— Я же говорил, место вчера было неудачное. А сегодня — вот! — и Ведерников с гордостью показал Алексею приклад винтовки, где красовалась свежая зарубка. В ответ Алексей и Виктор достали ножи и молча нанесли по зарубке на свои приклады. Лица Ведерникова и Балабанова вытянулись:
— Что, опять по немцу у каждого?
— Не место красит человека, — пошутил Виктор.
Между парами началось негласное соревнование — кто больше уничтожит фашистов.
Прошло две недели. За это время пара Ветров-Субботин уничтожила семнадцать гитлеровцев, а пара Ведерников-Балабанов — восемь.
Однако с каждым днём подловить немцев становилось всё сложнее. Гитлеровцы уже поняли, что на их участке фронта появились русские снайперы, и стали вести себя осторожно. А тут ещё в политотделе заподозрили, что пара Ветров-Субботин приписывает себе уничтоженных гитлеровцев, и потому прислали младшего политрука для проверки.
— Я завтра с вами иду на задание! — с ходу заявил политрук.
— Мы рано встаём, товарищ политрук! — попытался отговорить его Алексей, прекрасно понимая, что означает для снайпера присутствие на задании постороннего.
— Сами будете вставать — меня разбудите, — остался непреклонным политрук.
— Так точно! И бинокль вам взять надо, а фуражечку в землянке оставить.
— Это что же ты, товарищ красноармеец, хочешь, чтобы я не по форме одет был?
— Пилотку можно надеть. А ещё лучше — маскировочный костюм с капюшоном, как у нас.
— Вы что себе позволяете? Старшего по званию и должности учить? Распустились тут! — политрук явно обозлился.
Снайперы замолчали. Действительно, хочет человек рисковать — его дело.
Ещё до рассвета они вышли на «охоту» — на крайний правый фланг своей дивизии. Сюда снайперы ходили редко, уж больно далеко топать. Зато немец здесь должен быть непуганый.
Как всегда, выбрали позицию и залегли. Сапёрной лопаткой Алексей аккуратно подрезал дёрн и вырыл себе мелкий, сантиметров на тридцать глубиной — только втиснуться — окопчик.
Виктор залёг в ложбинку справа, младший политрук забрался в воронку слева.
Когда они ещё только шли на позицию, Алексей попросил политрука без нужды не высовываться.
— Как только выберем цель — предупредим, чтобы вы, товарищ младший политрук, в бинокль увидели — есть попадание или нет.
— Опять учить вздумали? Я скажу вашему командиру взвода, пусть он вас поучит субординации. Вечно у разведчиков вольница!
Виктор толкнул напарника локтем — молчи, мол, плетью обуха не перешибёшь. Обычно так вели себя люди неопытные, прибывшие на фронт недавно и не слушавшие тех, кто успел повоевать. И они гибли первыми. Закончить училище и иметь теоретические знания — это одно, но жизнь иногда заставляет знать и уметь другое. В каком училище учат, что на передовой нельзя прикуривать троим от одной спички? Двое благополучно закуривали, а третьего убивали, поскольку немцы успевали в темноте прицелиться.
Вот и сейчас политрук поднял голову, положил локти на землю и поднёс к глазам бинокль. Откуда снайперам и политруку было знать, что именно на этом участке фронта вышел на свою охоту прибывший сюда немецкий снайпер? Пропустить такую лакомую цель, как командирская фуражка и бинокль было решительно невозможно.
Издалека хлопнул выстрел.
Алексей сразу нутром почуял недоброе. Он повернул голову налево и увидел: политрук готов. Выстрелом фуражку сбило с головы, затылок превратился в кровавое месиво.
Алексей сплюнул и выматерился, что делал исключительно редко. Выстрел был точный, стало быть — стрелял профессионал. И теперь им, поскольку позиция обнаружена, надо сидеть тихо, как мышам.
— Вить, политрук наповал!
— Я уже понял. Только немца не вижу, хорошо замаскировался, гад!
— Поосторожнее, он профи!
Они осторожно осматривали «нейтралку», но немца не обнаружили, хотя буквально «облизали» каждый бугорок, каждое деревце и каждый кустик.
Лежать им пришлось до вечера — обоим хотелось жить. Когда стемнело, они вынесли тело политрука в траншею.
— Ох, твою мать! Мне в штаб теперь сообщать надо! — схватился за голову командир роты.
— Дальше фронта не пошлют, а вы и так уже здесь! — дерзко ответил Алексей. Хамить не следовало, поскольку младший политрук сам подставился под пулю. Но в России всегда отвечал стрелочник, и командира роты могли понизить в звании или должности. Вот только с роты убрать не могли — командовать и так было некому.
А в землянке их заждалась другая пара. Встретили очень тепло, в котелках стоял уже остывший обед.
— Чего-то вы задержались, братишки! Мы уже переживать стали — не случилось ли чего?
— Случилось. Снайпер немецкий появился. Вчерашнего политрука, что с нами пошёл — наповал в голову. Правда, он сам подставился: высунулся и схлопотал себе пулю в лоб.
— Может, случайность? Шальная пуля?
— Судя по звуку, стреляли издалека. Не верю я в такие случайности, снайпер это. Теперь, чтобы самим выжить, надо его в первую очередь уничтожить.
— Он один?
— Кто знает? Может, как и мы — пара.
В землянке повисла тишина. Снайпер — противник серьёзный.
— Обнаружить бы его и миномётами накрыть! — предложил Ведерников.
— Для этого нужна связь с батареей — рация или линия связи, и телефон. Как ты себе это представляешь? И, кроме того, на батарею в день по четыре-десять выстрелов даётся, не больше. Не хватит боеприпасов.
— Вот незадача! Тогда надо самим!
— Предложи.
— Рассредоточиться по фронту — метров через сто. Кто-нибудь из нас да увидит.
— Может быть, повезёт, может — нет.
Задумались. Снайперы выходили на позиции рано утром, даже затемно. На месте маскировались, и заметить их было сложно.
— Солнце же в его сторону светило. Что, и бликов не было?
— Не было.
— Ага, он что — дурак? Небось, после выстрела оптику чехлом закрыл, чтобы не отсвечивала.
— Меня вот что беспокоит. Он наверняка свободен выбирать место засады. Сегодня на одном участке, завтра на другом… Так мы его долго и без толку выслеживать будем. Вот увидите, он завтра на другом участке обороны появится. Убьёт кого-нибудь и затихарится.
— Ты, Алексей, что-то предлагаешь?
— Мысль появилась.
— Ну-ка, ну-ка, послушаем…
— Охотник на охоте — на тех же уток — дичь манком приманивает. Вот и с ним бы так…
— Хочешь кого-то из нас под выстрел подставить? — возмутились парни.
— Нет. Всем четверым оборудовать позиции на одном участке. И каждый день, проявляя себя, заваливать там по фрицу. Немец клюнет. А вместо манка использовать чучело. Набить маскировочный костюм старым тряпьём, каску напялить, а вместо бинокля зеркало пристроить — бликовать лучше будет.