— Какая-то фамилия странная, — сказал Т.
— Это он с Уркинсона поменял, чтоб в чекисты приняли. Мол, из потомственных латышских стрелков. Он тоже крутой. Говорят, в Марианскую впадину на батискафе спускался — его там серьёзные сущности инструктировали, что и как. Уркинс важный человек, его каждый месяц в Лондон посылают свежий ветер изображать. Но только Шмыга всё равно главнее. Его олигарх Ботвиник лично боевому НЛП обучил перед смертью. За это, говорят, либеральная башня его и замочила.
— Я половины слов не понимаю, которые вы говорите, — пожаловался Т. — Что такое боевое НЛП?
— Никто точно не знает. Но слухов много. Например, скажет Шмыга что-нибудь такое непонятное по телефону, а человек через три дня опухнет и помрёт. Вот такой деятель — чтоб вы понимали, какие люди подключились. В общем, вник Шмыга в дело, позвонил Сулейману и говорит — ты че, зверёк, голову ушиб? Твои креативщики на все ибрагимические религии баллон катят. Даже зороастрийцев оскорбили. Сулейман не понял сначала — каких, говорит, ещё зороастрийцев? А Шмыга говорит, таких, мля. Россиян-маздаистов. Сулейман говорит — вы, товарищ генерал, о каких маздаистах — о шестых или о третьих? Вы ведь об этих волнуетесь, которые на «Маздах» ездят? Тут уже Шмыга напрягся. Я, говорит, волнуюсь о россиянах-огнепоклонниках, понял, нет? Вдруг им не понравится, что у тебя горящая баржа тонет. Вдруг это их религиозные чувства оскорбляет. Сулейман решил, что его прессуют не по делу, и говорит — ну, если захотеть, до столба доебаться можно, товарищ генерал. Мы, мол, понимаем, не дети. А Шмыга ему устало так отвечает — меня ты разведёшь, Сулейман, а зороастрийцев ни хуя. Тут Сулейман конкретно перебздел, решил, что Шмыга уже боевое НЛП применяет. Потому что больно непонятный разговор пошёл. А Шмыга ему дальше трёт: зороастрийцы ладно, но ты на кого дальше попёр — на бога Саваофа? Ты че, опух? Ты, говорит, либерастам специально повод даёшь? Уркинсон же тебя в суде за пять минут отпидарасит, ему дело открыть как два перста обоссать. Ты че, говорит, под экстремистскую статью меня подводишь? Зря, говорит. Пойдёшь-то по ней ты, а не я. Тебя, говорит, и просто так замочить теперь могут — ведь психопатов в Москве много. Чёрные вдовы, нибелунги, криптомастурбаторы с «правой ру», кватероны из Византийского клуба. Буддисты сейчас тоже совершенно ебанутые пошли, от них чего хочешь ждать можно. И потом, что ты такое про ислам говорил в клубе «Тринадцать Гурий»? Сулейман отвечает — ничего. А Шмыга ему — ага, не помнишь, укуренный был и унюханный, а плёночка помнит. Сказал, что ислам — это религия мира, который настанет, когда всем неверным сделают секим-башка. Выложит кто в интернет, так тебе же первому глотку и перережут. Свои, чтоб ты имидж им не портил. Чтоб все знали, что ислам действительно религия мира.
— А Сулейман?
— А что Сулейман. Вспомнил, где живёт — и вся евроидентичность с него осыпалась как бледная перхоть. Обосрался и все косяки на меня повесил. А про своего интеллектуала даже не вспомнил, хотя за гермафродита по всем понятиям чечены отвечают. Велел текст с сайта снять, а меня уволить. Причём не просто уволить, а перед этим ещё и отмудохать перед видеокамерой.
— А это зачем? — спросил Т.
