Поль, севший на станции в крошечное закрытое такси, ничего этого не увидел. На аллее, ведущей к замку, было уже довольно темно, а внутри и вовсе царил мрак.
- Моя фамилия Пеннифезер, - отрекомендовался он дворецкому. - Я ваш новый преподаватель.
- Меня предупредили, - отвечал дворецкий. - Следуйте за мной.
И они пустились в путь по темным, пропахшим всеми отвратительными запахами школы коридорам и наконец остановились перед дверью, из-под которой выбивался яркий свет.
- Это учительская. Прошу! - сказал дворецкий и тотчас растаял в темноте.
Поль огляделся. Учительская помещалась в какой-то каморке. Даже он, привыкший к тесным помещениям, был удивлен.
"Сколько же здесь преподавателей?" - задал себе вопрос Поль и, стараясь не поддаваться подкатывающему отчаянию, насчитал на полке возле камина шестнадцать трубок. 'На крючке за дверью висели две учительские мантии. В углу валялись клюшки для гольфа, тросточка, зонтик и две мелкокалиберные винтовки. Над каминной полкой была обитая зеленым сукном доска объявлений, а на ней какие-то бумажки. На столе стояла пишущая машинка. В книжном шкафу лежали истрепанные учебники и новые тетрадки. Кроме того, взгляд Поля отметил: велосипедный насос, два кресла, стул, полбутылки лечебного кагора, боксерскую перчатку, шляпу-котелок, вчерашний номер "Дейли ньюс" и пачку ершиков для трубок.
В унынии Поль опустился на стул.
Вскоре в дверь постучали, и в комнату вошел мальчик. Он ойкнул и уставился на Поля.
- Привет! - сказал Поль.
- Я думал, здесь капитан Граймс, - объяснил мальчик.
- Понятно, - отозвался Поль.
Мальчик изучал Поля с бесстрастным любопытством.
- Вы что, нас учить будете? - спросил он.
- Да, - сказал Поль. - Моя фамилия Пеннифезер. Ребенок так и прыснул.
- Вот умора, - сказал он и был таков.
Через некоторое время дверь снова отворилась, и в учительскую заглянуло еще двое. Ученики постояли, похихикали, а потом пропали.
В течение получаса в учительскую под самыми разными предлогами заглядывали дети и смотрели на нового преподавателя.
Потом зазвенел звонок, и поднялась невообразимая беготня, шум и свист. Опять отворилась дверь, и вошел коротыш лет тридцати. Он страшно топал протезом. У него были коротко подстриженные рыжие усы и намечалась лысина.
- Привет! - сказал он Полю.
- Привет! - сказал ему Поль.
- Я - капитан Граймс, - сказал он Полю и "иди-ка сюда, голубчик" кому-то еще.
Вошел новый ученик.
- Ты почему не прекратил свистеть, когда я сделал тебе замечание? -спросил капитан Граймс.
- Все свистели, - сказал мальчик.
- При чем тут все? - спросил капитан Граймс.
- А вот при том, - сказал мальчик.
- Ступай и напиши сто строк, а в следующий раз я угощу, тебя вот этой штукой, - сказал Граймс и помахал тростью.
- Очень испугался, - сказал мальчик и вышел.
- Вот вам наша дисциплина, - вздохнул Граймс и тоже вышел.
"Это еще вопрос, понравится ли мне преподавать", - отметил про себя Поль.
Вскоре опять в комнату кто-то вошел; вошедший был постарше капитана Граймса.
- Здравствуйте, - сказал он Полю.
- Здравствуйте, - сказал ему Поль.
- Моя фамилия Прендергаст, - отрекомендовался вошедший. - Кагору не желаете?
- Благодарю вас, с удовольствием.
- Правда, здесь только один стакан.
- В таком случае не стоит беспокоиться.
- Но вы можете принести еще один стакан из ванной.
- Я не знаю, где ванная.
- Ну хорошо, тогда отложим до лучших времен. Насколько я понимаю, вы наш новый коллега?
- Да.
- Вам здесь быстро надоест. Вы уж мне поверьте. Я здесь работаю десять лет. А Граймс - первый семестр. Ему уже надоело. Граймса видели?
- Кажется, видел.
- Граймс не джентльмен. Курите?
- Курю.
- Трубку?
- Трубку.
- Это все мои трубки. Покажу их вам после обеда, вы мне только напомните.
В этот момент показался дворецкий и сообщил, что мистера Пеннифезера желает видеть доктор Фейган.
Докторские апартаменты отличались дворцовым великолепием. Их владелец стоял спиной к мраморному камину в стиле рококо. На докторе Фейгане был бархатный смокинг.
- Ну как, устраиваетесь? - осведомился он.
- Да, - ответил Поль.
Перед камином со стеклянной бонбоньеркой на коленях сидела крикливо одетая женщина не первой молодости.
- Это, - в голосе доктора Фейгана послышалась неприязнь, - моя старшая дочь.
- Здравствуйте, здравствуйте, - сказала мисс Фейган. - Рада познакомиться. Знаете, что я всегда говорю молодым учителям, когда они к нам приходят? Смотрите в оба, говорю я им, а то отец в два счета сядет вам на шею. Наш папочка - сущий варвар, потому как он у нас ученый, а ученые, они все варвары. Скажи, ты ведь варвар? - вдруг напустилась на отца мисс Фейган.
- Должен заметить, моя радость, что объективный подход, который я выработал в себе, приносит свои плоды. А вот, - добавил он, - и моя вторая дочь.
Бесшумно - только чуть слышно позвякивали ключи - вошла еще одна женщина. Она была моложе сестры, но, в отличие от нее, выглядела очень деловитой.
- Мыло, надеюсь, захватили? - спросила она, поздоровавшись. - Я просила отца напомнить про мыло, но он вечно забывает. На мыло, гуталин и стирку учителям полагается два с половиной шиллинга в неделю - и ни пенса больше. Чай пьете без сахара?
- Вообще-то с сахаром...
- Хорошо, я так и записываю - буду выкладывать вам по Два куска. Только смотрите, чтобы дети их не таскали.
- До конца семестра будете классным наставником в пятом классе, -сказал доктор Фейган. - Пятиклассники у нас просто очаровательные. Клаттербак, правда, требует особого внимания - очень тонкая натура. Кроме того, вы будете вести уроки труда, гимнастики и занятия стрельбой. Да, чуть было не забыл, вы ведь, кажется, и музыку преподаете?
- Боюсь, что нет.
- Досадно, весьма досадно. Мистер Леви уверял меня в противоположном. Я ведь уже договорился, что дважды в неделю вы будете давать уроки органной музыки Бест-Четвинду. Вы уж постарайтесь... Вот и звонок на обед. Не смею вас больше задерживать. Да, еще одна деталь. Ради бога - ни слова детям о том, почему вы оставили Оксфорд. Мы, педагоги, должны уметь лавировать между правдой и вымыслом. Вот видите, я сказал нечто, что, может быть, даст вам пищу для размышлений. Всего наилучшего.