– Розильда и Карл во многом похожи. Ты никогда об этом не думал?
Он покачал головой, и я продолжила:
– Даже очень похожи. Они всегда понимают друг друга. Но им стоило бы помнить, что другие могут их не понять.
Арильд повернулся лицом ко мне. Он был очень серьезен.
– Все равно это не укладывается у меня в голове, Берта. А ты сама что об этом думаешь?
Я не знала, что ответить. Его глаза смотрели строго и грустно. Я уставилась в огонь и молчала.
– Помнишь письмо, которое я написал тебе зимой? О том, как я поцеловал руку Карла? Это была игра, которую я больше никогда не повторю. Это смертельно опасно. Игры Карла и Розильды никогда не будут настолько опасны. Но ведь они играют своими чувствами. Зачем?! Ведь они могут быть так счастливы, если захотят! Для них нет препятствий. Нет запретов. Таких, как для меня.
Он смотрел на меня своими печальными глазами.
– Понимаешь, Берта, о чем я говорю?
Я кивнула и отвела взгляд. Не могла смотреть в эти глаза. Я-то знала, что все как раз наоборот. Если есть какие-то препятствия и запреты, то для Розильды, а не для Арильда. Но я не могла этого сказать. Мне было нечем его утешить, а врать я не хотела.
Сколько раз я пыталась внушить Каролине, что Арильд и Розильда могут пострадать из-за ее постоянной игры с чувствами! Но она всегда говорила, что это лишь сближает их, делает их дружбу крепче и мне незачем вмешиваться в то, чего я не понимаю.
– Что с тобой, Берта? Я тебя расстроил?
– Нет-нет…
Я поспешила сменить тему и спросила, как отнеслась к этой истории Леони. Он устало пожал плечами.
– Не знаю… Она ведь тоже влюблена в Карла. – И, криво усмехнувшись, добавил: Твой брат, похоже, настоящий сердцеед. До чего же вы с ним разные… – Он вздохнул и, помолчав, спросил: – Значит, ты вообще не представляешь, куда мог уехать Карл?
– Нет. Сначала я подумала, что он у нашей бабушки, но…
– А разве в таком случае она не сообщила бы вам?
– Не обязательно. Если ее попросить, она никому не скажет. Но я разговаривала с бабушкой перед тем, как приехать сюда. Я сказала, что буду в замке и увижусь с Карлом. Если бы он был у бабушки, она наверняка бы уговорила его дать о себе знать, чтобы я не ездила зря.
Снова зависло молчание. Я прервала его вопросом:
– А что было потом? Зачем Карл приходил к Вещей Сигрид? Амалия сказала, что он исчез после разговора с ней.
Арильд кивнул. Да, Карл собирался перебраться к Сигрид. Это было решено. Они встретились и обо всем договорились. Но на следующее утро Карл пропал. Сначала все решили, что он уже у Сигрид. Прошло больше суток, когда стало ясно, что он покинул замок. И ни у кого не было сомнений, что он уехал домой.
– А кто-нибудь видел Карла после его встречи с Сигрид?
– Да, конечно. Вечером мы, как обычно, пили чай. Разошлись около одиннадцати. Карл выглядел вполне довольным. Он ничего не имел против переезда.
– Значит, что-то случилось ночью?
Арильд задумался.
– Возможно… Но что это могло быть?
Арильд ушел, а я так и не смогла уснуть. В голове крутились всякие мысли. Я не могла дождаться, когда пройдет эта ночь, и, как только начало светать, поднялась с постели, чтобы пройтись по замку, пока все еще спали. Когда я одна, мне обычно лучше думается, а в такой ранний час мне вряд ли могли помешать.
Как только часы пробили четыре, я вышла из своей комнаты. В замке было тихо и пусто. В это время спали даже слуги. Но, проходя мимо окна в большой зале, я взглянула вниз и увидела, как входная дверь открылась и во двор осторожно выскользнула девушка. Это была Леони. С ней был Помпе. Она выглядела встревоженной, постоянно оглядывалась на окна замка – боясь, вероятно, что ее может увидеть София. Не желая ее пугать, я отпрянула от окна. Леони слишком впечатлительна. И вчера она была такой несчастной, так страдала из-за Софии… Мне было жаль ее.
Но, может, я неправильно сделала, что спряталась? Вдруг ей совсем не хотелось быть сейчас одной? Вчера за ужином она смотрела на меня по-дружески. А ведь раньше для нее существовал только Карл. Хотя ее неожиданный интерес к моей персоне мог объясняться тем, что я была «сестрой» Карла. Это тоже было не исключено.
Я снова осторожно выглянула в окно, чтобы увидеть, в какую сторону направилась Леони. Она была уже далеко – входила в лиственничную рощу. Но я знала тропинку и, выбежав из замка, поспешила следом за ней.
Через несколько минут я услышала ее голос. Она пела какую-то французскую песенку, похожую на колыбельную. Голос был мягким, не таким натянутым, как вчера. Но звучал грустно.
Может, все-таки не стоило ее беспокоить? Я не видела ее – она тоже не могла меня видеть, хотя и была где-то совсем рядом. Я подумала, что лучше оставить ее в покое, и начала осторожно отходить, как вдруг из-за большого камня показался Помпе. Он залаял, и на шум прибежала Леони. Увидела меня – и испуганно попятилась. Потом схватила Помпе за ошейник, повернулась ко мне спиной и пошла в противоположную сторону. Я осталась на месте. Сделав несколько шагов, она робко огляделась вокруг, будто проверяя, не иду ли я следом. Но, увидев, что я стою, вернулась.
Утро было чудесным. Легкие облачка плыли над верхушками деревьев. Звонко щебетали птицы, и на прогалине, как звезды на темном небе, белели подснежники.
Леони была метрах в двадцати от меня. Она даже не поздоровалась со мной. Лишь неподвижно стояла, не сводя с меня глаз. Помпе тоже не шевелился, разве что поводил ушами. Одну руку Леони неуклюже прижимала к сердцу, точно пытаясь не дать ему вырваться из груди.
– Доброе утро, Леони, – сказала я.
Прошло еще несколько секунд. Наконец она кивнула и ответила на своем ломаном шведском:
– Добрый утро, Берта.
– Похоже, сегодня будет чудный день, – сказала я.
Вдруг она подбежала ко мне и быстро прошептала:
– Очень мало время… Здесь не долго. Там ждут… – Она показала рукой в сторону замка и добавила: Скоро проснуться… моя тетя…
– София?
– Да, София…
Она дышала возбужденно, как в лихорадке. Я попыталась успокоить ее, сказав, что за несколько минут ничего не случится, но она замотала головой.
– Нет, не долго… никогда нельзя долго…
И вдруг робкая улыбка тронула ее губы. Я улыбнулась в ответ. Мы посмотрели на Помпе, который вилял хвостом и радостно тявкал.
– Помпе очень нравится гулять меня, – сказала Леони.
– Да, он тебя любит, это видно.
Она ласково улыбнулась Помпе. Я предложила немного посидеть на солнышке, но Леони никак не могла успокоиться.