Давайте договоримся: больше мы так не спешим.
Девушки плавно спустились в Башню Гроз. Колонны вокруг платформы разъехались, скрючились, наполовину растаяли. Хай Лин увидела золотой шлем Повелителя Бурь. Он раскололся на две половинки. Потом она подумала о Джокио, и все другие мысли тут же исчезли.
Они нашли его у стены — туда, в безопасное место, его оттащила Пандра. Она держала его за руку и тихонько сидела рядом. Как только Хай Лин опустилась на колени, он открыл глаза.
— Я знал, что ты не подведешь, — прошептал он.
— Джокио, я…
Хай Лин взглянула на подруг. По мрачному выражению их лиц она поняла, что они думают то же самое. Слишком поздно — его не спасти.
— Пандра? Где Пандра?
Джокио попытался повернуть голову.
— Она здесь.
Хай Лин встала и отошла в сторонку. Она не могла сдержать слез. Корнелия обняла подругу за плечи.
— Пандра, прости меня за всё, что я… — начал было Джокио, но Пандра склонилась над ними положила палец ему на губы:
— Тс-с. Не надо. Я тоже виновата. Это я должна просить прощения. Я сердилась на тебя, и…
Она осеклась.
— Пандра, я хочу тебе кое-что показать.
Джокио с трудом сел, поднял руки к шлему и осторожно снял его. Хай Лин закрыла рот рукой, чтобы он не слышал ее всхлипываний при виде этого побледневшего лица с чудесными синими глазами, которые ничего не видели, кроме милой молодой женщины, стоявшей рядом на коленях.
Пандра подумала, склон ила голову и тоже сняла шлем. У нее были небольшие правильные черты лица, превосходный изгиб бровей и черные шишечки вдоль линии волос, как у Джокио.
— Пандра, ты такая красивая, — прошептал Джокио. — Ты всегда была моей самой заветной мечтой.
Вместо ответа она коснулась ладонью его щеки. В это мгновение Хай Лин увидела нити золотого волшебства, протянувшиеся между Пандрой и Джокио. Они вздымались волнами и светились всё сильнее и сильнее. Стражницы замерли и не шевелились. Вдруг Пандра отпрянула в ужасе, и свет пропал. Джокио сел.
— Что… что ты сейчас сделала? — Его голос звучал вполне нормально, он легко встал на колени и взял Пандру за руку.
— Я… я… я не знаю, — на лице Пандры радость смешалась с растерянностью. — Это ты… ты что-то сделал. Я просто захотела, чтобы ты жил. Захотела всем сердцем.
Джокио помог ей встать. Он улыбался.
— Это потому, что вы сняли шлемы, — закричала Хай Лин, вытирая слезы. — Кажется, шлемы не давали вам делать чудеса.
— Ты хочешь сказать, что у нас есть дар целительства, о котором мы не подозревали? — спросила Пандра, не веря самой себе.
— Похоже, да, — сказала Вилл. — Два года назад вы не знали, что можете общаться с помощью телепатии и разговаривать с животными.
— Ты спасла мне жизнь! — Джокио привлек к себе Пандру и поцеловал ее в лоб. — Клянусь, я больше не буду носить шлем. Кто знает, какие еще способности у меня есть!
Все рассмеялись. Но Корнелия потянула Хай Лин за рукав. — Извини, что порчу вам праздник, но твоя мама ждет твоего звонка, поэтому нам пора бы…
Улыбка спала с лица Джокио.
— Мне жаль расставаться навсегда с таким другом, как ты, Хай Лин. Я тебя никогда не забуду.
Хай Лин смущенно поправила ремень.
— Я тоже не скоро тебя забуду, Джокио. Спасибо за помощь.
— Это мы должны благодарить вас! Все виндморианцы в долгу перед вами! — воскликнула Пандра и принялась обнимать всех по очереди.
— Надо поблагодарить и Повелителя Бурь, — заметила Хай Лин. — Даже не знаю, чем бы это кончилось без его помощи. Своим спасением вы обязаны и ему.
Пандра и Джокио дружно кивнули.
— Мы получили новый мир. Мы будем заботиться о нем, — пообещал Джокио. — Прощай, Хай Лин.
— Прощайте.
Хай Лин в последний раз взглянула на свод вечернего неба, усеянный незнакомыми созвездиями, и на две полные серебристые луны. С тех самых пор, как она оказалась здесь, ей не терпелось попасть домой, и все-таки сейчас ей было нелегко расставаться с Виндмором.
Ирма ткнула ее в бок.
— Пора, Хай Лин. У нас тоже есть луна, на которую можно потаращиться дома. А еще там есть такие вещи…
— Какие же?
— Кареглазый парень в обсерватории и сдобные булочки дома у Вилл. Если повезет, Оракул забросит нас домой в ту же минуту, когда это началось. Ну что, звучит соблазнительно?
— Чуть левее, Тара. Да, вот так. Чуть повыше с твоей стороны, Вилл.
— Так?
Хай Лин кивнула и протянула молоток Ирме, державшей гвоздь наготове.
— Да, то, что надо.
— Отсюда тоже хорошо выглядит, — сказала Корнелия, стоя за спиной у Хай Лин.
— Уф! Спасибо за помощь.
Хай Лин отступила на шаг и посмотрела на большую картину, которую они только что повесили. Она дорисовала ее в последний момент. Через несколько минут миссис Боксер объявит открытие ежегодной выставки художественных работ школы Шеффилда. Родители и гости уже ждут.
Возвращая Стражниц из Виндмора, Оракул предупредил их, что их силы восстановятся не сразу, потому что они сделали столько, что он и не мог представить. Они сумели восстановить гармонию целого мира! Хай Лин до сих пор немного гордилась особым взглядом, которым одарил ее Оракул, но должна была признать, что он был прав: мало того, что их волшебные силы были истощены, так они еще и спали по двенадцать часов целую неделю после возвращения.
Каждую свободную минутку Хай Лин проводила за мольбертом. К счастью, родители проявили сочувствие и ни разу не попросили ее помочь в ресторане. Они даже дали ей денег на подходящую рамку. Ей не терпелось предъявить им результат долгих трудов.
Картина Хай Лин изображала прекрасный пейзаж другого мира: горы, водопады, пышные леса; долины, по которым разъезжают машины для посева и сбора урожая; луга, где пасутся животные, чем-то напоминающие лам. По специальным надземным рельсам снуют поезда, похожие на электромагнитные трамвайчики. Там и сям разбросаны небольшие купола, а перед ними гуляют темноволосые фигурки в яркой одежде. У них большие синие глаза.
— Это, случайно, не Джокио и Пандра? — осторожно спросила Тарани, показывая надвух человек поддеревом с листьями всех цветов радуги. На траве перед ними играл ребенок. У него была перламутровая кожа и по четыре пальца на каждой руке.
Хай Лин кивнула.
— Я пыталась представить себе Виндмор через пару лет.
— Это твоя картина? Ух ты! Как здорово!
Хай Лин повернулась и посмотрела в восхищенные глаза Эрика:
— Спасибо.
Она старалась остаться невозмутимой, но сердце ее забилось в два раза быстрей. Она увидела, что Корнелия и Вилл хихикают, склонившись друг к другу.