Анна вдруг поняла, что ее воздействие на жертву ослабевает. Она не могла пробиться через отчаянное, последнее сопротивление, которое оказывал цепляющийся за жизнь организм Леночки.
Рабы растаяли в воздухе.
Их ужасные, оскаленные пасти, зловонный запах которых еще мгновение назад обжигал Леночку, дымкой прошли через ее тело и исчезли без следа. Девушка отняла окровавленные руки от лица и со страхом огляделась. Исчезло все: не было рычащих, беспощадных рабов, зловеще свистящего над головой бича, лишь в нескольких шагах от Леночки задумчиво стояла стройная черноволосая женщина в элегантном деловом костюме и солнцезащитных очках. В руках незнакомка держала маленькую дамскую сумочку.
— Занятно. — Голос у брюнетки был грудной, с легкой хрипотцой.
— Кто вы? — прошептала Леночка, ее губы мелко дрожали. — Вы видели все это?
Незнакомка медленно сняла очки, и ледяной страх снова сковал девушку: это была она, королева Луны.
Но где же бич? Где кожаные доспехи? Где рабы? Где диадема? Женщина, стоящая перед Леночкой, хотя и была достаточно красивой, выглядела обыкновенно: черные волосы собраны в высокую прическу, костюм безупречен, строгая прямая юбка едва доходит до колен, туфли на высоком каблуке, макияж, правда, излишне броский, особенно ярко-красные губы, но многие женщины предпочитают привлекать к себе внимание таким образом.
«Неужели мне все привиделось?»
Но блестящие черные глаза незнакомки, окруженные невероятно длинными ресницами, говорили о другом. Огненные глаза королевы Луны, собравшие в себе все оттенки черного. Глаза Зла.
— Ты очень хочешь жить, Елена.
Это не прозвучало вопросом. Брюнетка просто констатировала факт, но Леночка, облизнув губы, все же ответила:
— Я хочу жить, простите меня, я хочу жить. Я сделаю все, что вы скажете. Я уволюсь, уйду, уеду сегодня же…
— Это не поможет, — взмах невероятно длинных ресниц не сулил несчастной девушке ничего хорошего. — Ты была у меня в гостях, Елена, а оттуда не возвращаются.
— Я все забуду, я…
Металлический прут! Ребристый железный обрезок, достаточно тяжелый, чтобы проломить голову кому угодно, послушно лег в тонкую ладошку Леночки. Она судорожно взмахнула своим жалким оружием:
— Не подходи ко мне, тварь!
— Ты всерьез рассчитываешь остановить меня этим? — Черные глаза незнакомки сверкнули грозным весельем. — Собираешься отмахнуться от всех демонов Ада ржавой железякой?
— Не подходи ко мне!!
Где-то далеко внизу, у подъезда, заблестели мигали «Скорой».
Незнакомка неожиданно присела на корточки. Леночка нервно дернулась и снова взмахнула прутом:
— Не подходи!!!
Лицо черноволосой красавицы исказилось. Леночке даже показалось, что той плохо. По телу незнакомки прошла судорога, она хрипло вскрикнула, упала на колени, уперлась руками в землю и снова вскрикнула, высоко подняв подбородок. Пылающие глаза пронзили Леночку, и девушка задрожала. Брюнетка изменялась. Прекрасные черты ее лица, яркие и страстные, расплылись, превращаясь в уродливую звериную морду, маленькие ушки оттопырились, стройная шея скрылась в плечах, превосходный бюст, на мгновение показавшийся под вырезом жакета, исчез, тонкие пальцы уменьшились, ухоженные длинные ногти огрубели, бархатная кожа покрылась короткой жесткой шерстью.
— Этого не может быть, — прошептала Леночка. — Господи, этого не может быть!
Металлический прут выпал из ослабевшей руки, плечи обреченно поникли, а голубые глаза девушки неподвижно смотрели в одну точку: туда, где только что стояла на коленях брюнетка. Там, на ворохе дорогой одежды сидел, слегка склонив лобастую голову, крупный ротвейлер. В черных глазах зверя пылал знакомый огонь.
Сознание Леночки помутилось. Чувства, желания, безумная жажда жизни, которая поддерживала ее последние минуты, все умерло. На крыше находилась уже не веселая и игривая Леночка, озорная и пронырливая, девушка, полная надежд и планов, а пустое хрупкое тело, внутри которого испуганной птицей билось, все еще билось, маленькое сердце.
Она умерла.
И когда громадная черная тварь мягко, одним гигантским прыжком преодолела расстояние между ними и длинные клыки впились в плечо, жадно разрывая нежную кожу, даже тогда Леночка оставалась абсолютно безразличной к происходящему.
И даже не закричала.
— Скорее, она, должно быть, выскочила на крышу!
— Там же закрыто!
— Пустите меня! Пустите! Леночка!!!
— Это ее мать!
— Дверь открыта!
— Сестра, успокоительное!
— Леночка!!!
— Черт, здесь кровь!
— Вызовите полицию!
— Доченька!!
Дверь распахнулась, и обладатели голосов, настороженно озираясь, выбрались на плоскую крышу многоэтажки. Белый халат врача, оранжевый дворницкий комбинезон, несколько мужиков, видимо, привлеченные шумом соседи.
— Не пускайте сюда мать! — Пожилой, опытный врач первым заметил неловкую фигуру Леночки, напоминающую прислоненную к парапету сломанную куклу. — И вызовите полицию, черт бы вас всех побрал!
— А что там? — Любопытный сосед попытался оттолкнуть врача, но тот уверенно и сильно отвел в сторону его руку.
— До приезда полиции на крышу никому не выходить!
Дворник и еще один мужчина, плечистый, в стильном костюме, кивнули, признавая право врача отдавать распоряжения, и заблокировали выход на крышу.
— Леночка! Где моя дочь?!
Врач и сестра направились к окровавленной девушке.
* * *
«Молодец, — оценила действия доктора Анна. — Быстро разобрался. Хотя им на „Скорой“, наверное, много с чем приходилось сталкиваться».
Анна стояла у парапета, с противоположной стороны крыши, и не спеша натягивала на стройную смуглую ножку черный чулок. Ротвейлеры не носят одежду, поэтому, завершив дела и вернув себе настоящий облик, Анна собрала в охапку свалившийся во время превращения костюм, перебралась подальше от мертвой Леночки и принялась приводить в порядок внешний вид. Помешать ей никто не мог: всем, кто выходил на крышу, Анна мастерски отводила глаза, сама же внимательно прислушивалась к тому, что происходило вокруг.
* * *
— Мертва. — Врач отошел от Леночки и закурил сигарету. — Вот дерьмо, я, как вызов услышал, подумал: передоза, а здесь…
— Леонид Филиппович, вы что-нибудь понимаете? — спросила побледневшая сестра.
Врач пожал плечами:
— Пусть разбирается полиция.