Любому другому это бы стало невыполнимой задачей, только не Гэндальфу. Он сразу увидел в одном из входов слабо светящийся голубой знак, который он лично поставил своим магическим посохом.
– За мной! – сказал чародей.
И они, в который уже раз, вошли в лабиринт.
Трудно описать, чувства Бильбо Бэггинса, когда он шел по обратному пути вслед за Гэндальфом. С одной стороны он был несказанно рад, что они добыли глаз дракона и живые и невредимые возвращаются обратно. С другой стороны ему до слез было жалко Радринора, Трэйна, остальных эльфов и гномов, которые остались там в ужасной подземной равнине навечно, как двуглав Макромант. И эта горечь от потери, пусть не друзей, но все же хороших и добрых знакомых, омрачала победное настроение и радость возвращения. К тому же Бильбо почему-то чувствовал какую-то необъяснимую тревогу. И тревога эта была связана с Гэндальфом. Что-то творилось с магом. И Бильбо долго не мог понять, что же именно. Он видел, что чародей изменился, но вот что это были за изменения, он уловить не мог, как ни старался. А когда он попытался порасспросить друга, тот цыкнул на него с такой злостью, что Бильбо больше не делал попыток заговорить с ним.
А Гэндальф ускорял шаг и шел все быстрее и быстрее. Движения его, всегда достаточно мягкие, если не сказать степенные, стали резкими и какими-то корявыми и некрасивыми. Длинноногий Зелендил и тот едва успевал за ним, а уж про хоббита и говорить нечего. Сказать, что он ведет эльфа за руку, уже было нельзя. Скорее наоборот, это Зелендил волочил беднягу Бильбо, как хоббитенок волочит сардельку на веревочке, когда хочет подразнить знакомую собачонку.
– Так можно и голову расшибить, – сказал себе мистер Бэггинс, когда после одного резкого поворота он чуть не врезался в острый угол стены.
И он с ловкостью ярмарочной обезьяны взобрался на спину Зелендилу.
– Вот уж никто до этого не мог похвастаться, что катался на эльфе, – самодовольно сказал он сам себе.
Бедный Бильбо! Он еще не знал, что ждет его впереди. Иначе бы он не радовался так.
Гэндальф шел быстрым и, на первый взгляд, уверенным шагом. Он не отпускал руки Зелендила, и эльф послушно следовал за ним, куда бы он ни шел. А Бильбо сидел на спине у Зелендила. И радовался такому положению вещей.
– Я честно это заслужил, – говорил он сам себе. – еще ни один хоббит не испытал столько злоключений, как я. Где я только не был в этот раз? Даже Гэндальф столько не испытал. А сколько всего я совершил? Какому хоббиту это по силам? Только мне. Разве я не заслужил несколько миль верхом на эльфе?
– Только бы успеть, – говорил между тем Гэндальф и прибавлял шаг. – Только бы успеть. Осталось совсем немного.
Вот так всегда. Всегда случается самое главное именно в тот самый момент, когда остается совсем немного.
Отряд гоблинов появился, словно из неоткуда. Просто появился и все. И даже для Гэндальфа это было неожиданностью.
– Чужие! – завопил визгливым голосом командир гоблинов. – Чужие! Опять посторонние! Схватить их и доставить нашему генералу Кроулплену!
– Как бы не так, – сказал Гэндальф. В его руке тут же появился Глемдринг, и его сверкающее лезвие тут же обрушилось на гоблина.
– Ой! – крикнул тот, и тут же его отрубленная голова улетела в темноту подземелья.
А Гэндальф уже набросился на остальных.
– Убийца! – заверещали гоблины. – Великий убийца гоблинов! Спасайся, кто может!
Но Гэндальф был не из тех, кто щадит гоблинов. Эльфийский клинок засверкал в его руке тысячью молний, головы гоблинов, одна за другой стали расставаться с телами. Черная кровь фонтанами брызнула на стены пещер.
– Караул! – кричали гоблины и пытались отбить удары волшебного меча. – На помощь!
Их крики достигли самых укромных уголков подземных пещер, и воины в рогатых шлемах и с большими деревянными щитами посыпались на наших друзей со всех сторон.
И Бильбо понял, что настал их с Гэндальфом последний час. Он тоже обнажил свой кинжал и вступил в битву. И это был уже совсем не тот Бильбо Бэггинс, который несколько лет назад впервые вступил на тропу испытаний и не мог прожить и дня без того, что б не вытереть нос любимым носовым платком. Это был великий воин. Маленький, но опасный и отчаянный, как настоящий хоббит, которого привели в ярость. Он дрался, как тысяча хоббитов, которых вдруг лишили на ужин сладкого ни за что ни про что. А нет ничего опаснее, чем лишать хоббита сладкого ни за что, ни про что. Хоббит в таком случае звереет и становится во сто крат опаснее самого злобного хорька.
Только Зелендил не дрался. Он смотрел на битву, на брызгавшую вокруг гоблинскую кровь, на сверкание древних эльфийских клинков, слушал вопли умирающих гоблинов и плакал от страха и боли.
– Зачем? – кричал он. – Не надо! Прекратите!
И разумеется никто и не думал слушать его.
Сверкал могучий клинок в руке Гэндальфа и поражал одного гоблина за другим. И маленький Бильбо убивал гоблинов, как разъяренный древний гном. Его руки, привыкшие держать трубку, теперь убивали врагов.
– Вперед! – кричал Гэндальф. – Только вперед! Ни шагу назад.
И путь его усеивался врагами. За ним следовал Бильбо, добивающий тех, кто пытался поразить великого мага в спину, а за ним Зелендил, заливающийся слезами.
– Мне страшно! – кричал он. – Не надо. Прекратите!
И гоблины не выдержали.
– Молотящий врагов не знает пощады! – закричали они. – На помощь! Быстрее на помощь!
Враги отступили. Они исчезли неожиданно. Также, как и появились. И стали пустынными, тихими и глухими бесконечные туннели. Тройка смельчаков бежала по ним, и Гэндальф едва успевал своим посохом стирать свои отметки, которые он сделал по пути к Оку Дракона.
– Скоро мы выйдем наружу, – бормотал Бильбо. – А там солнечный свет, который не выносят гоблины. И значит там наше спасение. Только бы сейчас был день, а не ночь.
Гэндальф опять держал Зелендила за руку, а малыш Бильбо сидел у безумного эльфа на спине. Как малютка хоббитша на спине у медведя из известной среди хоббитов сказки. Так они и бежали.
– Остановитесь! – вдруг остановил их бег хриплый, но могущественный голос.
И даже Гэндальф остановился.
Они были в очень большом гроте. И на их пути стояли гоблины числом не меньше чем двести голов. И все вооружены до зубов. С трезубцами, с копьями, с топорами и копьями. И даже с Глемдрингом нет надежды одолеть такую свору. И командует ими большеголовый с водянистыми бородавками на лбу, носу и подбородке, гоблин. Уродлив и страшен, как ночной кошмар. Видимо это и был генерал Кроулплен.
– Убейте их, гоблины! – закричал он. – Раскрошите на мелкие кусочки. Отнимите у них глаз дракона!
И Бильбо закрыл глаза, так как понял, что теперь действительно пришла смерть, и ни Глемдринг, ни волшебный посох Гэндальфа не в силах что-либо изменить. И он не видел, как маг, открыл свой мешок, достал из него Око Дракона, взял его в руку и показал налетающим со всех сторон гоблинам.