будто это ничего не значит. Но когда Лопухин, хотя нос у него больше не чесался, еще пару раз потерся лицом о плечо безучастной Клары Леопольдовны, то оказалось, что пластырь отклеился больше, и теперь можно попробовать просунуть кончик языка. Вася маленько отмочил слюной пластырь, а затем опять потерся. На сей раз ему удалось освободить уже полрта. Еще один повтор - и Вася понял, что может даже произнести кое-что. Он повернулся к Зинаиде и прошептал: - Зин, ты меня слышишь? Качни головой влево! Баринова сделала требуемое движение и немного тюкнула головой Васю. Лопухин прошептал: - Попробую зубами снять с тебя пластырь. Идет? Зина утвердительно тюкнула его головой. Вася потянулся к ней лицом. Определить, где кто, они могли только по теплому дыханию, прорывавшемуся через поры мешков. Соприкоснулись носами. Василий, у которого пластырь от верхней губы еще не совсем отлип, постарался отогнуть его вверх. После того, как он провел своей упрятанной в мешок физией по прощупывавшемуся под мешком носу Зинаиды, ему это удалось. Втянув в более-менее освобожденный от пластыря рот сатин мешка, Вася прижался к лицу Бариновой, стараясь уцепить зубами сквозь два мешка еще и пластырь. Две попытки оказались неудачными. При первой он больно куснул Зинаиду за нос - вот это-то ее болезненное мычание и рассердило Катю с Настей, - а при второй просто скользнул зубами по пластырю, не сумев его захватить. Но вот третья попытка оказалась успешной. Самыми кончиками резцов Лопухину все же удалось зажать уголок пластыря и понемногу начать его отдирать. Это была не самая безболезненная операция, Зина опять замычала от боли, но главное было сделано: Зинаиде удалось освободить от пластыря рот. - Васька, - пробормотала она тихонько, - ты - гений в трусиках! Ну, держитесь, дон Умберто! - Таня! - послышался у заднего борта громкий голос Найма. - Подойди к командиру, пожалуйста. - А... - просыпаясь, отозвалась Таня. - Сейчас... - Крейзи дей! - набрав полную грудь воздуха, насколько позволял мешок, проорала Зинаида. Это был тот самый секретный сигнал, который обеспечивал ей полную власть над Таней. Теперь Таня стала подобием Валерки и Вани и подчинялась Зинаиде столь же беспрекословно, как они - ей. Приказание Зины, даже произнесенное шепотом, Таня-Вика теперь НЕ МОГЛА не выполнить. - Не торопись! - прошептала Баринова. - Скажи, что потеряла перчатку. - Подожди, Наим, я перчатку потеряла, - вполне естественным, не вызывающим подозрений голосом отозвалась Таня. - Ладно, - сказал Наим, - он в кабине ждет. И пошел обратно к Сарториусу. Этим он продлил себе жизнь, так как Зинаида была готова отдать приказ Тане: "Убей его!" Приказ этот не последовал, вместо него Баринова произнесла все так же шепотом: - Отдай мне управление Валеркой и Ваней! Таня тут же вымолвила: - Подчиняетесь ей! Это было сказано громко, во весь голос, и вывело из полудремы опять согревшихся друг о дружку Катю и Настю. - Ты чего орешь? - пробормотала Настя. - Совсем оборзела, на фиг! - Сними с меня мешок! - приказала Тане Зинаида. - И с Лопухина - тоже. Валера и Ваня - уничтожить всех, кто вне машины! Почему она отдала именно такой приказ - ей самой было непонятно. Наверно, потому, что волновалась и торопилась. А может, потому, что еще никогда не отдавала приказа убивать. Тем более таким бездумным исполнителям. Им скажи: "Уничтожайте всех!" - они и тебя вместе со всеми положат. - Ты сдурела? - взвизгнула Катя. Но Валерка и Ваня уже выпрыгивали через задний борт с автоматами в руках. Их сверхобостренное зрение