Быть может, серый гигант читал мои мысли? Или воспринимал мое эмоциональное состояние, как дядя Костя? И то, что творилось у меня на душе, вызывало у него какие-то подозрения?
Он узнал во мне эхайна. Какую же угрозу он увидел во мне?
Эхайн на строительстве Галактического маяка Федерации.
Нечего эхайну здесь было делать. В особенности, эхайну без сопровождения. И уж тем более эхайну, одетому, как человек, ведущему себя по-человечески, прибывшему с Земли с человеческими вещами, с федеральной энект-картой, то есть всеми способами выдающему себя за человека. Если, конечно, эхайн не собирался как-нибудь навредить этому строительству.
Еще немного, и серый великан бросит свою аудиторию и двинется ко мне, тыча долгим указующим перстом и вопя во все горло: «Эхайн! Держите эхайна!..»
Как может эхайн скрыть свою сущность? Только выдав себя за эхайна!
И было бы неплохо отыскать подходящего виава. Который выслушал бы меня, развесив уши, и поверил бы всей душой.
Я схватил за рукав белобрысого юнца в просторном комбинезоне попугайных расцветок, заляпанном и прожженном на коленях.
— Здесь есть виавы? — спросил я вполголоса.
Можно было ожидать, что он столь же бесцеремонно выдернет рукав и помчится дальше по своим делам, озабоченно буркнув что-нибудь невежливое про психов, что мешают занятым людям.
Вместо этого он остановился и с полминуты хлопал белесыми ресницами, словно соображая, как ему подоходчивее ответить.
— Да навалом, — наконец нашелся он.
— Где я могу найти хотя бы одного? — спросил я, воспрянув духом.
— Ты уже нашел, — объявил он, светясь от удовольствия.
Белобрысого звали вот как: Авуурцамв Акшогхэххадгуар Цтентх Утонсаметухакиу. Выговорить это единым духом было невозможно никому, кроме самого обладателя имени. Он повторил свое имя трижды, потом показал свою визитку, потом принялся диктовать по слогам, и одному богу было известно, что бы он еще выдумал, пока до меня не дошло, что он попросту прикалывается. Я понял: отступать особенно некуда, и назвал свое имя.
— Ну-ка еще раз, — сказал он, зажмурившись от наслаждения.
— Нгаара Тирэнн Тиллантарн, — повторил я.
— Совсем неплохо, — промолвил он. — Кажется, люди стали понимать толк в именах… Но постой-ка, ведь это типично эхайнское имя!
— Я и есть эхайн.
Виав окинул меня беглым взглядом.
— Точно, эхайн, — легко согласился он. — Отчаянно молодой Черный Эхайн, в натуральную величину. Полагаю, мне следует задать вопрос: как этот эхайнский вьюнош здесь оказался?
— Это ошибка, — сказал я. — Недоразумение. Мне во что бы то ни стало нужно поскорее убраться из этого мира.
— Еще бы! — хохотнул он. — Здесь и более сильные натуры теряют голову… Мячик.
— Что-что?! — изумился я.
— Так меня все называют, — пояснил он беспечно.
— Сева, — представился я.
— Тоже неплохо, — улыбнулся он. — На планете Дхаракерта, на самом Фронтире, встретились два жукоглазых монстра — Мячик и Сева…
Никак этот парень не напоминал бесконечно мудрого представителя древней расы, которой, вдобавок ко всему, угрожало вырождение. Хотя шуточки его были мне не очень-то понятны. Такой вот специфический, уточенный юмор античной культуры. Ну, может быть, чуть проще, чем сатиновые трусы на веревке.
— Итак, что у нас имеется, — сказал он. — Немного испуганный молодой эхайн в человечьем гардеробе, который утверждает, что заблудился, и желает поскорее отсюда исчезнуть.
— Я не шпион и не террорист, — проворчал я. — Все, что мне нужно, это поскорее вернуться домой.
— И где же твой дом, Сева?
— На Эхитуафле, — сказал я. Помедлив, добавил: — Это такая планета Черной Руки.
— Я знаю, — сказал Мячик. — Более того: я тебе верю и охотно помогу. Ты действительно не шпион, хотя бы потому, что всех местных шпионов я знаю лично, и с некоторыми даже на дружеской ноге. Видишь ту девушку в темно-синем свитерке с капюшоном, что разговаривает с диспетчером грузоперевозок? Она работает в Полярном отряде топографов. Все парни от нее без ума. На самом деле она — шпионка-иовуаарп.
— И что? — спросил я.
— А то, что об этом знаю не только я, но и все высшее руководство проекта. И относится к ее миссии не только с сочувственным юмором, но и даже с уважением. Иовуаарп обожают играть в шпионов. Особенно среди людей, на которых они так похожи. Мы все помогаем ей чем можем на ее нелегком поприще. — Он прищурился и оценивающе посмотрел на меня снизу вверх. — Полагаю, ты не станешь мне рассказывать, Сева, какие ветры занесли тебя в человеческую область Галактики.
— Если я скажу, что был там на экскурсии… — начал я.
— …то я согласно кивну, но не поверю, — закончил он. — Черные Эхайны не устраивают экскурсии туда, где пахнет человечьим духом. Скорее, они совершают туда корсарские набеги. Но на корсара ты похож еще меньше, чем на шпиона.
— В общем, это долгая история, — вздохнул я.
— Обожаю долгие истории! — воскликнул он и на мгновение неуловимо напомнил мне тетю Олю. Которая тоже любила слушать и редко дослушивала до конца. Так и казалось, что сейчас он воскликнет «Уой!» и зажмурится, но все обошлось. — Хотя что-то мне подсказывает, что надеяться на это не стоит.
Мне не оставалось ничего, кроме еще одного вздоха.
Мячик снова умело изобразил недоверие на своем подвижном лице.
— А может быть, ты покажешь мне свой… — он сделал многозначительную паузу, — тартег?
— Ага, — сказал я. — Сейчас… где-то у меня завалялся… куда же я его засунул?
Разумеется, он ждал, что я ляпну какую-нибудь околесицу типа «вот незадача, дома оставил!» или что-то в этом роде. Его постоянная улыбка уже начала преображаться в ироническую ухмылку. Но тут я, как бы внезапно осененный, воскликнул: «А! Как я мог забыть!», потянул за цепочку на шее и выудил заветный медальон.
Улыбка Мячика замерзла, не завершив трансформации.
— Спрячь немедленно, — сказал он, бросив один короткий взгляд на мое сокровище. — Проклятие! Я сам мастер розыгрыша, и уже был совершенно готов к твоему признанию поражения. И вдруг такой неожиданный поворот! Эхайн провел виава. Возможно, впервые в истории Галактики. Ценю.
Я покраснел, хотя не слишком понял, в чем заключалась причина его сетований.
— Надеюсь, тебя не оскорбила тень недоверия, промелькнувшая между нами, — промолвил он. — Для эхайна ты слишком похож на человека. А я, будь уверен, видел настоящих Черных Эхайнов, правда — в естественной для них среде обитания. С другой стороны, для человека ты имеешь при себе слишком много эхайнских атрибутов…
— Только один, — заметил я.