Book.

То есть надо уметь миловать порою и тех, кто виновен, – падших...

2

Была такая замечательная детская писательница – Валентина Осеева. Вот кто умел просто, без нотаций и нравоучений показать, что надо жалеть друг друга!

В детстве я очень любила ее маленький рассказик «Синие листья» – как у Кати было два зеленых карандаша, а у Лены – ни одного, она попросила у Кати, а та говорит – «Спрошу у мамы». А на другой день Лена спрашивает: «Позволила мама?» А Катя (просто жадина, по-моему) «вздохнула и говорит: – Мама-то позволила, да брата я не спросила».

Ну а потом, когда она все-таки дает свой карандаш, то приговаривает:

«...не чини, не нажимай крепко и в рот не бери. Да не рисуй много.

– Мне, – говорит Лена, – только листочки на деревьях нарисовать надо да травку зеленую.

– Это много, – говорит Катя, а сама брови хмурит. И лицо недовольное сделала.

Посмотрела на нее Лена и отошла. Не взяла карандаш. Удивилась Катя, побежала за ней.

– Ну что ж ты? Бери!

– Не надо, – отвечает Лена.

На уроке учитель спрашивает:

– Отчего у тебя, Леночка, листья на деревьях синие?

– Карандаша зеленого нет.

– А почему же ты у своей подружки не взяла?

Молчит Лена. А Катя покраснела и говорит:

– Я ей давала, а она не берет.

Посмотрел учитель на обеих:

– Надо так давать, чтобы можно было взять».

Вот эту последнюю фразу, которую я выделила курсивом, – сколько же раз в жизни я ее вспоминала!..

Но это, конечно, рассказ для младших – первоклассников, второклассников.

А есть у Осеевой два рассказа, которые мне очень нравились в 10 или 12 лет – «Рыжий кот» и «Бабка». И когда перечитываю – они мне по-прежнему нравятся.

«Как-то летом Левка, примостившись на заборе, помахал рукой Сереже.

– Смотри-ка... рогатка у меня. Сам сделал! Бьет без промаха!

Рогатку испробовали. Мелкие камешки запрыгали по железной крыше, прошумели в кустах, ударились о карниз. Рыжий кот сорвался с дерева и с шипеньем прыгнул в окошко. Шерсть стояла дыбом на его выгнутой спине. Мальчики захохотали. Марья Павловна выглянула из окна.

– Это нехорошая игра – вы можете попасть в Мурлышку.

– Так что же – из-за вашего кота нам и поиграть нельзя? – дерзко спросил Левка.

Марья Павловна пристально посмотрела на него, взяла Мурлышку на руки, покачала головой и закрыла окно».

Ребята продолжают свое дело. Сережа целится в водосточную трубу. «Из окна Марьи Павловны со звоном посыпались стекла. Мальчики замерли. Сережа испуганно оглянулся по сторонам.

– Бежим! – шепнул Левка. – А то на нас скажут!

Утром пришел стекольщик и вставил новое стекло. А через несколько дней Марья Павловна подошла к ребятам:

– Кто из вас разбил стекло?

Сережа покраснел.

– Никто! – выскочил вперед Левка. – Само лопнуло!

– Неправда! Разбил Сережа. И ничего не сказал своему папе... А я ждала...

– Нашли дураков! – фыркнул Левка.

– Чего это я сам на себя пойду говорить? – пробурчал Сережа».

А Марья Павловна спрашивает: «Разве ты трус?

– Я не трус! – вспыхнул Сережа. – Вы не имеете права так меня называть!

– А почему же ты не сказал? – пристально глядя на Сережу, спросила Марья Павловна.

– Отчего, да почему, да по какому случаю... – запел Левка. – Неохота разговаривать! Пошли, Сережка!

Марья Павловна посмотрела им вслед.

– Один трус, а другой грубиян, – сказала она с сожалением.

– Ну и ябедничайте! – крикнули ей ребята.

Настали неприятные дни».

Ребята уверены, что соседка все скажет родителям. И решили заранее ей отомстить. Украли ее любимого кота и всучили первой попавшейся старушке. А этого кота очень любил умерший единственный сын Марьи Павловны. Все ее жалеют, все начинают искать кота по поселку.

Про все дальнейшие происшествия вы, надеюсь, прочтете сами.

А из рассказа «Бабка» приведу только начало:

«Бабка была тучная, широкая, с мягким, певучим голосом. В старой вязаной кофте, с подоткнутой за пояс юбкой расхаживала она по комнатам, неожиданно появляясь перед глазами, как большая тень.

– Всю квартиру собой заполонила!.. – ворчал Борькин отец.

А мать робко возражала ему:

– Старый человек... Куда же ей деться?

– Зажилась на свете... – вздыхал отец. – В инвалидном доме ей место – вот где!

Все в доме, не исключая и Борьки, смотрели на бабку как на совершенно лишнего человека».

Найдите в библиотеке оба эти рассказа В. Осеевой – не пожалеете!

3

И снова вернемся к Марку Твену – он того стоит.

В предыдущей главе шла речь про его повесть «Приключения Тома Сойера». А сейчас – про другую: «Принц и нищий».

Прочитав первые ее строки, вы уже точно не сможете оторваться от книжки, пока не прочитаете до конца. И в течение жизни не раз с удовольствием перечитаете, как это только что проделала я. Потому что к «взрослому» чтению присоединяется – помимо вашей воли, по какому-то психологическому закону – незабываемая радость чтения первого, в детстве.

«Это было в конце второй четверти шестнадцатого столетия.

В один осенний день в древнем городе Лондоне в бедной семье Кенти родился мальчик, который был ей совсем не нужен. В тот же день в богатой семье Тюдоров родился другой английский ребенок, который был нужен не только ей, но и всей Англии. Англия так давно мечтала о нем, ждала его и молила Бога о нем, что, когда он и в самом деле появился на свет, англичане чуть с ума не сошли от радости. Люди едва знакомые, встречаясь в тот день, обнимались, целовались и плакали». Ну, еще бы – ведь у английского короля Генриха VIII (а кто хорошо учится, тот знает, что Тюдоры – одна из английских королевских династий) рождались дочери, а нужен был наследник престола, принц Уэльский (этот титул всегда носит наследник английского престола).

Заметим, что в историческом смысле народ, радуясь, оказался прав. В отличие от своего отца, жестокого правителя, отправившего на эшафот даже двух (из шести!) своих жен, в Эдуарде VI, волею судеб взошедшем на английский престол в десятилетнем возрасте, не было, как пишет самый авторитетный в конце XIX – начале XX века Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона (он переиздан – всем читателям рекомендую в него заглядывать!), «высокомерия и властолюбия Тюдоров».