— Чтоб зороастрийцам показать, если стрелу назначат… Говорит, Шмыга велел. Только мне сказали, Шмыга на самом деле ничего такого не велел. Он буркнул просто: «этому мудаку, который всё придумал, надо в рыло дать за такие штуки. Гнать его в три шеи». Можно сказать, просто выругался. А они всё дословно выполнили. И по шее ровно три раза дубинкой засадили — мол, если не получается один раз в три шеи, сделаем три раза в одну. Своя же служба безопасности, представляете? Которая пропуск проверяла и под козырёк брала… — Ариэль всхлипнул. — А проект закрыли.
— Совсем закрыли? — спросил Т.
— Угу.
— А как же кредит?
Ариэль прищурился на Т.
— Знаете, граф, — сказал он, — я вам даже описать не могу, до какого мне это фиолетового барабана.
Т. ощутил тревогу.
— И что теперь будет?
— С вами или со мной? — спросил Ариэль.
— С вами, — вежливо ответил Т.
— Уйду от Сулеймана. Только не голимый, как они думают, а со всеми наработками. И всё продам по второму разу.
— Куда уйдёте?
— Есть место. Одна серьёзная структура под полковником Уркинсом набирает команду на новый проект. Иронический ретро-шутер на движке «source», выйдет в версиях для писи и иксбокса. Консольный вариант пойдёт в комплекте со специально написанной книгой, типа как коллекционный «Warcraft», если вам это что-нибудь говорит. Называется проект «Петербург Достоевского» или «Окно в Европу», ещё окончательно не решили. «Окно в Европу», по-моему, хуже. Все будут думать, что про Украину и разборки с газом. Но идеологически проект очень значимый, поэтому бабло нашли несмотря на кризис. Нефтянка пока даёт.
— А в чём значимость? — спросил Т., решив ориентироваться по огонькам немногих понятных слов и смыслов.
— Это типа наш ответ Чемберлену. Пиндосы выпустили шутер для иксбокса, называется «Петропавел». Про то, как четыре американских моряка — негр, еврей, грузин и китаец — спасают мир от двухголового русского императора, которого гуннская принцесса Анастасия родила от Распутина. И мы хотим нанести ответный удар. Но сложность в том, что удар нанести тут мало, надо ещё, чтобы пиндосы его купили. Поэтому будем делать два варианта — внутренний и экспортный. Разница минимальная — просто вектор реверсируем. Во внутреннем варианте всякая мразь будет лезть из Европы в Петербург Достоевского, а в экспортном — из Петербурга Достоевского в Европу.
— А почему «Петербург Достоевского»? — спросил Т. — Что это у вас, то Толстой, то Достоевский?
— Ревнуете? — усмехнулся Ариэль. — Напрасно. Главная культурная технология двадцать первого века, чтобы вы знали, это коммерческое освоение чужой могилы. Трупоотсос у нас самый уважаемый жанр, потому что прямой аналог нефтедобычи. Раньше думали, одни чекисты от динозавров наследство получили. А потом культурная общественность тоже нашла, куда трубу впендюрить. Так что сейчас всех покойничков впрягли. Даже убиенный император пашет, как ваша белая лошадь на холме. И лучше не думать, на кого. Чем Достоевский-то лучше? Тем более, что это такой же Достоевский, как вы Толстой.
— Спасибо, — буркнул Т.
— Проект коммерческий, — продолжал Ариэль, — поэтому Фёдор Михайлович будет у нас не рефлексирующий мечтатель и слабак, а боец. Такой доверчивый титан, нордический бородатый рубака, зачитывающийся в свободное время Конфуцием…
— Но почему именно Достоевский? Почему, скажем, не Тургенев?
— Вот прицепились. Ну хорошо, скажу. У ФСБ есть инсайд, что в следующем году телеведущая Опра Уинфри порекомендует американским женщинам прочесть роман «Братья Карамазовы». Тогда экспортный «Петербург Достоевского» автоматом попадает в сопутствующие товары второго эшелона, а это поднимает продажи минимум в пять раз. Если выйти одновременно на иксбоксе и писи, бабла можно снять немерено.