– Поеду к родителям Павла Локтева. Если отец действительно забрал тело сына и где-то тайно похоронил, можно будет считать, что мрак немного рассеивается.
– Один-ноль не в пользу нашей клиент-ки. Если Локтев умер от передозировки наркотиков, это означает отсутствие чьего-то злого умысла.
– Локтева могли проследить до той квартиры и вколоть ему смертельную дозу. Ведь народ вокруг лежал, как трава.
– Это слишком сложно, ты не находишь?
– Пожалуй.
Стас не стал говорить, что, прежде чем ехать к родителям Локтева, он собирается навестить Регину Никонову. Дальняя дорога его не страшила. Напротив – вдохновляла. Ему хотелось все как следует обмозговать. А где еще лучше думается, чем за рулем? Едешь себе на автомате, а сам мысленно прокручиваешь все факты и фактики. Иногда в конце пути в голове складывается четкая картинка, которую раньше невозможно было соединить из разрозненных кусочков. Но, к сожалению, в этот раз его надежды не оправдались. Всю дорогу Стас думал об Анастасии, вспоминал все разговоры с ней, все случайные взгляды. В конце пути пришел к выводу: он пленен прекрасной женщиной, но она как огня боится настоящих чувств. Боится не только возбуждать эти чувства, но и испытывать их.
* * *
Захар сидел рядом с Настей за столом и держал ее за руку.
– Ты, лапуся, в последнее время меня по-настоящему беспокоишь, – говорил он, наклоняясь к ней. – Не хочешь рассказать, что с тобой происходит? Я мог бы помочь. Ты ведь знаешь, что у меня есть масса возможностей. Ведь знаешь? Я всегда тебе помогал.
Захар настойчиво тряс Настину руку. Она глядела на него с безразличием и ничего не отвечала. Горянский явился с утра к Насте домой. Когда в одиннадцатом часу раздался настойчивый звонок в дверь, она с трудом разлепила глаза и, накинув халат, прошлепала в коридор. Посмотрела в глазок – и едва не застонала. Вот только Захара ей и не хватало! Но дверь все же открыла. Потому что если уж Захар задумал с ней встретиться, то он не отстанет. Будет трезвонить весь день по телефону, но все-таки добьется своего. Наверное, он подозревал (не такой же он дурак, в самом деле!), что она не горит желанием видеться с ним наедине, поэтому явился просто так, без предупреждения. Он принес ей белую розу на длинном стебле и целый пакет сладостей.
– Хочешь, чтобы я растолстела? – едва заметно улыбнувшись, спросила она.
– Твоя любовь к сладкому никогда не отражалась на фигуре. – Захар окинул ее цепким взглядом.
Настя поплотнее запахнула халат.
– Подожди, я переоденусь, – сказала она, провожая его в гостиную. Захар помнил времена, когда она не пряталась в другой комнате, знал все интимные детали ее туалета, знал, какое белье она носит, знал все… Черт побери, почему она больше не рассматривает его как партнера?
– Почему ты больше не рассматриваешь меня как возможного партнера?
– Как любовника? – Настя надменно вскинула брови.
В сущности, она и сама не знала – почему. Просто во время того памятного скандала Захар так стушевался, что навсегда потерял Настино уважение. Она и раньше-то радовалась этой связи как абсолютно безопасной. Поскольку не испытывала к Захару ничего особенного, да и он, по всей видимости, относился к ней не слишком трепетно.
– Помнишь, что случилось с Пашей Локтевым, моим сокурсником?
– Пропавший парнишка? Так это когда было?
– А с Лешей Самсоновым?
– Настя, ну не начинай все сначала. Твои бабки рассказывали мне леденящую душу историю, но меня это, знаешь, как-то не взволновало.
– А зря. – Настя решила избавиться от Захара во что бы то ни стало. – В моего очередного любовника только что стреляли из пистолета.
– Интересно, – язвительно усмехнулся Захар, – почему это меня обошло твое знаменитое проклятие? Ведь мы были вместе очень долго. Так почему, а?
– Оно грозит только искренне влюбленным мужчинам. – В голосе Насти прозвучала едва уловимая ирония.
Она поднялась из-за стола, и Захар тотчас же вскочил следом. Сделал шаг и, властным движением взяв ее за подбородок, заставил поглядеть себе прямо в глаза.
– Выходит, ты не веришь, что я без ума от тебя? Тебе нужны доказательства?
– Захар, я тебя умоляю…
Было заметно, что она не только не боится его, но и ни капельки не взволнована.
– Что я должен сделать, чтобы ты поверила в силу моих чувств? – спросил Захар.
У него был такой глубокий, такой сосредоточенный взгляд, что ехидные смешинки в Настиных глазах помимо ее воли погасли.
– Нет, Захар, пожалуйста, не начинай все сначала! Я не хочу. Я вообще не хочу сейчас никаких взаимоотношений. Ни с кем.
– А этот Станислав? Который приезжал за тобой в офис…
– Это просто знакомый. Просто знакомый, отпусти.
Он вздохнул и снова опустился на стул.
– Сядь, – попросил он.
Настя давно не видела Захара таким серьезным. От самого затылка по ее спине начал медленно сползать холодок.
– Не надо!
– Что за крик отчаяния? Ты боишься за меня? Неужели?
– Захар, я не хочу сейчас выяснять отношения! Мой последний любовник лежит в реанимации, и неизвестно, выживет ли вообще.
Она хотела добавить «может быть, позже», но тут же прикусила язык. Это было бы почти что приглашением подождать. Почти согласием.
– Детка, да ты совсем вымотана. Я только сейчас понял… Ты продолжаешь жить в своем выдуманном мире, под гнетом этой идиотской истории…
– Не надо меня утешать, Захар!
– А кто, кто тебя утешит? Есть такой человек, которому ты можешь уронить голову на грудь и выплакаться?
– Я не хочу плакать. И не хочу ронять голову на грудь никакому мужчине.
– Что ж, ты думаешь, эта твоя вертихвостка Светочка поддержит тебя? Да она ведьма. Она завидует тебе черной завистью.
– Что ты несешь? Ну, чего ей мне завидовать, когда по сравнению со мной ее жизнь состоялась? У нее есть все – муж, сын, любовник… Наверняка есть любовник, хотя я об этом ничего не знаю… Куча поклонников… Она не может мне завидовать.
– Вот дурочка. Ты совсем не знаешь женщин.
– Я сама женщина.
– Ты из особой породы. Ты – настоящая женщина. Поэтому не понимаешь всех этих сучек, готовых продаться и продать все – дружбу, любовь, мужчину… все.
– Вижу, ты не слишком высокого мнения о моей подруге.
– Ты не видишь их лицемерия, зависти, подлости…
– Все понятно, я – святая. Но почему ты так накинулся на Светку?