Я шагаю по жизни,
Я встаю из моги-и-ил…
На сцене завывал очередную балладу маленький ос. Крысоловы, склонные к глубокому самоанализу, что выражалось в производстве бесконечных, как коридоры Лабиринта, баллад, давно облюбовали «Угрюмую паузу» и по очереди представляли на ее сцене свои бессмертные творения. За харчи. Суицидальная направленность баллад находила глубокое понимание у посетителей бара.
Приставник сидел за отдельным столиком в самом дальнем углу «Угрюмой паузы» и молча изучал пустую бутылку «Русского стандарта». На наемников, без спроса усевшихся за его стол, он даже не посмотрел.
Мои кости дрожа-а-али,
Я рыдал, как дитя!
Мы с тобою стоя-я-яли
Под дождем из огня!
— Как дела, Христофан? — осведомился Кортес. — Чего грустишь?
— Третья, — сообщил приставник, со вздохом отправляя бутылку под стол. — А кажется, будто только что пришел.
Артем щелкнул пальцами, и официант немедленно доставил еще одну бутылку.
— Есть дело, Христофан.
— Знаю я ваши дела, — буркнул приставник и потянулся к водке. — Как только совести хватило явиться ко мне после вчерашнего.
— Вот как раз о вчерашнем я и хочу с тобой поговорить. — Кортес решительно отодвинул бутылку. — Ты продавал что-нибудь еще из этого сундука?
— Не твое дело, — по-прежнему раздраженно пробурчал Христофан, но даже Артем разобрал в его голосе нотки неуверенности.
— Христофан, это мое дело.
— Слушай, Кортес, давай лучше выпьем?
— Выпьем, дружище, обязательно выпьем, но сначала хотелось бы услышать ответ.
Приставник расправил плечи и неодобрительно посмотрел на субтильного по сравнению с ним Кортеса. Но человек спокойно выдержал взгляд Христофана. Это был не вчерашний дружелюбный Кортес, а лучший наемник Тайного Города, как говорится, при исполнении, и приставник это понял.
— Христофан, ты продавал что-нибудь еще из сундука?
— Ну, продавал, продавал.
— Что?
— Браслет какой-то.
— Этот? — Артем положил на стол рисунок браслета фаты Мары.
— Может быть, этот, а что?
— Точно этот?
Приставник сдался окончательно:
— Этот.
— Кому продал?
— Челу какому-то.
— Он сам тебя нашел? — Приставник насупился. — Христофан, не вешай мне лапшу на уши. Кто заказчик?
— Не твое дело. Сказал, что продал, и точка.
— Мы тебя еле уговорили продать нам одну-единственную диадему.
— Во-во, согласился на свою голову.
— С твоей головой все в порядке. А вот другие могут покатиться, если ты нам не поможешь.
Приставник молчал.
— Христофан. — Голос Кортеса звучал мягко, но в карих глазах блестели льдинки. — Ты меня знаешь давно и знаешь, как я к тебе отношусь.
— Ну?
— Я тебя люблю. По-дружески.
— Ну?
— Дело очень серьезное, Христофан. Через день-два к расследованию подключатся Великие Дома, и тогда я тебе не позавидую. Нарушение корпоративных правил — серьезное преступление. У тебя будут проблемы.
Приставник скривился.
— Кому ты продал браслет?
— Я его подарил.
— Кому?
— Богдану ле Ста.
— Почему ты это сделал?
— Он мне спас жизнь, — медленно ответил приставник. — На меня напала черная моряна.
— Очень интересно. — Кортес придвинулся ближе. — Продолжай.
— Я в Измайловском парке заночевал, надрался в «Ящеррице» и решил поспать на лоне природы. Иду себе, значит, место выбираю, а тут моряна. В боевой шкуре. — Христофан тяжело вздохнул. — Перепугался я так, что даже протрезвел. Все, думаю, пропал. Оборотень на меня, и тут Богдан.
— Что он делал в парке?
— Откуда я знаю? Медитировал, может. Выскочил из-за деревьев, оборотня отбросил, моряна вскакивает, а Богдан «око» активизировал. Отбились.
— Он ее убил?
— Сказал, что да.
Артем недоверчиво хмыкнул, но промолчал. Христофан не обратил на это внимания.
— Я бы для Богдана ничего не пожалел. Он попросил браслет, и я его достал.
— Понятно.
Кортес молча дождался, пока приставник осушит очередной стакан:
— Ты с ним больше не виделся?
— Нет. — Христофан поставил стакан на стол и поднялся. — Я пойду, Кортес, я сказал все, что ты хотел?
— Да.
— Это был не дружеский разговор.
— Я знаю, Христофан. — Наемник тоже встал. — Думаю, ты простишь меня, когда узнаешь, насколько серьезное дело ты начал.
— Может быть.
Руки он не подал.
Кортес проводил глазами могучую фигуру приставника и снова сел за столик.
— Значит, Богдан действительно управляет морянами. Даже не верится.
— Сколько может стоить этот браслет? — поинтересовался Артем. — Миллион? Десять миллионов? Может быть, устроим аукцион?
Кортес покачал головой:
— Главное сейчас — это тайна. Если Великие Дома пронюхают, что мы ищем браслет, то нам придется конкурировать с лучшими магами Тайного Города. Ты к этому готов?
— Нет, — честно признался Артем.
— Я тоже. Поэтому держи язык за зубами.
— Буду молчалив, как Спящий.
— Вот и правильно.
Артем почесал затылок:
— Кстати, ты заметил маленькую нестыковочку в рассказе Христофана?
— Какую?
— Моряна напала на Христофана, а Богдан ее не убил.
— Почему ты так думаешь?
— Я убил моряну вчера, а в монастыре уже занимают очередь за медикаментами. Ляпсус обмолвился, что последний раз голову оборотня им приносили год назад.
— Богдан нуждается в деньгах гораздо меньше тебя.
— Скорее всего так оно и есть, — согласился Артем, — но тело моряны он должен был куда-то деть. Уверен, что в службу утилизации он не обращался.
— К чему ты клонишь?
— Он не убил оборотня.