– Поддерживаем! – раздалось сразу несколько голосов.
Дело было сделано. Маркус стоял, скрестив руки на груди, улыбаясь и принимая поздравления от своих сторонников и сдержанные слова признания от тех, кто был его оппонентом. Некоторые хотели выразить Оплоду сочувствие, но саламандр не стал медлить. Быстро, но с достоинством он покинул Кворум, потому что еще не пришел в себя после фокуса, который проделал с ним Маркус. Саламандр был потрясен, но не напуган и уж тем более не укрощен.
В кабинете было темно. Оплод предпочитал рассеянный свет и сырость.
Его апартаменты располагались на самой окраине комплекса Кворумата, ниже уровня воды. Древние камни стен не позволяли водам озера Печальных жемчужин проникнуть внутрь, но пропускали приятную сырость.
На стенах и потолке рос красный и зеленый мох. Вся мебель была сделана либо из камня, либо из корня дерева борам, устойчивого к влаге.
Под потолком висели магические шары-лампы, но светили они тусклее, чем всегда, что отражало подавленное состояние духа волшебника. Оплод лежал в каменной ванне для размышлений и, не отрываясь, глядел на слабо мерцающий шар. Ванну наполнили свежей озерной водой, в которой плавали кусочки мха и лишайников, тина, мелкие водяные насекомые и светло-голубые теплые грелки. В покоях царила атмосфера мягкая и влажная, весьма подходящая для саламандров.
Однако очевидно было, что Оплоду не до того. Он лежал на спине, скрестив лапы на груди и пошевеливая под водой хвостом. Неподалеку молодой, небольшой по размеру саламандр поддерживал огонь в очаге. Это был Флют, одетый в накидку подмастерья. Он прекрасно понимал причины беспокойства хозяина. Ученик выглядел плотнее своего учителя, и пятна на его спине были черные а не красные. Розовые перистые жабры плотно прижались к шее. Испытывая волнение и беспокойство, Флют тем не менее терпеливо ждал, когда учитель выйдет из ванны. Для него этот день тоже был полон печали, потому что он уже знал о событиях в зале Кворума. К вечеру новость разойдется по всему городу.
В конце концов, Оплод поднялся из воды, с трудом задышав воздухом, и торжественно провозгласил:
– Нет, этого нельзя допустить!
– Прости, мастер, – тихо осведомился Флют, – чего нельзя допустить?
– Да, я проиграл, и тут ничего не поделаешь. Не отрицаю, магия пришельца очень сильна. Он настоящий волшебник, или маг, или как там ему будет угодно себя называть. Блестящий престидижитатор с непонятными приемами. Однако меня страшат не его возможности, но его намерения. Их я понимаю даже хуже, чем его магию.
Оплод подошел к огню. Флют оглядел стол – все ли готово к ужину – и вернулся к очагу, где кипела похлебка из майской мухи. Ученик осторожно помешал ее. С этим блюдом надо обращаться особенно деликатно, иначе гнезда мухи станут мягкими, клейкими и не будут похрустывать на зубах – качество, которое особенно ценится гурманами.
– Мне особенно не понравилось, как его поддерживали в Кворуме Киндор и Вазвек, – продолжал саламандр, глядя на огонь. – Эти два оппортуниста готовы вступить в союз со всяким, кто обещает им прибыль.
А у Асмуэля и ему подобных спины гибкие, как у червяков. С такой поддержкой Маркус может добиться всего!
– Добиться чего?
– Всего, чего пожелает. Теперь он – Главный Советник Кворума. Пост очень престижный, во всяком случае для большинства. Но не для него, как мне думается. Это видно по глазам. Тут никакого колдовства не нужно – достаточно тридцати лет житейского опыта. Нет, Флют, он стремится к большему. Этого-то я и боюсь.
– Подозреваешь какие-то козни, мастер?
– Эх, Флют, я так давно живу на свете и так давно имею дело с властями предержащими, что очень легко распознаю стремление повелевать. На лице Маркуса Неотвратимого без труда читается жажда власти. Покидая Кворум, я увидел ее совершенно отчетливо, но никто пока этого не заметил, кроме меня. Знаешь ли ты, Флют, что жизнь в Квасекве хороша именно тем, что у нас никогда не было правителя?
Никаких королей, президентов или императоров. Над нами есть только Кворум, который замечательно работает в обстановке ограниченной анархии. И это нам, жителям Квасеквы, прекрасно подходит. Однако Маркус думает иначе. Он видит слабость там, где мы видим силу.
Конечно, в нашей системе есть уязвимые места, особенно если находятся готовые пасть ниц перед первым же диктатором, явившимся к нам с претензиями на власть.
– Ты думаешь, мастер, что он хочет объявить себя верховным правителем?
– Если бы знать наверняка! – Оплод рассеянно слизнул языком соринку с левого глаза. – В любом случае я теперь уже ничего не могу сделать.
– Неужели его волшебство настолько сильнее твоего, мастер?
– Сегодня оно было сильнее. – Саламандр пожал скользкими плечами. – Кто знает, что будет завтра? Но отрицать его могущество невозможно.
Знать бы, откуда он его черпает…
Тут Оплод прервал свою речь и с сокрушенным видом подсел к столу.
Флют потянулся к кастрюлям.
– Подавать ужин, мастер?
– Нет, пока нет, – отмахнулся саламандр. Он явно был захвачен какой-то мыслью. – Если бы можно было угадать его намерения, мотивы…
Но когда речь идет о людях, все становится таким неопределенным, зыбким.
– А что, если он действительно более могуществен, чем ты?
Вопрос не был ни праздным, ни дерзким.
– Тогда нам потребуется помощь такого мага, который способен справиться не просто с великим, но со странным волшебством.
– Неужели есть на свете маги талантливее тебя?
Впервые за этот день Оплод улыбнулся.
– Как мало ты еще видел, мой юный ученик! Мир невообразимо огромен, полон чудес и сюрпризов. Конечно, на свете есть волшебники посильнее меня. В данную минуту я как раз думаю об одном из них. Он мудрее всех остальных, знания его простираются далеко за пределы постижимого.
Полагаю, он посильнее Маркуса Неотвратимого. Скажем, я надеюсь на это.
Тот волшебник храбр, смел, он истинный пример для других магов. Я говорю о Клотагорбе из Древа. Вот кого надо просить о помощи.
Флют нахмурился и отвернулся, чтобы учитель не заметил скептической улыбки.
– О нем я кое-что слышал, мастер. Говорят, что этот волшебник мудр, исполнен знаний, прошел большой жизненный путь и способен на удивительное, это правда. Однако мне что-то не доводилось слышать, что он храбр и смел.
– Конечно, многое, о чем рассказывают, может быть просто слухами, – уступил Оплод. – Но то, что он может совершать удивительные вещи, – доказанный факт. Ведь благодаря ему, как ты знаешь, удалось нанести поражение Броненосному народу в битве у Врат Джо-Трума.
– Дело в том, мастер, что мне приходилось слышать множество разных рассказов об этой битве, и не все они одинаково повествовали о маге Клотагорбе из Древа. Все сходятся лишь в одном – он был там в решающий момент. Однако его вклад в победу трактуется по-разному.