— Интересно, кто сообщил об этом случае в газету? — спросила Люси, глядя на меня так пристально, словно у нее существовали подозрения на мой счет.
— Кейт говорит, у всех журналистов непременно есть связи в полиции, — пожала плечами я.
— Только газетной шумихи нам не хватало! — раздраженно бросила Люси. — Теперь Артур Холмвуд бросит все дела и помчится сюда. А он — последний из всех людей, кого мне хотелось бы видеть!
Понедельник прошел без всяких приключений, а во вторник утром, когда мы с Люси сидели в гостиной, в дверь постучали. Люси, каждую минуту ожидавшая прибытия своего жениха, так и подпрыгнула на стуле.
Однако то был вовсе не Холмвуд, а доктор Джон Сивард с медицинским чемоданчиком в руках. Миссис Вестенра, услышав его голос, вихрем ворвалась в гостиную.
— Я прибыл так быстро, как только смог, — заявил доктор в ответ на приветствие миссис Вестенра, встретившую его с нескрываемой радостью.
— Доктор Сивард, посмотрите только на мою девочку! — воскликнула она, хватая Люси за руку и подводя к доктору поближе. — Никогда раньше она не была такой худой и бледной. А эти синяки, на них же больно смотреть. Они успели немного побледнеть, но всякий раз, когда я их вижу, у меня сжимается сердце.
Сивард, осторожно приподняв подбородок Люси, принялся разглядывать ее шею.
— Спору нет, синяки выглядят ужасно, но я полагаю, мисс Люси пострадала не столько физически, сколько психически, — изрек он. — Так происходит со всеми жертвами насильников.
— Я не стала жертвой насильника в полном смысле слова, — напомнила Люси.
— Это не меняет дела, — покачал головой доктор. — Так или иначе, вы подверглись жестокому нападению. Теперь вы живете с ощущением нависшей над вами опасности и, сами того не желая, видите насильника в каждом мужчине. Но не волнуйтесь, я сумею вам помочь. Ваша добрая матушка уже послала телеграмму Артуру в Скарборо. Он, в свою очередь, отправил телеграмму вашему покорному слуге, настояв на том, чтобы я немедленно отправился сюда. Сам он прибудет в самом скором времени. — Доктор растянул губы в широкой улыбке. — Так что не сомневайтесь, все будет хорошо! А теперь, мисс Люси, не будете ли вы любезны прилечь на диван, чтобы я мог вас осмотреть.
Люси выглядела до крайности раздосадованной.
— В этом нет ни малейшей необходимости, так как я совершенно здорова, — непререкаемым тоном заявила она. — Не стоит тратить на меня свое драгоценное время, доктор Сивард! Полагаю, несчастные психопаты, которых вы оставили в Лондоне, с нетерпением ждут вашего возвращения.
— Люси! — прошипела миссис Вестенра. — Доктор Сивард проделал ради тебя длительный путь! Своими капризами ты обижаешь не только его, но и Артура!
Доктор Сивард вскинул руку, тактично призывая миссис Вестенра к молчанию.
— Милая мисс Люси, я прекрасно понимаю вас, — невозмутимым тоном произнес он, обернувшись к Люси. — Истерические состояния подобного рода чрезвычайно часто встречаются у женщин, переживших потрясения, сходные с тем, что пережили вы. И теперь наша главная задача — успокоить ваши нервы.
С этими словами он открыл свой саквояж, откуда вырвался лекарственный запах, такой пронзительный и едкий, что я невольно отвернулась, и принялся извлекать оттуда бутылочки с микстурами.
— Мои нервы в полном порядке! — заявила Люси, но ее дрожащий голос свидетельствовал об обратном.
Доктор Сивард, пропустив ее слова мимо ушей, попросил Хильду принести ложку и стакан.
— Джон, — обратилась к нему Люси, произнеся его имя с особой проникновенностью. — Вы знаете, за мной водится склонность к преувеличениям. Какой-то старый пьянчуга набросился на меня, когда я искала Мину, а мое буйное воображение превратило его в монстра и ожившего мертвеца. Если я и пережила легкий шок, то вполне от него оправилась. И вы поступите чрезвычайно разумно, если направите ваши заботы на мою матушку, которая и в самом деле серьезно больна.
— Не сомневайтесь, я не оставлю вашу матушку без медицинской помощи, — заверил доктор Сивард. — Несомненно, неприятное приключение, произошедшее с вами, самым удручающим образом сказалось на ее состоянии. Но я сделаю все, чтобы устранить неприятные последствия как в вашем, так и в ее случае.
Сосредоточенно сдвинув брови, доктор вылил две полные ложки какого-то лекарства в стакан, который Хильда поставила на стол, добавил воды из кувшина и размешал.
— Будьте хорошей девочкой и примите лекарство, — сказал он, вручая стакан Люси. — А потом я осмотрю вас, чтобы составить полное представление о состоянии вашего здоровья.
— Я совершенно здорова и не нуждаюсь в лечении, — отрезала Люси, выглядевшая до крайности раздосадованной. — Мне нужно лишь одно — чтобы меня оставили в покое. Прошу тебя, Мина, объясни доктору и маме, что они напрасно делают из меня истеричку.
Миссис Вестенра несколько раз упоминала, что доктор Сивард был страстно увлечен Люси, припомнила я. Иметь влюбленного мужчину в качестве лечащего врача ей совершенно ни к чему.
— Я полагаю, Люси и в самом деле оправилась после пережитого, — пришла я на помощь подруге. — Этой ночью она хорошо спала и вчера не выказывала никаких признаков нервного расстройства.
— Мина, ты что, изучала медицину? — вопросила миссис Вестенра. В голосе ее звучала откровенная враждебность.
— Разумеется, нет, — ответила я. — Но для того, чтобы понять, в каком состоянии находятся нервы близкого мне человека, не требуется специального образования.
— Если ты не доктор, сделай милость, позволь делать медицинские заключения доктору Сиварду, — заявила миссис Вестенра. — Возможно, доктор, Мину тоже будет не лишним осмотреть, — обратилась она к Джону. — Лунатизм, которым она страдает, может привести к чрезвычайно опасным последствиям. Именно простуда, полученная во время ночных блужданий, стала причиной смерти моего обожаемого супруга.
Я похолодела при мысли о том, что Джон Сивард, совсем недавно смотревший на меня с таким восхищением, станет осматривать мое обнаженное тело. Но видя, что горячие протесты Люси не возымели действия, я решила действовать иначе.
— Ценю ваше беспокойство, миссис Вестенра, но полагаю, что мой недуг не относится к числу опасных для жизни, — невозмутимо произнесла я. — Тем более подобные случаи происходили со мной всего дважды. Вернувшись в Лондон, я непременно проконсультируюсь с доктором Фармером, добрым знакомым мисс Хэдли, который наблюдает меня с детства.
На самом деле я отнюдь не была уверена, что старенький доктор Фармер до сих пор жив, но рассчитывала, что упоминание имени коллеги заставит Сиварда оставить меня в покое.
— Мисс Мина, вы, как и мисс Люси, обладаете хрупким сложением, — не унимался Сивард. — Это делает вас обеих особенно уязвимыми для всякого рода нервных расстройств. Спору нет, дюжая работница с фабрики перенесла бы инцидент, подобный тому, что выпал на долю мисс Люси, что называется, и глазом не моргнув. Что касается лунатизма, то этому недугу представители низших классов вообще не подвержены. Но для вас, нежных молодых леди, наделенных тонкой душевной организацией, подобные случаи не проходят даром.