— Добрый день, шеф.
— Мне нужно ехать к Озирису, - сказал я. - Минут через десять. Только переоденусь и выпью кофе.
У Озириса все было по-прежнему. Дверь открыл усатый молдаванин, который за прошедшее время успел сильно осунуться и даже как-то завосковеть.
Картежники в большой комнате не обратили на меня никакого внимания.
Озирис выслушал мой рассказ о красной церемонии со снисходительной усмешкой пожилого психонавта, которому соседский сынишка рассказывает о первом опыте с украденным из пепельницы окурком.
— Это был Бог? - спросил я. - То, что я ощутил?
— Так принято считать, - ответил Озирис. - Но в действительности никто не знает. В древние времена это называли "содрогание мантии". Вампиры не знали, как интерпретировать происходящее, пока люди не придумали Бога.
— Так люди придумали Бога, или открыли, что он есть?
— Это одно и то же.
— Как так?
Озирис вздохнул.
— Смотри, - сказал он, - объясняю еще раз. Обезьяне поставили в башку перегонный куб. Перегонный куб начал вырабатывать баблос. Но кроме главного продукта стал выдавать и другие фракции. Отходы производства. Одна из фракций называется "Вселенная". Другая называется "Истина". А третья называется "Бог". Сейчас ты спрашиваешь - придумали обезьяны эту третью фракцию или открыли ее? Я даже не знаю, что тут ответить.
— Вы говорили, что вампир приближается к Богу, когда принимает баблос, - напомнил я.
— Естественно. К основному продукту примешивается побочная фракция, и вампир ее чувствует. Бог и баблос - это как бензин и мазут, которые получают во время переработки нефти. Вампиры потребляют баблос, а Бог для нас - отход производства. Зато это ценная фракция для человечества. Мы не возражаем.
Пока, разумеется, человечество не начинает впаривать нам эту фракцию в качестве универсальной истины.
— Что, и такое бывает? - спросил я.
Озирис махнул рукой.
— Сплошь и рядом. Поэтому всегда надо носить с собой конфету смерти. А лучше всего две или три.
Я немного подумал и сказал:
— Но тогда возникает логическое противоречие. Если Бог - это отход производства, как он мог сослать сюда Великую Мышь?
— Так в этом все и дело. Если бы Бог был чем-то другим, Великая Мышь могла бы восстать, бороться всю вечность и когда-нибудь одержать победу. Но как можно победить сославший тебя отход производства? Такое не под силу даже Иштар. Именно в этом весь ужас ситуации.
Я начинал понимать изуверскую логику собеседника. Надо было поставить вопрос по-другому.
— Хорошо, - сказал я. - Тогда скажите - является ли Бог просто побочной фракцией производства баблоса? Или эта побочная фракция свидетельствует о существовании Бога на самом деле? Это ведь не одно и то же.
— Не совсем, - согласился Озирис. - Когда-то давным-давно вампиры действительно об этом спорили.
— И к какому выводу они пришли?
— А ни к какому. Просто перестали спорить и стали думать о другом.
— Но почему?
— Да потому, - сказал Озирис, выдвигаясь из своей ниши, - что если Бог и есть, он хочет, чтобы для нас его не было. А раз Бог хочет, чтобы его не было, это и значит, что его нет.
— Но если Бога нет, почему тогда есть слово "Бог"?
— Потому что это слово, вместе со всеми другими словами и понятиями, необходимо для производства баблоса.
— Я понимаю, - сказал я. - Но почему оно значит именно то, что оно значит?
— Бог - это создатель. Слова тоже создают.
— Вы же говорили, что они отражают, - сказал я.
— Создавать и отражать - это одно и то же. Нам кажется, что слова отражают мир, в котором мы живем, но в действительности они его создают.
Точно так же слова создают Бога. Именно поэтому Бог так сильно меняется вместе с диалектами языка.
— Все дело в словах?
— Именно. Даже в человеческих священных книгах сказано, что в начале было слово. И слово было Бог. Неужели непонятно? "Бог" - это слово, которое создает Бога. То, что люди называют Богом, появляется в уме "Б" точно так же, как образ кирпича появляется, когда раздается слово "кирпич".
— Мне кажется, - сказал я, - что теологи понимают фразу "и слово было Бог" несколько глубже.
— Никакой глубины там нет. Есть только слово "глубина" и то, что ты проделываешь над собой, когда его слышишь. Зря проделываешь, между прочим.
Вампир должен быть начальником дискурса, а не его жертвой.
— А можно я задам глупый вопрос? - спросил я.
— Будем считать, что все остальные твои вопросы были умными. Валяй.
— Бог существует на самом деле?
— Почему же нет. Я еще раз повторяю, он существует в уме "Б" каждого из участников мероприятия. Если бы Бога не существовало, как мы могли бы о нем говорить? Но вот в каком качестве он существует - это уже совсем другая тема.
— Понятно, - сказал я. - Вы опять хотите сказать, что он существует в качестве слова. Но я не об этом.
— А о чем?
— Вы говорили, что ум "А" - это зеркало. А потом сказали, что отражать и создавать - это одно и то же. Можно ли сказать, что Бог присутствует в каждом живом существе в качестве ума "А"?
Озирис засмеялся.
— Сказать-то можно, - ответил он, - но все, что мы скажем, будет сделано из слов, а любое слово, поставленное перед умом "А", мгновенно превращает его в ум "Б". Все слова по определению находятся внутри денежной сиськи. Ум "А", о котором ты говоришь, это не ум "А", а просто отражение слов "ум "А". Все, о чем мы можем говорить - это полуфабрикаты для изготовления баблоса. Они же отходы его производства, потому что это замкнутый цикл.
Мне стало грустно.
— А если без философии? - спросил я. - Если по-честному? Бог в нас присутствует?
Озирис усмехнулся.
— Бог в нас присутствует, - сказал он. - Но мы в нем нет.
— Это как?
— Знаешь стекла, сквозь которые видно только в одну сторону? Вот так же.
— Почему все так жутко устроено? - спросил я.
— Не забывай, что мы дети сосланной мыши, страдающей потерей памяти. И живем в измерении, где Бог появляется исключительно как отход производства баблоса. Чего ты вообще хочешь?
— Уже почти ничего, - сказал я. - А у вампиров есть формальная религия?
— Еще этого не хватало.
— А как вампиры называют Бога?