– Постараюсь, - сказал он. - Я понимаю ваше желание.
И он снова взялся за телефон.
– Майора Иволгина, - сказал он в трубку. - Валя, это Оболенский. Как там с коллекцией Серова? Вот так, да? Хорошо. Зайди завтра ко мне. Ну да, захвати, конечно.
– Порядок? - спросил Алешка.
– Порядок, - ответил папа. - Завтра заезжайте ко мне на работу, пропуска я вам закажу. А теперь перейдем к семейным проблемам.
Но тут мы его успокоили, сказали, что подарок мы приготовили и завтра вручим его маме.
– А какой, если не секрет?
– Секрет. А то вдруг тебе не понравится.
– Мне-то ладно, главное, чтобы маме понравился.
«Гречанка» в стакане!
Мамин день рождения начался с события. Значительного по своим последствиям.
Мы успели поздравить маму до школы. Пожелали ей успехов в работе и счастья в личной жизни. И вручили свой скромный подарок.
Маме он страшно понравился. Она тут же надела шляпку и стала вертеться перед зеркалом.
– Вот спасибо, мальчики! Как раз к моему парижскому платью. Немного кремом для обуви попахивает, но это ничего - до весны выветрится. В комиссионном купили?
– Нет, - уклончиво ответил я. - С рук, на рынке. Одна актриса продавала. Семейная реликвия.
Когда мы уходили в школу, мама все еще красовалась перед зеркалом. А потом к ней зашла за солью артистка из шестой квартиры. Она все время к кому-нибудь за чем-нибудь заходит - то за солью, то за спичками. У нее это все есть, просто ей очень приятно, когда соседи встречают ее с восхищением. Это льстит ее актерскому самолюбию. И она сразу узнала свою шляпку.
– Ой! Как вам идет! - радостно сказала она маме. - Знала бы, ни за что бы ее на помойку не снесла!
…Но это было только начало. Анна-Ванна вернула Алешке его гербарий с огромной красной двойкой в уголке. С совершенно несправедливой. Букет из листьев у Алешки получился очень красивым, с большим вкусом. А вот учительница сказала, что не бывает на свете такого дерева, на котором росли бы вместе и березовые, и кленовые, и дубовые листья. В общем, не оценила она творческий подход к домашнему заданию.
Но и это еще не все. Она вдобавок сделала ему запись в дневнике за драку. Оказывается, его другу-отличнику надоело, что Алешка все время у него списывает, и он подсунул ему контрольную со специально сделанными, совершенно дикими ошибками. Алешка доверчиво списал. А когда это выяснилось, не оставил, конечно, без последствий такой гнусный поступок.
Ну и, конечно, когда мы пришли домой, в прихожей на тумбочке лежала злосчастная шляпа с запахом сапожной щетки, а мама сухо сказала:
– Отнесите эту гадость обратно на помойку.
Ну и отнесли, подумаешь…
А когда вернулись, Алешка нашел выход - подарил маме свой гербарий. И она, конечно, ахнула: ей здорово этот букет понравился. Только она спросила:
– А что это за цифра в углу?
На что Алешка, невинно распахнув глаза, ответил:
– Номер экспоната. Второе место на школьный выставке лучших внеклассных работ.
– Вот это подарок! - похвалила мама.
А нам немного стыдно стало. За ее доверчивость.
А события между тем развивались и дальше, сменяя друг друга и переплетаясь в роковой клубок.
– Есть новости, - с загадочным, а точнее, хитрым лицом возник на пороге Санек. - Пошли посмотрим.
И столько в его словах было многообещающего, что мы, конечно, пошли с ним «смотреть новости». И разглядели их еще издалека. У метро, в районе киосков.
Этот район был оцеплен милицией и окружен возбужденным и любопытным народом, «Скорыми», милицейскими и пожарными машинами. Знакомая картина - как в районе Веселых Дачек, у дома Короля.
Мы подошли поближе. Возле киоска Козлова стояла группа людей в защитных скафандрах, они о чем-то совещались. Чуть поодаль бледный, как поганка, Козлов что-то объяснял милиционеру в форме, и тот, внимательно его слушая, подробно эти объяснения записывал.
До нас доносились только обрывки фраз:
– Как обычно… Отпираю дверь, а на ней приколот листочек.
– Вот этот? - уточнил милиционер, держа листочек двумя пальцами за самый краешек. Издали мне показалось, что это страничка из школьной тетрадки в клеточку.
– Этот самый… И написано: «Заминировано». С ошибками… Я сначала не испугался… Я сначала подумал, что это дети хулиганят… Есть тут у нас такая компания… Четверо и собака… А потом слышу - тикает! - Козлов при этих словах еще больше побледнел. А Санек за моей спиной захихикал. - Смотрю - рядом коробка от ботинок. И в ней тикает!
Тут другой милиционер объявил в мегафон:
– Граждане! Прошу всех отойти на безопасное расстояние!
Граждане раздались во все стороны, как круги по воде. А тут еще и «Дорожный патруль» подъехал и стал снимать происшествие.
Из группы людей в защитных скафандрах выделился один, наклонился, поднял коробку со взрывным устройством и очень плавно и осторожно уложил ее в стальной контейнер. Его подняли и тоже очень плавно отнесли в бронированный автомобиль. Который тоже очень плавно тронулся с места. А впереди него поехала милицейская машина с мигалкой и сиреной.
Граждане опять прихлынули к киоску. И мы вместе с ними. Но ничего больше интересного не произошло. Козлова еще поспрашивал следователь, а потом примчался Гурген Ашотыч и тоже насел с расспросами на Козлова, и размахивал руками, и хватался за голову:
– Это беспредел, да? Кому еще платить, дорогой? Я тебе буду еще немножко платить. А ты ночью сторожить станешь, так хорошо будет?
Бедный Козлов, подумал я, когда мы возвращались. Но жалости в своем сердце к нему не испытывал. Санек правильно говорит: сам виноват. Он вообще этого Кэна с самого начала невзлюбил. Оно и есть за что… Санек, Санек… Черное подозрение шевельнулось в моей душе.
Я догнал ребят - они бурно обсуждали это событие (и тоже без малейшего сочувствия к Козлову) - и в нужном месте вставил в разговор невинный вопрос:
– Санек, а как пишется «заминировано»?
– За-ме-ни-ра-ва-но! - отчеканил Санек по слогам. - А тебе зачем?
Я все понял, но ничего не сказал. Пока.
Но самое главное событие произошло у папы на работе.
Когда мы вошли в его кабинет, то первое, что увидели - альбом с монетами. А второе - майора милиции в форме. Который нам подмигнул и улыбнулся. Это был «бомж Мастер», чисто выбритый, без лохматой бороды.
Ни фига себе!
Многое, конечно, нам стало понятно. Особенно когда в кабинет ввели Валета в наручниках.
– О! - сказал он. - И ты, Андрюха, здесь? И тебя замели?