Клотагорб посмотрел поверх очков на своего младшего коллегу.
– В твоем родном мире все подобные устройства так нахальны?
Джон-Том отрицательно покачал головой.
– Большинство из них лишено дара речи. Но ведь и я на родине не умел чародействовать с помощью музыки. А оказавшись здесь, приобрел кое-какие способности. Вероятно, и с машинами так бывает. По крайней мере, с этой, – уточнил он, разглядывая зачарованный детектор лжи. – Конечно, если она не врет.
– Я не умею врать! – отчеканил Правдивец. Затем штепсель смущенно поник. – Хотя иногда жалею об этом. На свете столько неразоблаченной лжи – мне со всей вовек не справиться.
– Если ты говоришь правду, – упорствовал Джон-Том.
– А не проверить ли нам его? – предложила Ниина. – Друг на друге.
– Ну, не знаю, – медленно проговорил Клотагорб. – Сомневаюсь, что это хорошая мысль. Я уже не раз подчеркивал: правда бывает опасной.
– И это соответствует действительности, – подтвердил Великий Правдивец. – Черепах, а ты неглуп.
– Я величайший волшебник всех миров, – произнес Клотагорб тихо и без малейшего хвастовства.
Правдивец не возразил, и это произвело на всех впечатление.
– У меня идея! – оживился вдруг Сквилл. – Как насчет того, чтоб мы наведались в город вместе с этим трепачом?
– Не самое лучшее предложение. – Клотагорб колебался. – И все же, если тщательно контролировать ситуацию, эксперимент может оказаться полезным. Для всех нас.
Банкан посмотрел на отца.
– Пап, ты всегда решал проблемы с помощью чаропения.
– М-да, пожалуй, – пробормотал Джон-Том.
Не дожидаясь, когда в него ткнут пальцем, ящик прогудел:
– Это ложь.
Талея гневно посмотрела на Правдивца.
– Интересно, твои защитные чары выдержат несколько метких ударов мечом?
Провод со штепселем на конце напрягся.
– Правду-матку не зарежешь!
– Не уверен, что мне нравятся машины, которые умнее меня, – размышлял вслух Джон-Том.
– Я не умнее тебя, – натянуто ответил Правдивец, – и это тоже истина. Просто я называю вещи своими именами, и я всегда прав.
– Так уж и всегда?
Штепсель кивнул.
– Всегда.
– Жалко, что тебя нельзя ненадолго выключить.
– Чаропевец, правда – не вода в кране, ее нельзя пускать или перекрывать.
Джон-Том хмуро посмотрел на машину.
– Вовсе нет необходимости анализировать все мои слова.
– Извини, это профессиональное. Назовем это трудоголической манией.
Джон-Том долго разглядывал ящик, а потом обернулся к наставнику:
– Клотагорб, вы правы. Вы были правы еще до того, как дети нашли эту штуковину, и вы правы сейчас. Она опасна, как сам ад, и мы обязаны от нее избавиться.
Это вызвало бурные протесты Банкана и его друзей. Они приобрели союзника в лице Маджа.
– Э, кореш, погодь-ка! Давай не будем пороть горячку. Неужто ты хочешь сказать, что штуковина, способная отличить правду от лажи и никогда не врущая, ломаного гроша не стоит?
– Она стоит целое состояние, – с легкостью подтвердил Клотагорб.
– Так на кой же ее выбрасывать?
Сквилл и Ниина встали рядом с отцом. Виджи смотрела исподлобья и грозно постукивала лапой.
– Потому, что она невероятно опасна. Потому, что правда способна убивать. – Клотагорб поглядел на своего коллегу. – Джон-Том, я думаю, достаточно будет подходящей чаропесни. Отошли Правдивца подальше отсюда.
– Э, не спешите! – Маджа не остановил предупреждающий взгляд жены.
– У меня есть че сказать по этому поводу.
– И у нас.
Сквилл подобрался вплотную к отцу, сестре и Банкану.
Джон-Том посмотрел на сына.
– И ты с ними заодно?
Банкан решительно кивнул.
– Ну, что ж. – Чаропевец вздохнул. – Не впервой в нас нет согласья.
– Ладно, будь по-вашему.
Все удивленно посмотрели на Клотагорба.
– Я умываю лапы. Опыт – лучший учитель. А я, очевидно, не гожусь вам в учителя.
– Джон-Том?
Чаропевец неуверенно посмотрел на Талею и снова – на черепаха.
– Раз вы не желаете иметь к этому отношения, то и мне ни к чему.
– Вот и славненько.
Мадж обнял Правдивца. И заколебался.
– Кореша, так вы честно не прочь, чтоб мы его забрали?
– Да, сделайте, одолжение. – Клотагорб отвернулся и занялся своими волшебными делами. – Поступайте с ним по своему разумению, только держите подальше от моего Древа.
– Ну, шеф, на этот счет не беспокойся! – Старший выдр с помощью Банкана поволок механизм к выходу, следом пошли близнецы. – Ты уж не серчай, када мы заграбастаем всю выручку.
Стоя в дверях, Талея и Виджи смотрели, как три выдры и юный человек исчезают в длинном коридоре. Встревоженная супруга Маджа оглянулась.
– Великий Клотагорб, ты уверен, что все обойдется?
Чародей засопел.
– Я слишком стар, чтобы спорить с детьми, но искренне надеюсь на благополучный исход. Когда в дело вступает голая правда, кто возьмется предсказать будущее?
Эти слова отнюдь не успокоили даму с серым мехом и ее рыжеволосую подругу.
На другой день снедаемые нетерпением единомышленники добрались до Линчбени и отправились в любимый притон Маджа. Углядев за центральным игорным столом несколько знакомых, выдр непринужденно подошел, присел и поставил рядом с собой Правдивца. Тот не протестовал. Банкан, Сквилл и Ниина облюбовали стойку бара. Сидя на высоких табуретах, они потягивали напитки, состряпанные для них барменом, и наблюдали.
Элегантно одетый и причесанный ласк сдвинул на затылок шапочку банкомета и указал на ящик.
– Что это, мой друг? Какое-нибудь волшебное устройство?
Его партнеры по игре захихикали.
– Ага, че-то вроде, – с хитрой ухмылочкой подтвердил Мадж.
Крепко сбитый барсук нахмурился и оправил черный кожаный жилет.
– Опять якшался с черепахом?
– С чего ты взял, приятель? Эту штуковину тока что приволокли из далекой-предалекой страны мои сопляки и ихний дружок.
Мадж качнул головой в сторону бара. Ниина приветливо помахала лапой.
– А знаешь, водяная крыса, у тебя симпатичная девчушка, – одобрительно произнес ласк и затянулся бодрящим косячком.
– Ты, Сукреп, играешь, вот и играй. И держи свои клепаные лапы подальше от моей дочурки. Я тебя завсегда подозревал в порочных наклонностях. – Выдр наклонился и ласково похлопал Правдивца. – Между прочим, эта штучка готова ответить на вопрос, который меня уже не один год занимает.