Еще через полчаса, когда стало настолько сумрачно, что в отдельных кусках чистого неба, можно было уже разглядеть звезды, Радринор остановился.
– Худо дело, – сказал он, – еще полчаса и ночь одолеет день.
– А мы будем торчать посреди болота, как старые пни, – проскулил Бильбо, – а потом придут болотные твари и утащат нас по одному в трясину. У нас же и сил не будет на сопротивление.
Да, надо признать, что господин Бэггинс вел себя не самым достойным образом, и потом всегда стыдился этой своей слабости. Но уж очень он устал. Даже не то слово устал. Он был просто сломлен. Все тело его превратилось в сгусток боли от столь долгого сидения в неудобной позе. Ехать на плечах у эльфов хорошо только первые полчаса, потом это начинает утомлять, а еще через пару часов превращалось в настоящую пытку. Бильбо же ехал на эльфах, пересаживаясь с одного на другого, что было его единственным развлечением, уже шестнадцать часов без передышки. Эльфы, к чести им будет сказано, очень хорошо понимали состояние бедного хоббита и совершенно не осуждали его, а относились к нему прямо-таки с отеческой заботливостью. Да и как же может быть иначе? Эльфы как никто другой умеют быть благодарными, и они ни на минуту не забывали о тех великих услугах, которые оказал им мистер Бэггинс в недавнем прошлом.
Не один Бильбо был крайне подавлен. Уже и Зелендил еле передвигал ноги от усталости. И к ужасу своему эльфы обратили внимание на то, что ноги их все глубже и глубже погружаются в трясину, и вытаскивать их с каждым разом становится все труднее и труднее.
А болото хранило в этот раз торжественное молчание. Не было тех торжествующих радостных звуков, которые бы показали его радость по поводу гибели путников. Нет, оно выжидало свои жертвы, терпеливо и настойчиво.
Эльфы старательно вглядывались во все стороны, ища землистый островок, который дал бы им спасительный отдых. Они искали и не не могли найти. А ведь всем в Средиземье известно, что у эльфов самое острое зрение. Но сейчас их зрение было бессильно перед черной злобой Мертвой топи, которая спрятала от них островок, этот клочок жизни, желанный оазис в безжизненной и бесконечной пустыне.
Вдруг тоненькая линия западного горизонта на мгновение очистилась от тяжелых налитых свинцом черных туч, и путешественники увидели солнце.
Солнце уже село, и из-за горизонта выглядывал только маленький еле видимый его краешек. Оранжевый и теплый и такой до боли далекий.
– О, отец жизни, – воскликнул, увидев солнце, Солнцедар, – дай нам последний луч надежды, который бы осветил наш путь!
Словно в ответ на его слова, солнце сверкнуло последний раз и скрылось под землей. Но просьба эльфа была услышана. Последний его луч преодолел расстояние, что разделяло его от Солнцедара, и лег ему на лоб. Волосы эльфа были стянуты тоненьким золотым ремешком, который застегивался алмазной брошью. Солнечный луч впитался в алмаз, и тот засверкал ярким маленьким солнышком. Он сверкал недолго, несколько секунд, но их хватило для того, чтобы осветить все пространство вокруг на целую милю, и в свете этих лучей эльфы увидели вожделенный остров.
– Земля! – закричали они, и воспрянули духом. Откуда-то появились силы, чтобы устремиться вперед к островку.
Островок оказался совсем близко. Просто удивительно, что они ходили вокруг него и не могли увидеть. Черная магия топи чуть было не одержала над ними победу.
Усталые и измученные друзья добрались до островка, который размером был чуть больше лужайки перед домом Бильбо. Но сейчас им этот крохотный кусочек твердой земли был дороже самых обширных и плодородных угодий. Они вылезли на сушу и один за другим повалились на землю, на которой даже росла редкая и низкая трава. И даже на то, чтобы зажечь костер ни у кого не нашлось сил. Так они и уснули без охраны, без огня, положившись на судьбу и на Биинора.
Мертвая топь оставалась безмолвной. Словно у нее больше не было сил и средств, способных погубить отважных путников. Только воздух стал таким тяжелым, что в легких раздавался тихий то шипящий, то хрипящий свист, когда они вдыхали его. И с каждым часом он становился все тяжелее и тяжелее. Наполнился гадкими сладковатыми запахами, от которых внутренности готовы были вывернуться наизнанку. Бильбо и остальные проснулись разом, когда дышать таким образом и спать стало просто невозможно.
– Что же это такое? – воскликнул Бильбо. – Теперь болото решило уморить нас, оставив без воздуха?
Но эту проблему эльфы решили достаточно быстро. Они пропитали свои шарфы и шейные платки вином из своих фляг, и тоже самое предложили хоббиту. Бильбо согласился. Да еще и сделал пару хороших глотков. И сразу дышать стало легче. Он снова лег, положил под голову руки и заснул как убитый. Последним главным желанием его было выспаться. И ему не суждено было сбыться.
Где-то часа в два ночи с неба упали первые тяжелые крупные капли. Сначала они были такими редкими, что их просто никто не заметил, но не прошло и получаса, как дождь усилился и разбудил всех, кто спал на острове. А потом он полил как из ведра. Холодный и проливной. И уже не переставал.
И как ни кутались наши герои в свои плащи, как не пытались обмануть свое тело, убеждая себя, что ничего особенного не происходит, очень скоро им пришлось несладко. Не прошло и часа, как вода просто-напросто залила весь островок, и путешественники оказалась по щиколотку в воде. Какой уж тут сон? Все проснулись, встали, несчастные и совершенно не выспавшиеся, и попытались найти место посуше. Увы, его не было. Островок был пологим и плоским, как лепешка, и на нем больше не осталось ни одного дюйма не залитого водой.
А вода, которая низвергалась с неба, словно вознамерилась утопить несчастных шестерых эльфов, одного хоббита и трехголового пса. Трудно было представить, что такое возможно. Такого сильного и продолжительного ливня Бильбо не видел ни до, ни после в своей достаточно длинной и богатой на события жизни.
– Бессмысленно оставаться здесь! – прокричал сквозь шум дождя Радринор.
– Что ты этим хочешь сказать? – закричал в ответ Бильбо.
– Надо идти дальше!
Пожалуй, другого выхода действительно просто не было. Что ж, даже пять часов это все-таки отдых. Путешественники собрали свои нехитрые пожитки и поплелись в путь.
Заливаемое водой болото бурлило под ногами. Вода была ледяная, и от холода ломило руки и ноги. Очень скоро все так замерзли, что еле передвигались. Чтобы не потерять друг друга в плотной завесе дождя, приходилось держаться за руки. А к ошейнику Биинора Гилион прицепил поводок, чего эльфы никогда не делают. И опять ничего не было видно ни впереди, ни позади, ни с боков. Тьма вокруг была непроглядная, да и та скрывалась за стеной дождя.
И опять Бильбо приходилось хуже всех. Он чувствовал себя таким маленьким и беззащитным перед буйством стихии. К тому же он опять сидел на плечах у Солнцедара, только теперь его то и дело сбивало могучими водными потоками вниз. Замерзшие руки его уже не в силах были держаться за воротник эльфа, и в конце концов хоббит свалился вниз и погрузился в воду с головой.