Поэт указал иструкой на рюкзак человека.
— Покажи их мне. Хотя бы один. Прямо сейчас.
Чило снова удивился, почему он терпит такую наглость. Взять сейчас пистолет, прихлопнуть жука, швырнуть тело в реку — и конец. И, однако, он не мог отделаться от мысли, что дело пахнет немалыми деньгами и денег будет куда больше, если предмет предполагаемого вознаграждения представить куда следует живыми здоровы м, а не оставить плавать в реке в виде трупа.
К тому же чем ему грозит этот транкс? Не станет же пришелец доносить на него в ближайшее отделение Всемирной Ассоциации Развития Науки! Если он и его отсутствующие многоногие коллеги проводят свои исследования под прикрытием особой научной миссии, вряд ли он будет поднимать шум из-за статуса человека, который делает практически то же самое.
— Ну ладно, фраер. Ты меня раскусил. И что дальше? Это же ничего не значит.
— Напротив, значит очень много.
Теперь Чило был уверен — транкс пялится именно на него.
— Раз ты не натуралист, как утверждал раньше, значит, ты кто-то еще.
Дес с трудом, помогая себе иструкой и стопорукой, передвинул поврежденную ногу.
— И встает вопрос: кто же ты?
Весь улей воодушевляла мысль, что колония находится в первых рядах поселений, в задачу которых входит развитие отношений между транксами и людьми, а потому все трудились с огромным энтузиазмом. Сознание секретности их миссии, известной лишь нескольким наиболее осведомленным членам человеческого правительства да работникам научных учреждений, только усиливало всеобщее воодушевление.
Выходя на смену, любой знал: именно сегодня может стать известно об их колонии. Транксы еще до прибытия сюда получили достаточное представление о человечестве, его особенностях и слабостях, чтобы сознавать, что каждому представителю человеческой расы от природы свойственна некоторая иррациональность. Поэтому, если тайна раскроется и об их существовании узнает широкая общественность, реакция большинства людей на присутствие среди них незаконной колонии инопланетян может оказаться совершенно непредсказуемой. И оттого колонисты, даже выполняя обыденные, повседневные обязанности, должны были держаться начеку, готовые к непредвиденному.
Однако по мере того, как шли недели и месяцы, а колония оставалась необнаруженной, ее обитатели начали мало-помалу проникаться ощущением безопасности. Если уж осмотрительные люди, содействовавшие основанию и функционированию колонии, позволили себе расслабиться, почему транксам не сделать то же самое?
И под конец рабочего дня Джювинхуран думала вовсе не о безопасности колонии. Она проводила последнюю проверку систем и расхода химреактивов перед тем, как сдать свой пост следующей смене. Но мысли ее были заняты не привычной рутинной работой, а воспоминаниями о времени, проведенном в обществе некоего весьма необычного самца. Увы, на протяжении последних нескольких дней она размышляла о нем постоянно.
Джю и сама не могла понять, чем ее так заворожил помощник приготовителя пищи. Уж разумеется, не своим общественным положением: самец выполнял еще более прозаичную работу, чем она сама. А между тем в шумной колонии имелось немало неспаривавшихся самцов, которые находили Джю привлекательной и издавали в ее присутствии нежное стрекотание, пытаясь добиться чего-то большего, чем просто дружеская беседа. Со многими из них она общалась, разговаривала и развлекалась, но мысли ее неизменно обращались к тому необычному приготовителю пищи.
Что она находила в нем такого уж необычного, Джю затруднялась определить, хотя не раз пыталась. Возможно, некоторые особенности поведения, сдержанность в манерах — не только в речах, но и в жестах, свистках и щелчках, которые являются столь же неотъемлемой частью общения транксов, как и членораздельные слова. А возможно, то, что, приходя в возбуждение, Дес невольно начинал вставлять в разговор слова и выражения из высоко-транксского, выговаривая их совершенно безупречно, чего никак нельзя было ожидать от помощника приготовителя пищи. Имелись у него и другие странности: энтузиазм, с которым Дес говорил о чуждом мире на поверхности; оживление, невольно проявлявшееся в его жестикуляции, когда им случалось посещать выступления одного из официальных утешителей колонии,— кстати сказать, далеко не блестящие; равнодушие, с каким он принимал как похвалы, так и критику в адрес своей работы…
Нет, было, было в приготовителе пищи Десвенбапуре нечто причудливое, непреодолимо привлекательное — и в то же время на редкость отталкивающее. И Джювинхуран не могла выбросить его из головы, как ни старалась. Она уже подумывала сходить посоветоваться к старшему матриарху колонии, но потом решила, что дело пока не зашло так далеко. Ее привязанность пока не переросла в одержимость, поэтому лучше разобраться со своими чувствами самостоятельно.
Одним из способов разобраться ей показалась беседа с источником своих тревог. В колонии, как и в любом улье, обитатели строго распределялись не только по рабочим местам, но и по жилым помещениям и секторам. Все тоннели улья, за редкими исключениями, считались доступными для посещения, и любому жителю улья не требовалось никаких разрешений и пропусков для прохода в другие сектора, однако за пределы своих секторов большинство колонистов выходили редко. В этом просто не было необходимости. Все, в чем нуждался колонист, он мог найти в зоне, отведенной для житья. Традиционная, очень действенная система, одинаково хорошо работавшая и на Ульдоме, и на Ивовице, и на чужой планете, которую ее коренные обитатели называли «Земля».
Люди же, напротив, не придерживались подобного порядка. Колонистам это было известно по рассказам. Человеческое общество обладало лишь видимостью организации, и его члены имели тенденцию вести беспорядочную деятельность, обращая существенно меньше внимания на пользу целого. Жизнь в их ульях зачастую граничила с анархией. И, однако, посреди такого беспорядка и смятения они как-то ухитрились построить цивилизацию!
Джювинхуран решилась покончить с противоречиями, бурлившими у нее в душе. Дождавшись ближайшего свободного периода, она определила местоположение вспомогательного отдела приготовления пищи и направилась туда, руководствуясь указаниями своего скри!бера. Оказавшись в незнакомой части колонии, она время от времени останавливалась, чтобы поговорить с транксами, которых никогда прежде не встречала. Но о том, почему она здесь, никто не спрашивал. Ее появление здесь было необычным, но не противозаконным.
Джю довольно долго беседовала с ассенизаторами, работавшими на другом пункте утилизации отходов. Колония явно строилась с таким расчетом, чтобы всего было по два. И это понятно: ведь если выйдет из строя что-то важное, на Земле нельзя будет обратиться за помощью в соседний улей. От ближайших хранилищ запчастей их отделяло несколько парсеков, и помощь не смогла бы прийти вовремя. Люди, сотрудничавшие с ульем, тоже ничем особо помочь не могли: у них применялись совершенно другие технологии и к тому же они были ограничены в своих перемещениях. Так что колонии поневоле приходилось во всем полагаться лишь на собственные силы.