже много месяцев не дает ему покоя.

Джулиан двинулся в соседнюю комнату — он там заметил поднос с пуншем и взял один бокал. Он, конечно, предпочел бы что-нибудь покрепче, но знал, что нынешним вечером ему, как никогда, понадобится ясная голова.

Когда Джулиан вернулся в бальный зал, его встретили первые звуки вальса. Пары одна за другой выходили на середину, занимая свои места.

К удивлению Джулиана, Лили среди них не оказалось.

— Разве этот танец не оставлен за Морландом? Куда, к дьяволу, он подевался?

Лили, с трудом подавив желание дать ему хорошего пинка, вежливо улыбнулась.

— И вам тоже добрый вечер, мистер Беллами. Вы сегодня великолепно выглядите. Впрочем, как обычно.

— Где герцог, черт бы его подрал?! — понизив голос, прорычал Джулиан.

— Повез Эмилию домой. — Пытаясь предупредить взрыв возмущения. Лили поспешно добавила: — Я сама попросила их уехать. Они нервничали — боялись надолго оставлять Клодию одну. И я их вполне понимаю.

Если честно, едва увидев список своих кавалеров, Лили тут же написала Эмилии. И они вместе придумали благовидный предлог, чтобы Эмилия с герцогом могли уехать еще до начала танцев. Если бы Эмилия отказалась ей помочь, Лили пришлось бы подсыпать герцогу снотворное. И все потому, что она твердо решила, что вальс будет танцевать с Джулианом.

— Как они могли бросить тебя одну?! — кипятился Джулиан.

— Но ведь я не одна. Я с тобой, — уговаривала его Лили. — И если хочешь, я оставлю этот танец за тобой. — Она с улыбкой протянула ему руку.

Джулиану ничего не оставалось, как выкинуть белый флаг.

— Разве я могу отказаться?

Ей бы радоваться, но Лили не чувствовала ничего, кроме свинцовой усталости. Она и раньше, еще до болезни, находила подобные мероприятия ужасно утомительными.

В результате к тому времени, как Джулиан закружил ее в вальсе, Лили хотелось уронить голову ему на плечо и умолять, чтобы он отвез ее домой. Удерживало ее лишь одно. Лили знала, что спустя много лет она будет вспоминать этот бал и кусать локти, что танцевала со всеми, кроме Джулиана. Ни за что, подумала Лили. Этот вечер принадлежит им, только им двоим.

Они закружились в вальсе.

— Ты как-то странно на меня смотришь, — поежившись, пробормотала Лили.

— В самом деле?

— Ну да… — кивнула Лили. — Так сурово. Расслабься, Джулиан. Это ведь бал.

— Я помню. Послушай, Лили, честное слово, это не злость, а… благоговение. Ты сегодня такая красивая, что… мне даже не верится, что все это не сон. Как будто самые смелые мечты вдруг стали реальностью, и я в такой растерянности, что даже не знаю, как быть. — Взгляд Джулиана потемнел. В его словах было столько искренности, что Лили сразу поверила. — И еще я чертовски горд, что танцую с тобой.