— Ну,— продолжал Чило,— так что там за поход, о котором ты говорил? Он санкционирован властями? Я думал, инопланетянам положено находиться на орбитальных станциях, и только отдельным дипломатам высокого ранга позволяют появляться на Земле.
Десвендапур не растерялся.
— Для моей группы сделано исключение,— заявил он.— Мы работаем под наблюдением твоих сородичей.
Годы практики помогли ему врать легко, уверенно и искусно. Кроме того, он решил перейти на «ты», заметив, что его собеседник предпочитает эту форму обращения.
— И скоро ты к ним вернешься?
Как бы ответить так, чтобы не пробудить у двуногого ни подозрений, ни защитных инстинктов?
— Нет. Они будут заниматься своей работой еще в течение…— он замялся, подбирая подходящую человеческую единицу измерения времени,— еще в течение одного вашего месяца.
— Угу…
Человек несколько раз поднял и опустил голову. Этот жест Десвендапур уже знал: он называется «кивок» и выражает согласие. Данный жест нетрудно воспроизвести и транксу. Сами транксы обычно выражают согласие соответствующими жестами иструк, но поэт покивал так непринужденно и естественно, что человеку даже в голову не пришло, что он видит непривычный для пришельца жест.
Десвендапур же про себя подумал: для того, кто называет себя натуралистом, человек слишком мало интересуется природой и наукой.
— Так эта ваша группа вроде как секретная и работает втайне, чтобы не привлекать внимания журналистов и местных жителей?
Десвендапур снова «кивнул»… Это движение уже начинало казаться ему вполне естественным, хотя и чересчур простым — как, впрочем, и большинство человеческих жестов.
Сказать, что Чило вздохнул с облегчением,— значит ничего не сказать. Ведь он уже представлял себе десятки репортеров, кишащих вокруг первой экспедиции транксов на Земле. Уж за таким искателем приключений, как Десвенбапур, наверняка бы таскались осатаневшие от любопытства журналисты. Только этого Чило и не хватало — полудюжины трехмерных камер и репортеров, расспрашивающих лесного путника о впечатлениях от встречи с транксом. Стоит такой передаче появиться на экранах, и автоматические следящие устройства немедленно поднимут тревогу в половине жандармских участков южного полушария. И тогда прощай свобода, прощай независимость, не говоря уже о возможности добраться до Эренгардта, вручить ему залог и получить, наконец, заветную франшизу…
Если Чило правильно понял, ничего такого ему не грозит. Маленькая группка транксов, о которой рассказал Десвендапур, стремится к огласке не больше, чем он сам. Значит, они с этим поваром-поэтом коллеги по подполью. Если только…
— Ну ладно, предположим, я поверю, что ты действительно тот, за кого себя выдаешь. Но почему ты здесь один? — Чило энергично жестикулировал, не заботясь о том, поймет ли его инопланетянин и насколько правильно поймет.— Это же один из самых пустынных и необжитых уголков планеты! Тут водятся опасные животные…
— Знаю.— Транкс с его неподвижным лицом не мог улыбаться, но сделал соответствующий жест верхними конечностями.— Я встречался с несколькими из них. И, как видишь, цел и невредим!
— Тебя так просто не возьмешь, да? Ты защищался?
Чило прищурился, пытаясь определить, что же все-таки
выпирает у инопланетянина в сумке. Хотя беседа пока протекала достаточно дружелюбно, Чило не собирался доверять пришельцу больше, чем необходимо.
— Да нет, не то чтобы защищался. Некоторых животных мне удалось обойти, а другие оказались не настолько опасны для меня, как для вашей расы.
Десвендапур постучал себя в грудь средними пальцами левой иструки.
— В отличие от вас, мои сородичи носят скелет снаружи. Поэтому нам не очень страшны уколы и порезы. Однако в силу особенностей нашей кровеносной системы мы легче истекаем кровью, когда она повреждена.
— А, так ты не вооружен?
Чило очень хотелось заглянуть инопланетянину в глаза, но он не знал, куда именно надо смотреть.
— Этого я не говорил. В случае необходимости я вполне смогу себя защитить.
Двуногий вел себя довольно любезно, но все-таки лучше не сообщать ему, насколько Десвендапур на самом деле беспомощен. Скрытые способности — это нечто вроде оружия, которое имеется у тебя про запас.
— Приятно слышать…
Чило был слегка разочарован. Хотя инопланетянин вроде бы пока не проявлял враждебности…
— На самом деле,— продолжал Десвендапур, мягко и певуче выговаривая земшарские слова,— я тебя обманул. На самом деле я — воин, один из большого отряда воинов, подыскивающих плацдарм для вторжения.
Лицо Чило вытянулось, он уже начал было поднимать руку с пистолетом, но остановился. Жук издал пронзительный, переливчатый свист, его перистые усики затрепетали.
— Блин, да ты пошутил, что ли? Смеешься, да? Жук с чувством юмора! Подумать только!
Монтойя аккуратно убрал пистолет в кобуру, однако не поставил его на предохранитель.
— Нда, невзирая на ваш внешний вид — довольно жуткий, надо признаться,— у нас достаточно много общего.
Инопланетянин склонил свою сердцевидную голову набок, сделавшись удивительно похожим на пса, который просит подачку.
— Ты ведь не станешь сообщать обо мне местным властям? Это тут же положит конец моему сбору материалов — и работе моих коллег тоже.
— Ладно, так и быть, я тебя не выдам. Давай договоримся: я не стану сообщать о твоем присутствии, а ты не расскажешь обо мне своим товарищам, когда к ним вернешься. Идет?
— Меня такое вполне устраивает, но почему ты не хочешь, чтобы о твоем присутствии здесь кто-то знал? Разве секретность является непременным условием работы натуралиста?
Чило соображал помедленнее поэта, но все же успел придумать объяснение прежде, чем Десвендапур начал что-то подозревать.
Монтойя понизил голос и подошел поближе. Когда над Десвендапуром нависла долговязая двуногая фигура, поэт шарахнулся было назад, но тут же заставил себя остановиться. В конце концов, ради чего он здесь? И все-таки он смог бы легче вытерпеть близость человека, если бы тот не вонял так сильно. В климатических условиях влажных джунглей природный запах, присущий человеческому телу, усилился многократно. Помимо всего прочего, от двуногого нестерпимо несло съеденной им плотью.
— По правде говоря, я и сам тут отчасти незаконно. Видишь ли, доступ в эту часть заповедника ограничен. Не все могут получить разрешение на проведение исследований здесь, в Ману. А мне непременно требовалось сюда попасть.
«Что правда, то правда: позарез требовалось!» — подумал Чило.
— Ну вот, я и пробрался сюда потихоньку, сам по себе. Это не так уж сложно, если только знать, как. Ману большой, посты лесничих расположены далеко друг от друга, и народу там сидит не так уж много.