прекрасно видело в уже сгустившейся темноте силуэты людей. На сей раз Найму не повезло. Если б он успел залезть в кабину "газели", где сидели Сарториус и Фрол, то ничего бы с ним не случилось. Но он на свою беду услышал Танин приказ ребятам и вернулся к заднему борту. Очередь, выпущенная Ванейв упор, пригвоздила Найма ко льду. Грохот, раскатистым эхом пошедший гулять по тайге, заставил обернуться тех двоих, что оставались у "буранов". Но большего, чем обернуться, успеть они не смогли. Зеленовато-оранжевые трассеры двух автоматов рассекли тьму и вонзились в снегоходчиков. Затем простучала еще одна короткая очередь - -Валерка, в точности выполняя приказ, подстрелил на расстоянии в сотню метров пересекавшего замерзшую реку и вспугнутого выстрелами зайца. - Вы чего? - перепуганно вскрикнула Катя и бросилась к борту. - Назад, дура! - закричал уже освобожденный от мешка, но не от наручников Лопухин. - Не пускай! - крикнула Тане Зинаида, но та успела поймать только Настю. Катерина уже перемахнула через борт. - Не стрелять! - заорала Баринова, и вовремя. Уже приприцелившийся в Катю Валерка опустил автомат. В ту же секунду из левой дверцы кабины выскочил Сарториус и бегом, прижимая левой рукой раненую правую, помчался по льду к "бурану". А Катя, обежав машину справа, открыла другую дверцу кабины, у которой дергался с мешком на голове скованный Фрол. Катя сдернула с него мешок, сорвала пластырь со рта, выщипнув с лица Фрола немало щетины и содрав кусочек кожи с губы. Мат, который изрек Валентин Сергеевич, получился искренним, но немного вялым. - Осторожней, зараза! - было самым нежным из того, что он сказал. - Чего они? - спросила Катя, но Фрол не стал объяснять, а послал ее по вполне приемлемому для женщин адресу. Плечом он выпихнул медсестру из кабины, выпрыгнул следом и помчался бегом к другому "бурану". Сорокин, вслед которому бесстрастно смотрели Валерка и Ваня, беспрепятственно добежал до одного "бурана", а Фрол с Катей до другого. Сарториус, подхватив автомат застреленного Ваней водителя, превозмогая боль в правой руке, обрезал буксир, взялся за руль и запустил мотор. Снегоход взвихрил снег гусеницей и рванул вперед. Все в том же направлении - вверх по реке. Р-р-рых! - и скрылся за поворотом. - Ты водить умеешь? - спросил Фрол у Кати. - Не-а... - пробормотала она. - А я умею, но не могу. Действительно, с браслетами на запястьях и руками за спиной не порулишь. - Обыщи этого! - Фрол мотнул головой в сторору лежащего неподалеку сорокинца. - Тьфу! - сплюнула Катерина. - Терпеть не могу жмуров. Но тем не менее нагнулась и зашарила по карманам. - Есть! - радостно вскрикнула она, выцарапывая из кармана залитой кровью куртки маленький ключик. - По-моему, этот... Ключ подошел. Катя отперла наручники, и Фрол, размяв затекшие и начавшие было белеть кисти рук, отвязал буксирную веревку. Затем Фрол, как и Сарториус, подобрал автомат убитого и уселся на снегоход. Катя уцепилась за его спину. - Ни черта не пойму! - проорал Фрол, когда мотор уже зажурчал. - Этих постреляли, а того не тронули. Ну, я с ним разберусь! - Не надо! - протестующе завизжала Катя, но "буран" уже понесся в погоню... Зинаида прекрасно слышала, как сначала один, а потом второй снегоход завелись и умчались прочь. Надо было дать какую-то команду. - Таня, сними со всех наручники! И пластырь отлепи, у кого он есть... Процедура всеобщего освобождения не заняла и пяти минут. Почему-то сразу всем захотелось вылезти из машины и поразмяться. На небе серебрилась яркая здоровенная луна, неплохо