— А здесь всегда такая погода? — спросила Ирма, глядя на темно-серые облака над головой. — Солнце никогда не светит?
— Нет. Когда-то, в моем детстве, оно светило, но теперь — нет. Иногда, очень редко, оно пробивается сквозь облака.
— И дождей тоже не бывает? Только ветер?
— Да, чтобы работали турбины, обеспечивающие купола электричеством, ветер должен дуть с большой силой. Если он слабеет, Повелитель Бурь устраивает новую грозу. Теперь ему уже не нужны бесконечные бури. Вся система настолько разладилась, что теперь области высокого давления бесконечно сталкиваются с областями низкого давления, и грозы получаются сами собой.
Пандра сбежала по лестнице, выбитой в скале вдоль полей. Она двигалась очень быстро, несмотря на тяжелый узел в руках.
— Вы так много знаете о грозах, — заметила Тарани.
— Из всех «снесенных ветром» я знаю о грозах больше всех. Когда-то я была ассистентом Повелителя Бурь второго класса. Остальные работали на турбинах, а еще среди нас есть несколько человек из Департамента будущего наследия.
— Что это за департамент? — спросила Вилл, с трудом поспевая за рассказом Пандры.
— Они воспитывают детей и занимаются их образованием. Разве в вашем мире нет такого департамента?
— Конечно, — быстро ответила Ирма. — У нас это называется школой, это чудесное место, когда тебя там нет.
— Департамент будущего наследия не просто неприятен… Они врут детям. Я была уже взрослой, когда узнала правду о землях, которые лежат запределами куполов, но там еще осталось много взрослых людей, которые просто не хотят признавать истину. Они продолжают врать самим себе, что всё хорошо.
— Подождите минутку, — крикнула Корнелия. Она шла сзади и сейчас находилась выше на склоне. — Я хочу поблагодарить за обед.
Она прошла между овощными грядками, и Вилл увидела, как растения подросли и расправились — Корнелия наполнила их жизнью. Весь склон, как один большой зеленый лист, похорошел и вырос, стал ярче. Пандра была потрясена.
— Ага, Корнелия у нас — молоток, — с усмешкой сказала Ирма. — Вам не кажется, что эти животные хотят пить?
Она подняла руку, и под ногами изумленных животных образовалась крошечная заводь.
— Вы потрясающие, — прошептала Пандра. — Не знаю, как вас благодарить.
— Ваша помощь — это и есть благодарность, — улыбнулась Вилл.
Ее хорошее настроение скоро прошло. Ирма, заметив это, догнала подругу.
— Всё не так-то просто, — тихо сказала Ирма. — Вода не хочет выходить на поверхность. Я силой заставила ее подняться. Думаю, к утру от моей заводи ничего не останется. В воздухе витает какое-то неправильное колдовство…
— Знаю, я его тоже чувствую, — ответила Вилл.
Девочки спустились на последнюю ступеньку, и жестокий порыв ветра ударил их. Обтягивающая туника Пандры не шевельнулась, а Корнелии пришлось бороться и с волосами, и с юбкой.
— И как вы только живете при таком ветре, Пандра? — крикнула она. — Я бы с ума сошла!
Вилл были понятны ее чувства, хоть и сейчас Корнелия казалась фотомоделью перед вентилятором в фотостудии. Вилл уже устала от бесконечного гула ветра, и ей хотелось вернуться в уютную пещеру. Но тогда они не найдут Хай Лин!
— В самом начале мне тоже так казалось, — призналась Пандра. — Я привыкла к управляемой погоде куполов. Есть только одно средство: думать о чем-нибудь другом и надеяться на будущее, ожидая Великой тиши.
— А что такое Великая тишь? Можно прямо сейчас ее попробовать? — спросила Ирма. — Моим волосам она просто необходима.
Пандра остановилась у калитки загона и повесила свой ковровый узел на верхний металлический прут решетки.
— Великая тишь — это просто надежда, — сказала она, и в ее голосе прозвенела боль. — Дурацкая мечта о том, что когда-нибудь все ветры успокоятся и Виндмор вновь станет миром гармонии и процветания. Я не верю, что такое время придет.
Она легко перепрыгнула через калитку.
— Нельзя жить без мечты, — прошептала Тарани на ухо Вилл. — Если бы Хай Лин была здесь, мы могли бы дать им послушать эту тишину.
— Мы что, поедем верхом на этих зверях?
Ирма заподозрила неладное — она показала на животных в загоне, похожих на лам. У них были мощные ноги и большие головы. Пандра тихо свистнула, и они осторожно приблизились.
— Оставайтесь здесь, а я с ними договорюсь, — сказала она. — Уверена, найдутся пять добровольцев, чтобы довезти нас до помойки.
— Договоришься? — потрясенно повторила Вилл. — Хочешь сказать, они разговаривают?
— Не совсем, но, похоже, они понимают некоторые мысли. Бакмы были здесь еще до куполов, и среди наших предков они почитались как самые ценные домашние животные. Нам повезло: мы встретили последних диких бакм, пасшихся здесь. В древних легендах сказано, что наши предки умели общаться с ними. Мы поняли, что тоже можем разговаривать с ними, только когда сняли шлемы. Я пока еще только учусь…
Она повернулась и пошла к настороженному стаду.
— Вилл, может, пойдешь с ней? У тебя с животными хорошо получается, — предложила Корнелия.
— Думаю, Пандра хочет попробовать сама, — ответила Вилл, не отрывая глаз от тонкой фигуры.
Пандра поглаживала морду самого крупного животного.
— Что меня удивляет, — сказала Тарани, прислоняясь к забору рядом с Вилл, — Пандра не раз говорила, что для того, чтобы стать «снесенными ветром», они сняли шлемы… Но они до сих пор носят своего рода шлемы. Лиц-то не видно…
— А я думала, это маски, которые защищают их от ветра.
— Сначала я тоже так подумала. Но я спросила про них у Пандры, когда помогала ей наполнить фляги водой. Угадайте, что она ответила?
— Что?
— Она сказала: «Не все так прекрасны, как вы». Странный ответ, да? Она явно не хотела об этом говорить, так что я не стала продолжать разговор.
— Ну, это правда, таких умниц, красавиц и милашек, как мы, еще поискать… — с пафосом заявила Ирма, помахивая крылышками.
— Точно, но Пандра не очень-то похожа на Урию, любимца миссис Боксер. То, что она сказала, — очень странно, — заметила Корнелия.
— Может, она и впрямь так думает… Вилл замолчала, потому что увидела: Пандра возвращается, а за ней идут пять бакм. Пандра сияла.
— Получилось! — прозвучал ее голос в голове у Вилл. — Пойдемте, поможете их оседлать.
— Нет, я больше не хочу!!!
Со стоном Ирма соскользнула с седла бакмы, которая несла ее спокойным шагом всю дорогу от полей «снесенных ветром» до долины у огромных куполов. Каждый мускул ее тела ныл, и она чувствовала приступ морской болезни, то есть, конечно, седельной болезни, или как там ее назвать в таких обстоятельствах.