В далеком космосе на борту корабля Вако завершил сеанс связи, оставив связного Почти-Мертвеца отдыхать. Все его мысли устремились в будущее, на перспективы, которые сейчас, как никогда, так много обещали и были такие запутанные. Как же ему повезло с партнершей, с ее умом, хитростью и изворотливостью, ее красотой и страстью! Никто из командиров не мог похвастаться такой спутницей. Его вместе в ней ждали великие свершения, если, конечно, они не ошиблись в выборе правильного пути.
Запутавшись в мыслях и отдавшись мечтам о новых возможностях, Вако покинул комнату, не заметив одинокой фигуры, которая скрывалась в тени дальнего ее угла. Как только командир покинул комнату, фигура вышла из укрытия и оказалась в тусклом свете. Она долго и внимательно смотрела на неподвижно лежащего Почти-Мертвеца. Потом, что-то решив, двинулась вперед.
Проверив на всякий случай, нет ли кого-нибудь рядом, Чистильщик вышел в коридор и направился в сторону носа корабля.
Планета была зеленой, укрытой густыми белыми облаками, с буйной растительностью и богатым животным миром. Она веками вращалась вокруг незаметной звезды по благоприятной орбите, не привлекая к себе внимания и позволяя своим обитателям вести спокойную и счастливую жизнь.
Потом появилась рука.
Чудовищный призрак со скользкой кожей без всякого предупреждения пронзил космос, атмосферу, облака и безжалостно уничтожил планету. По одиночке и группами молодые жизни были выдернуты из своих постелей, школьных парт и укромных уголков. Схватывая по нескольку тысяч плачущих малышей за один раз, огромная рука шевелила толстыми пальцами, перетирая их и стряхивая в бездну, в холодную пустоту.
Рука исчезла, уступив свое место мощной фигуре. Это был молодой сильный воин, голову которого венчал странный шлем с тремя лицами. Настоящее лицо воина оставалось невидимым.
Потом послышался голос, невинный и мудрый, молодой и зрелый, испуганный и пугающий. Этот голос принадлежал не воину. Он шептал, вопрошал и сомневался.
— Мы… с тобой… не знакомы?
Воин ничего не ответил, а протянул вперед руку в стальной перчатке, направил к нему свои пальцы…
Риддик вскочил, моментально очнувшись от сна. Его органы чувств стряхнули остатки дремы, позволив ему за одну-две секунды осмотреться и оценить обстановку. Вокруг был камень и мусор, вдали слышался разговор заключенных, пахло серой. Этот сон, эти воспоминания не оставят его до тех пор, пока он не поймет, что они значат.
Для охранника, которого угораздило попасть на Крематорию, кроме кормежки и проверок, особых дел не было. Из-за того, что работать здесь было слишком сложно, слишком скучно и слишком опасно, техническое обслуживание тюрьмы производилось машинами. Техника была устарелой и обветшалой, но вполне рабочей. Иначе и быть не могло. На других планетах, в других тюрьмах с починкой сломавшейся техники можно было подождать. На Крематории такое ожидание могло обернуться смертью для всех обитателей, включая технический персонал.
Два охранника играли в шахматы, остальные бездельничали или наблюдали за выполнением тех функций, в которые не допускалось вмешательство машин. Начальник тюрьмы находился тут же, он просматривал свои записи. Один из игроков пошел слоном. На этой планете в ход шел любой подручный материал, включая боевые патроны, поэтому среди шахматных фигур были самые разные предметы, напоминающие исходные то формой, то размером. Потенциально опасный слон замерцал после того, как им сделали ход.
Тумбс не смотрел на шахматную доску вовсе не потому, что ему не нравились шахматы. Он тоже любил поиграть, но другими фигурами: например, человеком, из-за которого они здесь оказались. Один за другим охотники столпились за его спиной.
Дуруба радостно всех приветствовал, держась гораздо спокойнее, чем в первый день. Тумбс счел это хорошим знаком, но не стал на него особенно рассчитывать. Один из охранников встал и направился к сейфу.
— Ну что, начнем с хороших новостей? — предложил начальник тюрьмы. Молчание предводителя охотников он принял за знак согласия. — Я тут переговорил с ребятами. — Он указал на охранников, которые даже не смотрели в их сторону. — Поскольку поездка у вас выдалась тяжелой, мы решили взять на себя некоторые дополнительные расходы. Вы получите семьсот пятьдесят тысяч монет.
Пока он говорил это, охранник подошел к сейфу, ввел код и открыл его. Теперь он вытаскивал оттуда универсальную валюту. Никаких кредиток, чистые наличные. Электронные кредитки везде принимались хорошо, но старые добрые наличные все же были надежнее и обходились без участия сторонних людей. Оглянувшись, Тумбс обратил внимание на выражение лиц членов своего экипажа. В голосовании нужды явно не было. Он подумал, что им следовало бы все-таки соблюдать осторожность. Вид наличных денег превратил команду бывалых вояк в выводок пускающих слюни щенков. Дуруба в одном оказался прав: поездка была еще та. Тумбс вынужден был признать, что и он, и его команда не могли дождаться момента, когда попрощаются с этим проклятым местом и найдут более цивилизованную планету, чтобы потратить там свою долю добычи.
Впрочем, у них осталось еще одно незакрытое дело. Тумбс впился глазами в начальника тюрьмы.
— А что за плохие новости ты нам приготовил? Закрыли местный публичный дом? Говорят, там когда-то были горячие девочки.
Начальник тюрьмы улыбнулся шутке и вместо ответа передал ему небольшой экран с цифровым изображением, — снимок звездного неба, в котором ни Тумбс, ни его коллеги не могли, как ни щурились, ничего разглядеть.
— Смотри внимательнее, — посоветовал начальник тюрьмы. — В самом центре.
Тумбс последовал совету.
— Темная тень, это может быть что угодно.
— Нет, не что угодно, — серьезно поправил его Дуруба. — Наш последний грузовой корабль закончил разгрузку прямо перед вашим появлением. Его мониторы уловили это, когда объект еще находился за пределами планетной системы. Это значит, что сейчас он уже близко. — Дуруба протянул руку и коснулся изображения, которое тут же увеличилось и превратилось в четко просматриваемые контуры корабля необычной формы.
Один из охранников, не переставая щелкать зеленые орехи, с любопытством перегнулся через плечо Тумбса. Проигнорировав его, охотник безразлично пожал плечами.
— Подумаешь. Никогда не видел ничего подобного.
Дуруба старался разговаривать нейтральным тоном.
— Очень похоже на военный корабль. Но это было бы глупо, правда? Что может понадобиться военному кораблю в этой системе? Здесь нет ничего, кроме нас.
Возможно, увеличенное изображение корабля, слова начальника тюрьмы или комбинация обоих факторов разбудили у охранника какие-то смутные воспоминания. Не переставая жевать, он отошел от Тумбса.
— Ребята, вы, кажется, говорили, что прилетели с Гелиона-Один?
Даже намек на какое-либо обвинение заставил Тумбса занять оборонительную позицию: