– Не прокатите? - вежливо, но настойчиво попросил я.
– За отдельную плату. - Мне показалось, что он произнес эти слова со скрытым злорадством. Не любит он «крутых», это точно. - И в порядке очереди.
А я сначала и не сообразил, что толпа на причале - это очередь на прогулку по озеру на моторке.
Услыхав слова лодочника, очередь замахала руками, и кто-то из нее, от лица всех, заявил:
– Да пусть едет, мы не возражаем.
Мне стало неловко. Нет, такая слава нам не нужна.
Лодочник с немым укором оглядел желающих покататься, вздохнул и дернул заводной шнур мотора. Тот послушно взревел, и голубая лодка осторожно выбралась из тесной толпы других суденышек, набрала на чистой воде скорость.
– К острову, пожалуйста, - как порядочный клиент прокричал я лодочнику, перебивая шум мотора.
Лодочник молча кивнул и направил лодку к островку. Мы завернули за него, и лодочник заглушил мотор. Стало тихо. Только чуть поплескивала в борт кристальная волна, покрикивали «белокурые» чайки, и галдели вдали, на воде и на причале, взрослые и дети.
Лодочник вопросительно, с оттенком недовольства взглянул на меня.
И я ему все рассказал.
Он, выслушав меня, потеплел лицом и блеснул зубами в улыбке через свою дремучую бороду.
– Вот хорошо-то! - сказал он, доставая и набивая табаком трубку. - Вот славно! А я-то извелся. Как же так, думаю, отец у них - полковник милиции, а дети у него - юные бандиты…
В тот момент я как-то не сообразил: а откуда лодочник знает, что наш папа служит в милиции?
– А я милицию уважаю, - продолжал радоваться лодочник. - Я и сам когда-то в милиции служил, в речной. Вроде как водная ГАИ. Но вот, - он показал на свою хромую ногу, - поранили браконьеры, пришлось уйти на гражданку. - Он выпустил такой клуб дыма, что издали нашу лодку можно было бы принять за пароход. - Так что я должен сделать-то?
– Позвонить вот по этому номеру, - я передал ему пачку из-под сигарет с телефоном Прыща, - и сказать вот такие примерно слова. - И я достал из кармана папин мобильник, который он оставил нам для «экстренной связи».
– Здорово! - рассмеялся лодочник, когда я сказал эти слова. - Классно придумано! - Он набрал номер, настроился, даже брови сдвинул сурово. И разговаривал по телефону именно так, как было нужно. Его голос был ленив, безразличен, с ноткой усталости и недовольства. И явной угрозы.
– Не, ну ты, прыщик, оборзел в натуре? Ты куда лезешь, козел? Тебе рога поломать, да? Чего - не знал? Чего ты не знал? - Зажав микрофон ладонью, лодочник подмигнул мне: - Оправдывается, испугался до соплей. - И снова стал отчитывать Сеню Прыща: - Чтоб в два счета сбегал и прощения попросил. И сиди дома, козел. Носа не высовывай. Врубился?
Лодочник выключил телефон и вернул его мне вместе с сигаретной пачкой.
– Если что еще надо, сразу ко мне. Я эту шпану не обожаю.
Он завел мотор, лихо обогнул остров и помчался к причалу. А я с тоской и тревогой подумал, что мы с Алешкой все глубже и глубже погружаемся в трясину криминала. Успокаивало только одно. То, что мы делали это во имя справедливости. Но вот что во имя ее дальше будет? Вот как узнает о наших фокусах настоящий Федор Гусь, да как пришлепнет нас, как лягушат…
Поблагодарив лодочника, который на прощание сказал, что отныне в нашем распоряжении весь его речной флот, я помчался к «колесу» дяди Кости. Запыхавшись, сообщил ему о результатах «стрелки» и посоветовал, как себя вести, если к нему заявится Сеня Прыщ.
На всякий случай я устроился неподалеку с мороженым на скамейке и решил дождаться результата.
Ждать пришлось недолго. Сеня примчался взмыленный и лохматый. Он потоптался возле «колеса», потом решительно подошел к дяде Косте и стал что-то горячо и виновато ему объяснять.
Дядя Костя слушал и кивал головой. А потом тронул пальцем свой синяк под глазом. Прыщ его понял без слов и покорно подставил свое блинообразное лицо. Дядя Костя не вмазал ему, как положено, а только великодушно (и унизительно!) дал ему в лоб увесистым щелчком.
Сеня Прыщ, кажется, сказал ему «спасибо» и облегченно засеменил к воротам городка. А дядя Костя весело помахал мне и приложил руку к сердцу.
А я пошел к нашему глупому зайцу, доложить организатору и вдохновителю о выполнении его заданий. С «уроками» великий организатор справился успешно - умял все дары дяди Кости и выдул всю воду. В том числе и квас «Белоозерский».
И ЧТО ТЕПЕРЬ ДЕЛАТЬ?
Вскоре пришла из библиотеки мама.
– Мальчики! - пропела она. - Сколько я сразу новостей узнала!
Можно подумать, мама не в библиотеке была, а у подъезда с бабульками посидела.
– А что это у тебя с животом? - вдруг с тревогой спросила она Алешку.
Алешка встал - в животе у него, который стал похож на живот дяди Кости, здорово булькнуло.
Мама увидела пустые баллоны и банки из-под воды и кивнула:
– Понятно. Недельную норму выполнил.
– Ты лучше новости расскажи, - хитро увел ее в сторону Алешка. - А то мы с Димой сильно отстали от общественной жизни.
– Ах да! - спохватилась мама. - Приехали новые постояльцы, все важные персоны. - И она стала подробно эти персоны называть и характеризовать, сообщая такие подробности их личной жизни, будто не в библиотеке их узнала, а по Интернету разнюхала.
Первым приехал великий в прошлом киноартист, имя которого нас с Алешкой в трепет не привело - мы его не знали. Он приехал со всеми своими сыновьями и с четырьмя их мамами. Как это бывает, нас не заинтересовало.
Вторым приехал, по словам мамы, цирк шапито.
– А это кто такой? - спросил Алешка. - Фокусник? Или укротитель?
– Это такой цирк, бродячий. Он ездит из города в город целым караваном и дает представления в парусиновом балагане. Даст представление, погрузит все свое имущество, зверей и артистов в фургоны и едет дальше.
– Круто! - сказал Алешка. - Только зверей жалко.
– Они привычные, - сказала мама. - Им даже нравится - все время новые впечатления. - И добавила: - У ворот, где стоянка, уже начали собирать балаган. Красивый, говорят. Сходим?
Мы не возражали.
Третьим приехал красавец-француз, участник Бородинского сражения 1812 года…
Алешка при этой новости сразу вскочил, булькнув животом, и направился к двери.
– Ты куда? - обиделась мама.
– На чудо посмотреть! Человеку двести лет! Этому участнику…
– То есть, - немного смутилась мама, - он не сам участник, он потомок участника. Его прапрадед был французский генерал в армии Наполеона.
– А… - Алешка разочарованно булькнул животом, плюхаясь на тахту. - Подумаешь, мы с Димой тоже потомки. Папа говорил, что наши предки, князья Оболенские, тоже сражались на Бородинском поле. Еще почище французов.