— Не позволяй этим зверям застать себя на открытом месте. Найди пустую камеру, расщелину, что угодно. Убедись в том, что порода вокруг тебя твердая: эти твари невероятно сильны. Если они решат, что могут до тебя добраться, то прогрызут себе лаз даже в камне. Если какой-нибудь пес выйдет на тебя, никогда, слышишь, никогда не смотри ему в глаза. Изобрази мертвого, возможно, все обойдется. — Гув развернулся и поспешил прочь. — Иначе станешь его обедом.
Сверху на платформе спускались охранники. Один из псов отказался повиноваться своему хозяину. Рыча и шипя, он цеплялся за электрический жезл, но потом все же успокоился. На его ухе висела бирка с пятым номером, а имя на ошейнике сообщало о его характере: «Терзай».
Адские псы по одному — по двое обходили тюрьму, чтобы убедиться в том, что ни на одном уровне заключенные не разгуливают вне своих камер. К их разочарованию, так оно обычно и было. Тюрьма на Крематории не нуждалась в системах слежки и надзора, не было нужды проверять каждую камеру, чтобы убедиться, что все заключенные на месте, — это делали адские псы. Им не угрожали ни системные перегрузки, ни электронные сбои, ни отключение электричества. Если в тюрьме случалось какое-нибудь происшествие, например, попытка заключенных к бегству, начальству тюрьмы достаточно было выпустить свору адских псов.
Несколько лет назад трое заключенных пытались бежать. Им удалось отключить электронику, и оставалось совсем немного: добраться до ангара рядом со взлетной полосой и захватить там один из грузовых кораблей. Их нашли в транспортном тоннеле в десяти метрах от выхода в окружении дюжины адских псов. Когда охране удалось оттащить зверей от беглецов, от тех осталась лишь горка костей, да и те были перемолоты.
Первый и последний случай попытки побега из тюрьмы.
Выполняя обход, огромные животные прыгали с уровня на уровень так, как никогда не смог бы прыгнуть человек. Один из них, самый злобный и голодный, решил идти не наверх, со всеми, а вниз по застывшей волне лавы. Его когти оставили глубокие следы в породе.
Движение пса вызвало повсеместную панику, что и неудивительно. Спотыкаясь друг о друга, отталкивая всех со своего пути, заключенные бросились на поиски камер с плотно закрывающимися дверями. Одна группа, захваченная врасплох вдали от своих камер, схватила железную дверь, которая лежала на земле, поставила ее вертикально и принялась заваливать камнями и другим подручным материалом.
Кира бежала по одному из нижних уровней к своей камере, когда поняла, что путь ей отрезан. Проигнорировав пешеходные спуски, один из псов спустился вниз по служебному грузопроводу. Звери были пьяны от жажды крови, но не глупы. Они учились на своем опыте. Когда-нибудь они спустятся на платформе, чтобы преградить незадачливым заключенным путь в камеры.
Заметив Киру, пес ускорил бег и прыгнул. Вместо того чтобы увернуться от животного, Кира бросилась ему навстречу. В последнюю секунду она упала на землю, проехала под ним ногами вперед и прежде, чем зверь приземлился, уже вскочила и побежала от него прочь. Пес развернулся, но Кира уже спускалась на веревке на дно пещеры.
Группа охранников методично обследовала верхние уровни, зловеще посвистывая на ходу. Вторая группа спускалась на платформе. У некоторых были мощные фонари, чтобы отыскивать задержавшихся вне своих камер заключенных. Трудно сказать, зачем они это делали. То ли для обеспечения безопасности, то ли помогали псам найти еду, то ли просто развлекались. Такой уж тут, на Крематории, был обычай.
На дне пещеры двое любителей серных расщелин скрылись в трещине с такими сильными испарениями, куда не сунулись даже адские псы. Недалеко от этого места один заключенный оказался лицом к лицу с безжалостными существами. Он развернулся и побежал, но слишком медленно. Человеческие крики смешались с удовлетворенным ворчанием и шипением.
Риддик спрятался за одним из горячих водопадов, который обитатели использовали для ванн. Громкое журчание воды заглушало все звуки, а запах серы маскировал запах его тела. Когда он наклонился над источником, на его очки попали капли минеральной воды. Это не помешало ему заметить приближение адского пса. Чтобы лучше видеть, он снял очки. Зверь принюхивался к воздуху, двигая головой вверх и вниз. Когда он шел мимо, Риддик рассмотрел крепкие мышцы, поблескивающие в пасти острые клыки и дикий огонек в чужих глазах. Мощное и быстрое животное способно было без труда одолеть любого человека.
Зверь прошел мимо водопада, потом остановился. Возможно, почувствовал движение Риддика или его насторожил витавший в воздухе запах. Как бы там ни было, он резко развернулся, и в его глотке прозвучало тихое рычание. Пес подошел к водопаду, прошел сквозь пелену из водяных брызг и стал принюхиваться. Потом поднялся на задние лапы и приобрел еще более жуткий вид. Пес повернул голову, на его ухе мелькнула бирка. Номер пять. Хищные глаза угрожающе блестели.
И встретились с глазами Риддика.
Камера, которую выбрал себе Гув, находилась недалеко от места событий. Большинство заключенных предпочитали жить на верхних уровнях, ближе к центру управления, но он и другие умудренные опытом заключенные поселились у самого дна пещеры. На верхних уровнях все равно не было видно неба, да и охранники появлялись там в первую очередь. Правда, воздух там посвежее, но это лишь раздразнивало их жажду свободы. В общем, условия жизни на Крематории нельзя было назвать шикарными. Под землей человеку ничего не оставалось, как размышлять и забывать.
Гув многое повидал в своей сложной и запутанной жизни. Во всяком случае, так он считал. До сегодняшнего дня. Он подошел к решетчатой двери и замер в изумлении, не веря тому, что происходит перед его глазами. Брызги воды мешали ему разглядеть подробности. Там был Риддик, это было ясно, и с ним — адский пес. Между ними происходило нечто такое, что заставило Гува несколько раз моргнуть и протереть глаза.
Риддик гладил адского пса, играл с ним, хлопал по смертельно опасной пасти. Гув готов был поклясться, что видел, как новичок сунул кулак в пасть хищнику, а тот, вместо того, чтобы сжать челюсти, стал нежно его покусывать. Гув решил было, что это галлюцинация, но его остановило то, что во время игры цвет пса поменялся с ярко-красного на спокойный серо-голубой.
Недалеко от водопада Риддик продолжал играть со зверем. Заметив на его шкуре и морде глубокие шрамы, оставленные электрическим жезлом, он потрепал пса за нижнюю челюсть, и тот, играя, схватил его зубами.
— Да, парень, — тихо сказал Риддик. — Я знаю, каково тебе было.
Вдали послышался резкий свист, разрезавший неспокойную атмосферу тюрьмы. Услышав его, пес встал на четыре лапы, попятился и с большой неохотой ушел.
Платформа опустилась на дно пещеры, и из нее вышли четверо охранников. Они поправляли на ходу респираторы и проверяли оружие, направляясь к подножию застывшего потока лавы. Время от времени было принято проводить в разных местах профилактический обыск. Кто знает, какие пакости могут придумать заключенные, если на слишком долгое время оставить их в покое.