— Я смотрел, как ты купалась и одевалась. Как я мог проспать такое чудесное утреннее представление, любовь моя! — ответил Калиг.
— Я вернусь через несколько дней, но, если понадоблюсь, ты знаешь, где меня искать, милорд. — Лара еще раз поцеловала принца-тень, затем повернулась и, открыв Золотой туннель, заторопилась в него. Туннель тотчас закрылся за ней.
Калигу будет не хватать ее, но в то же время ее отсутствие даст ему возможность поговорить с Марциной наедине. Он собирался нанести ей визит в ее собственном доме, в укрытых лесами горах. В привычной, знакомой ей обстановке было больше шансов, что Марцина не почувствует давления, которое он собирался оказать на нее. Он мог обеспечить тот исход ситуации с Марциной, которого так хотела Лара, и мог сделать это, не вмешиваясь в судьбу прекрасной юной феи. Поднявшись из теплой постели, он прошел через сад из покоев Лары в свои, где его уже ожидали слуги, готовые помочь принять ванну и переодеться. Через некоторое время для него накрыли завтрак в саду, в тени открытой галереи. Ему не нравилось есть одному, так как в последнее время он очень привык, что Лара повсюду сопровождала его. Он задумался о том, как пройдет ее визит к Илоне.
Выйдя из Золотого туннеля, Лара оказалась в покоях своей матери. Илона сидела в уютном мягком кресле возле окна и вглядывалась в свои леса. Лара подошла к ней, поцеловала ее румяную щеку и села рядом. Несколько минут никто из них не нарушал молчания. Затем королева лесных фей заговорила:
— Ты знаешь, сколько веков я смотрела на свой лес через это окно? Четыре с половиной. — Она сама ответила на свой вопрос. — Мне больно сознавать, что придется уйти отсюда, но выбора нет. Мы не сможем выжить во тьме. Нам нужен свет луны, и сияние звезд, и долгие дни, полные солнечного света и тепла.
— Прости, что я не смогла предотвратить это, — сказала Лара.
— Нет, нет, что ты, — возразила Илона. — Если бы Хетар был способен на перемены, никакой Повелитель Сумерек не смог бы навлечь на нас все эти беды. Во всем вина лишь этих проклятых смертных!
Лара улыбнулась.
— Ты примешь предложение Диллона расположиться в Бельмаире, мама? Покидать привычное и удобное место тяжело, но Бельтран — невероятно красивая провинция с большим количеством лесов. Я уверена, что ты смогла бы обрести там счастье.
— Да, мы примем предложение Диллона, но в конце концов хотим все же найти для себя новый мир, где никто не смог бы отыскать нас. Ты же знаешь, что мы, феи, и наш волшебный народ не любим вторжений в частную жизнь и предпочитаем уединение. Лучше было бы, если бы смертные вовсе не знали о нас. Гвенер уже разместила свой народ, луговых фей, в Бельдане. Аннан выбрал для своих водяных фей Бельбуой с его пятью реками и множеством ручьев. Король Ласло счел горы Белии отличным местом для своих горных фей. Ах, Лара, от всех этих перемещений столько неудобств и беспокойства, но рано или поздно это должно было произойти. Свадьба уже состоялась? Возможно ли подобрать слова, чтобы описать свадьбу Повелителя Сумерек, которая повлечет за собой повсеместную Тьму и вездесущее зло. — Илона сдавленно усмехнулась.
— Калиг сказал, что ты следишь за эвакуацией всех волшебных народов, — сказала Лара.
— Да, это так, и надо признаться, это непростая задача. Найти пристанище, пусть и временное, для эльфов, гномов, великанов и так далее до бесконечности — это очень и очень непросто. Горные гномы решили, что они не покинут свои Изумрудные горы. Галтоп отвечает за гномов — покровителей руд и драгоценных камней. Он говорит, что их осталось совсем мало и все они стары. Они привыкли к темноте, но все же скроются за горными склонами до тех пор, пока не вернется Свет. Они не станут работать на Повелителя Сумерек.
— Скажи, мама, вернется ли когда-нибудь Свет?
— Ах, Лара, Свет не может погаснуть полностью, навсегда. Даже в полной темноте всегда найдется хотя бы крошечный проблеск света. И однажды этот проблеск начнет расти и становиться все больше и больше, пока не оттеснит Тьму обратно в Темные Земли. И тогда Свет снова восторжествует, — сказала Илона дочери.
— Тогда почему мы не можем остаться? Неужели мы не смогли бы спрятаться, как это собираются сделать гномы Изумрудных гор?
— Ах, милая, пройдут столетия, прежде чем это случится. Если Тьма завоюет мир, преодолеть ее будет чрезвычайно трудно. Гномы, привыкшие обитать в своих туннелях, могут пережить это время. Мы, представители других волшебных народов, нет. Нам для благополучной жизни нужен свет. Все без исключения магические жители должны оставить Хетар.
— Калиг сказал, что знает, в чем мое предназначение, какова моя судьба, но не расскажет мне об этом.
Илона рассмеялась.
— Возможно, он действительно знает, — сказала она.
— Он говорит, что отныне мы должны быть вместе, что наша судьба едина, — продолжала Лара.
— Он так сказал? — Но Илона ничуть не удивилась. Калиг всегда любил ее дочь и вне всякого сомнения разделил бы с ней любой рок. — Тебе очень повезло с твоим спутником жизни, дочь моя. Он величайший из принцев-теней после старого Кронана.
Дверь в комнату отворилась, и вошла изящная юная девушка.
— Тетушка Лара! Как чудесно вновь увидеть вас! Вы отправитесь с нами в Бельмаир?
— Полагаю, да, — ответила Лара. — Уверена, твоя мама счастлива, что ты возвращаешься домой, Парвана.
— Наверное, — сказала девушка, пожимая плечами.
Парвана была дочерью брата Лары, принца Сирило, и его жены, великого Дракона Бельмаира Нидхуг. Она должна была стать следующей наследницей своей бабушки, после своего отца.
Более века тому назад Сирило и Нидхуг оставили яйцо в горной пещере в провинции Белия. Дракон, который вылупится из этого яйца, однажды займет место своей матери и станет Великим Драконом Бельмаира. Королева лесных фей в конце концов скрепя сердце смирилась с тем, что ее единственный сын и наследник полюбил дракониху. Однако она просто обезумела от горя, узнав, что он не собирается заводить отношений с феей, чтобы та родила ему наследника, который стал бы следующим правителем лесных фей, после ее и его смерти. Но в один прекрасный день Нидхуг сообщила своему возлюбленному, что собирается отложить еще одно яйцо. Они оба были очень удивлены, так как то яйцо, что уже дожидалось своего часа в горах, было колыбелью существа, которое продолжит род Нидхуг. И других не должно было быть.
Но дракониха уже не могла ничего изменить и отложила это новое яйцо прямо в их постели. Оно было бледно-розовым, с красными розочками на скорлупе. Кроме того, оно было гораздо меньше первого яйца. И Нидхуг, и Сирило, завороженные, наблюдали, как скорлупа вдруг треснула и открылась, а внутри оказалась крошечная девочка. Прелестная фея лежала, шевеля своими маленькими кулачками, и тихонько гулила. Они незамедлительно послали за Илоной. Та тщательно осмотрела девочку и подвела итог:
— Она чистокровная фея, хотя я представления не имею, как такое возможно. Взгляните на ее спинку. Видите зачатки крыльев?