– Пока ничего конкретного…
– Но…
– Никаких «но» тоже нет. Просто… Смутное такое ощущение.
– Ну-ну, – подзадорила Вероника Матвеевна. – Ощущение в начале расследования дорогого стоит.
– Мне кажется, в деле просматривается какая-то женщина, – продолжал Стас.
– Откуда вывел?
– Как вы помните, у Анастасии Шороховой были три жениха. Первый, Юрий Торопцев, свалился с лестницы в своем загородном доме. Так вот. Был свидетель, утверждавший, что в ночь гибели Торопцева рядом с ним находилась женщина. Это раз. Второй жених Анастасии – пропавший без вести студент Павел Локтев – абсолютно темная лошадка. Его родные смогли вспомнить только одно: накануне исчезновения Павлу звонили по телефону. Голос, как вы уже догадались, был женским.
– Два, – подытожила Вероника Матвеевна.
– И третий жених Анастасии, ее коллега Алексей Самсонов, упавший с балкона, был накануне своей гибели несколько раз замечен соседями с неизвестной женщиной, описать которую они затруднились. Но это была не Анастасия, потому что в те дни, когда Самсонова видели с незнакомкой, Анастасия лежала дома с высокой температурой – установлено точно.
– А ты говоришь – ощущения, – улыбнулась Вероника Матвеевна. – Это не ощущения, а реальные факты.
– И вовсе это не факты, а неподтвержденные фактики, – возразил Стас. – С ними еще предстоит работать. Первый свидетель – алкоголик. Телефонный звонок мог быть от кого угодно. А незнакомка, с которой видели Самсонова, не имеет ни примет, ни даже более или менее приличного описания.
– И все-таки в этом действительно что-то есть, – возразил Саша Таганов. – Женщина – это именно то, что подходит сюда идеально.
– У тебя просто мания, – отмахнулась Вероника Матвеевна. – Нашел мировое зло.
– Возможно, в Фадеева стреляли не потому, что он затеял расследование, – высказался Стас. – В конце концов, он из породы людей, которые сегодня стоят первыми в списке на отстрел. Допустимо предположить, что здесь междусобойчик, банальный передел собственности.
– Для этого не стали бы вытаскивать пистолет у какого-то там Воробьева, – заметил Пучков. – Кстати, этого Воробьева надо как следует потрясти. Возможно, именно в его окружении и обнаружится тот самый загадочный некто, который…
– Женщина! – воскликнул Таганов. – В его окружении надо искать женщину.
– Поищем, – сказал Пучков. – Кстати, Стас, а что с Шороховой?
– Поехала в больницу к Фадееву. Чувство вины просто убивает бедняжку.
– Как ты думаешь, нам удастся ей помочь? – спросила Вероника Матвеевна.
– Удастся. Ведь нам уже заплатили, – сказал Пучков. – А гонорары я еще ни разу не возвращал.
* * *
Настя шла по больничному коридору. Рядом вышагивала воинственно настроенная Светлана.
– Что же это, в конце концов, такое? – возмущалась она по дороге в больницу. – Затравили девку. Настюха, не вешай нос, прорвемся.
– А если и он умрет? – Нижняя губа у Насти мелко-мелко дрожала.
– Не имеет права.
Наткнувшись перед палатой Руслана на телохранителя, Светлана вобрала в легкие побольше воздуха и уже раскрыла рот, но Настя опередила ее.
– Как он? – набросилась она на парня. – К нему можно? Кто за ним ухаживает? Что говорят врачи?
Образованный Руслан, по всей видимости, не окружал себя недоразвитыми братками, вот и этот тип с традиционным ежиком на голове принялся отвечать на все вопросы весьма вразумительно.
– Врачи пока не говорят ничего определенного. Надо ждать. Здесь уже побывали Руслановы отец с братом, они обо всем договорились, так что не беспокойтесь – уход у него самый лучший.
– А зайти можно? – спросила Настя.
– Вам можно, – разрешил сторож и представился: – Меня зовут Андрей, кстати.
– Что, Андрюша, а мне, значит, нельзя? – насмешливо проговорила Светлана, скрестив на груди руки.
– Не стоит, – сказал охранник. – А то мне влетит.
– Ладно, так и быть, – смилостивилась Светлана и присела на холодный коричневый диванчик по соседству. Закинув ногу на ногу, она изящным движением сомкнула руки на коленке, поглядела на Андрюшу своими кошачьими глазами и проникновенно проговорила: – Его ведь хотели убить, я правильно поняла?
– М-м, – неопределенно ответил страж.
– Не попали, что ли? – не отставала Светлана.
– Наверное, просто повезло. Видимо, в последний момент он заметил убийцу и попытался отскочить. Пуля прошла выше сердца.
– А почему его не добили в таком случае? Если это заказное убийство…
– Да какое это, к черту, заказное убийство? – мгновенно ощетинился Андрюша. – Лох стрелял, точно. Ствол ворованный, и не было контрольного в голову.
– Милиция тоже так думает?
– Ежу понятно.
– Значит, можно надеяться, что лоха они найдут. – Светлана побарабанила длинными ярко-красными ногтями по своей сумочке. – Хоть бы поскорее нашли. А то моя Настюха совсем расклеилась. Видел ее лицо? Опухла вся от слез.
Андрюша уважительно кивнул. Он, естественно, и понятия не имел, от чего Настя страдает, предполагал, что видит подлинную, столь редкую женскую верность. И подобная верность его трогала. Настя наконец вышла из палаты.
– Пойдем, – сказала она подруге. – Он без сознания. Я бы посидела с ним, но боюсь, – она перешла на шепот, – это может ему только повредить. Я – социально опасное существо. Обернувшись к телохранителю, Настя спросила: – Можно я буду звонить вам, а не в справочную? Мне бы хотелось быть в курсе…
Они обменялись телефонами.
– У меня нет мобильного, – добавила Настя. – Это домашний.
– А мой всегда при мне, – сообщил Андрюша. – Звоните в любое время.
Подруги вышли из больницы и зашагали по улице.
– Послушай, девочка моя… – Светлана внезапно остановилась и развернула Настю лицом к себе. – Что ты собираешься делать?
– А что я могу сделать? – с обидой в голосе спросила Настя. – Если бы я могла – неужели бы не сделала до сих пор?
– Ты давай не кипятись, а пораскинь мозгами. Я бы на твоем месте отправилась куда-нибудь за тридевять земель. Недельки на полторы – на две.
– Как это я уеду? – опешила Настя. – Руслан в больнице, детективы ведут дело, я им постоянно нужна. И, кроме того, у меня работа.
– Руслану ты вряд ли сейчас чем поможешь, – заметила Светлана. – А детективы обойдутся без тебя. И возьми отпуск на работе.
– Но я в этом году уже была в отпуске!