Когда все вышли, Орлов оглядел Гурова с интересом, даже поднялся из-за стола, прошелся.
– Лева, ты охамел или недоумком прикидываешься? Ты как со старшими разговариваешь?
– Это Паша Усов старший? – Гуров взглянул недоуменно. – Мы с ним годки. Когда в МУРе я имел отдел, то Пашу с ладошки оперативными мудростями кормил.
– То было, и ты забудь. Сейчас Усов начальник отдела, а ты, опер, его хвалишь таким тоном, каким учитель хвалит двоечника, случайно решившего сложную задачу. Лева, тебе пятый десяток, пойми, люди ранимы и обидчивы. Ты их раздражаешь, унижаешь, они не виноваты, что бог дал некоему Гурову больше. Кстати, твоей заслуги в этом тоже нет, так случилось.
– Петр Николаевич...
– Помолчи. Можешь курить, хотя ты никогда разрешения и не спрашиваешь. Ты думаешь, этим офицерам приятно знать, что когда неприятности в верхах, то приглашают не их, как по должности положено. Сейчас я назначил старшим группы тебя, а не полковника Усова. Хотя агентурные данные получил именно Усов. Но я знаю, что ты лучше. А каково это знать Паше? Ты когда-нибудь думал об этом? Все твоя гордость! – Орлов поморщился и, неожиданно резко сменив тон, произнес: – Лева, будь настоящим другом, прими отдел. Я тебя через полгода своим замом сделаю.
– Петр, ну не хочу я быть начальником, – ответил Гуров и посмотрел на друга сочувственно. – Как это мы с тобой не можем понять друг друга, двадцать лет вместе и все стукаем друг об друга, как бильярдные шары. Ты пойми, я киплинговский кот, который гуляет сам по себе. Я больше всего на свете ценю свободу.
– Ох, кот, иди, гуляй. Я тебя понимаю, завидую, в свое время у меня на это сил не хватило, я надел штаны с лампасами. Удачи.
– Не горюй, дружище, я и Станислав всегда с тобой. Гуров секунду постоял, хотел сказать что-то еще, лишь вздохнул и вышел из кабинета, зашел к себе, но полковника Усова, с которым сыщик договорился обменяться информацией, не застал.
– Ушли очень сердитые, – объяснил Крячко. Гуров усмехнулся, позвонил Усову, сказал:
– Господин полковник, извините, меня генерал задержал, разрешите зайти?
– Ты знаешь, где я сижу? – спросил Усов. – Тогда заходи, разрешаю.
– Слушаюсь, господин полковник! – Гуров подмигнул Крячко и вышел в коридор.
* * *
Кабинет начальника отдела полковника Усова не многим уступал кабинету Орлова. Гуров вошел, оглянулся и согласно кивнул, мол, все так и должно быть.
– Присаживайся, – сказал Усов. – А ты знаешь, что ты в данном кабинете впервые?
– Вроде так.
– А ты знаешь, как часто старший опер заходит к начальнику отдела? – Усов потер полноватые щеки, словно проверяя, чисто ли выбрит. – По нескольку раз на дню. Но ты из генеральского не вылезаешь, тебе начальник отдела без надобности.
– Окстись, Паша. – Гуров сел на стул. – Сначала Петр мне выволочку устроил, что я непочтителен с руководством, то есть с тобой, теперь ты выступаешь. Я живу тихо, никого не трогаю, чем я сегодня тебя обидел?
– Ты сегодня был такой же, как всегда: Гуров обыкновенный. Хам, который считает, что он сыщик, остальные лишь прохожие. Ты знаешь случай, чтобы опер снисходительно похвалил начальника?
– Я искренне, от всей души, ты действительно большой молодец.
– Ты, естественно, свой тон не слышишь, никто себя не слышит. Разговариваешь ты, как мэтр, как звезда экрана разговаривает с поклонниками.
– У меня нет знакомых звезд, Паша. Допускаю, что тон у меня противный. Но ведь о человеке следует судить не по тону разговора, а по поступкам. Мы знакомы более десяти лет, я был твоим начальником, сейчас ты старше по должности, но никогда, ни раньше, ни сегодня, я тебе ножку не подставлял, гадость не сказал. Пашу я не меньше остальных, а что дружен с генералом, никто не виноват, так жизнь легла.
– А почему ты отдел не берешь, сидишь в операх?
– Писать не люблю. И я не сижу, а бегаю.
– И так в операх до пенсии?
– Не загадываю. Давай кончим обсуждать мою персону, перейдем к делу. У меня есть человечек, я его не оформлял, держу накоротке.
– Твоя манера известна, потому ты по показателям чуть ли не худший в управлении.
– Знаю, социализм – это учет. Социализм приказал долго жить, может, и у нас начнут судить о работе человека не по галочкам – папочкам отчетов, а по конкретным результатам.
– Не доживешь.
– Возможно, но мне плевать. Так вот, у моего человека имеется сестра. Красавица, фотомодель. В нее влюблен некий парнишка по имени Семен Вестник. Шикарный парень, при баксах. Я убежден, что он налетчик. Проверь по своему каналу, никто из членов банды не ухлестывает за красавицей и фотомоделью? Таким образом мы выясним, об одной группе идет речь или о разных.
Усов смотрел настороженно, после паузы сказал:
– Если выяснится, что об одной, получится, что ты вышел на бандитов раньше меня.
– Не получится, – успокоил Гуров. – По моим сообщениям устраивали засады трижды. Я мажу в молоко, если твоя информация подтвердится, тебя наградой не обойдут. Я предлагаю готовить задержание и проводить его вместе, как говорится, одна голова хорошо, а две лучше. Ты как?
– У тебя есть соображения?
– Кое-что, необходимо поставить людей из группы захвата в условия, при которых предатель не сможет предупредить бандитов.
– А выявить коррумпированного?
– В данный момент я возможности не вижу.
– Что же, я согласен, работать вместе с самим Гуровым большая честь.
– Паша, ты нормальный сыщик. Сейчас занимаешь генеральскую должность, лампасов не дают, ты комплексуешь.
– Твой дружок, Петр Николаевич Орлов, держит. Мне в кадрах сказали, как начальник управления представит, так мы не мешкая.
– Петр мужик с норовом, тут я бессилен помочь. Наша дружба на том и держится, что я ни разу ни о чем не просил. Я днями загляну в группу захвата, познакомлюсь с людьми. Ты со мной поедешь?
– А отдел? – Усов хлопнул ладонью по столу. – Нет уж, я не опер, уехать на целый день не могу.
– Хорошо, – согласился Гуров, пытаясь говорить как можно мягче. – Я съезжу один, позже расскажу, каково впечатление.
* * *
В спортивном зале тренировались ребята, точнее, мужчины в возрасте двадцати пяти – тридцати лет. Милиционерам надоело одалживаться, обращаясь в “Альфу” и другие спецподразделения в случаях, когда возникала необходимость задерживать вооруженную группу.
Заместитель министра распорядился, чтобы начальники управлений выделили из числа оперативников молодых, физически крепких офицеров. Среди присланных, учитывая, что ни один начальник не отдаст хорошего парня, провели отбор, оставили двадцать человек, в основном недавних спортсменов, пригласили из “Динамо” тренеров по рукопашному бою и стрельбе, подготовили свою группу захвата.