— Пока — не считается.
Тиффани вспыхнула. Он что, заигрывает с ней? Это было бы крайне неприлично, учитывая, что ему только что сказали, что у нее есть жених, а у него, как ей хорошо известно, — невеста. Неужели Хантер Каллахан — местная версия дамского угодника? Тиффани не понравилась эта мысль, и она постаралась выкинуть ее из головы, сосредоточившись на своей задаче.
— Вы слышали, что мне нужно, мистер Каллахан? — поинтересовалась она.
Он двинулся дальше, но на этот раз взял экономку под руку, увлекая за собой.
— Конечно. И зовите меня Хантером.
— А вы зовите меня мисс Флеминг, а не Рыжик.
Хантер рассмеялся.
— А имя у вас есть?
— Дженнифер, но…
— Пусть будет Дженни, — с ухмылкой снизошел он. — И имейте в виду, это не город. Мы здесь обходимся без формальностей, и вам придется привыкнуть к этому.
Без формальностей! Это еще мягко сказано. Но Тиффани не могла не признать, что в его словах есть смысл. Она не просто притворяется другим человеком, она взялась за роль служанки. Придется приспособиться к Каллаханам и поступать, как они желают, а не наоборот. По крайней мере когда они настаивают, как, например, Хантер, с его раздражающими прозвищами.
Когда они свернули за дом, открылся вид на хозяйственные постройки: конюшню, загоны, курятник, барак для работников, куда они направлялись, и огород, который развел и перед отъездом обнес изгородью Старый Эд. Там были и другие строения: кладовые, сараи, даже прачечная, перед которой висело постельное белье и мужская одежда. Здесь было все, что требовалось для жизни небольшого сообщества, и Тиффани предположила, что ранчо ее отца выглядит так же.
— Сколько ковбоев свободны от работы? — спросила она, надеясь на небольшую армию для своих нужд.
— Семеро только что вернулись с пастбища. Остальные трое останутся со стадом на ночь.
Тиффани ожидала, что намного больше.
— Неужели этого достаточно, что пасти такое стадо, как у вас?
— Более чем достаточно, учитывая, что мы с братьями тоже работаем.
— Разве работа ковбоев заканчивается так рано?
— Мы рано начинаем. А теперь вы готовы к разочарованию? — с усмешкой поинтересовался он.
Тиффани скрипнула зубами. Его юмор начал действовать на нервы.
— Вы сказали, что будет забавно, — заметила она, когда они подошли к двери барака. — Видимо, это означает, что вы не верите в успех моей миссии?
— Конечно, нет.
— Вам нравится жить в свинарнике?
— Не преувеличивайте. Мы работаем снаружи. Как тут в дождливый день не натаскать немного грязи в дом?
Тем не менее одно его слово исправило бы ситуацию еще до захода солнца. В конце концов, он старший сын хозяина. Ковбои могут роптать, но сделают, что он прикажет. Если ей удастся переубедить Хантера…
— Дело не только в этом… — начала Тиффани.
Но у нее не оказалось возможности прояснить свою позицию. Хантер открыл дверь, втащил ее внутрь и сказал, обращаясь ко всем присутствующим:
— Внимание, парни. Эта леди хочет вам что то сказать.
Судя по усмешке, кривившей его губы, с таким же успехом он мог бы добавить: «Только не смейтесь слишком громко». Но ковбои не смеялись. Некоторые лежали на своих койках, другие играли в карты в задней части длинного помещения, третьи наполняли тарелки из котелка, висевшего над очагом. Выходит, на ранчо есть повар? Внезапно Тиффани осознала, что все взгляды устремлены на нее, и постаралась собраться с мыслями. Нужно четко объяснить, чего она хочет… и, пожалуй, улыбнуться. Она начала с улыбки.
— Возможно, моя просьба покажется вам странной, но мне нужно несколько добровольцев, чтобы немного поработать в большом доме. Если все возьмутся за дело, мы управимся за несколько часов.
— А что за работа? — поинтересовался кто то.
Тиффани приободрилась.
— Разная. Нужно вынести наружу мебель и вымыть ее с мылом, проветрить подушки. Почистить камин, а потом отмыть от сажи. Отскрести полы, пока они не засверкают. Я еще не видела другие комнаты, но они не могут быть в худшем состоянии, чем кухня или гостиная.
Никто не произнес ни слова. Тиффани взглянула на Хантера, взывая о помощи, но он, похоже, не собирался вмешиваться. Казалось, его забавляет, что она хочет заставить ковбоев выполнять женскую работу. Те явно уловили его настроение и начали посмеиваться.
— Я помогу.
Смех тут же прекратился. Тиффани, потрясенная, застыла. Это был голос Дигана. Оглянувшись, она увидела его. Он стоял у самой двери, прислонившись к стене и скрестив руки на груди, точно так же как стоял на веранде. Его серые глаза медленно блуждали по комнате, и не было ни одного ковбоя, который не испугался бы вдруг за свою жизнь. Не считая Хантера и повара в задней части комнаты, который просто не обращал внимания ни на что, кроме мяса, которое готовил.
Ковбои дружно поднялись и потянулись к выходу, тихонько ропща. Кривоногий коротышка с такими длинными усами, что их кончики свисали до подбородка, крикнул, обращаясь к повару:
— Джейкс, держи еду на огне!
Плотный парень ворчливо посетовал:
— Если кто нибудь скажет, что я занимался домашней работой, может считать себя покойником.
Тиффани то краснела, то улыбалась. У нее есть своя маленькая армия, но не благодаря Хантеру.
Она прекрасно понимала, что это страх перед Диганом поколебал ковбоев, однако, не скрывая самодовольства, шепнула Хантеру:
— Я рада, что вы ошиблись.
Он устремил на нее долгий оценивающий взгляд.
— Не ошибся, просто меня переиграли с помощью кокетливой улыбки. У вас определенно есть дар убеждения, Рыжик. Будет забавно, если в следующий раз, когда что нибудь понадобится, вы обратите его на меня.
Похоже, он ее обольщает! Выражение, с которым глаза блуждали по ее фигуре, не оставляло никаких сомнений в его намерениях, заставив Тиффани залиться краской, несмотря на негодование. Ее жених флиртует с Дженнифер!
Когда последний ковбой покинул помещение, Диган спросил, обращаясь к Хантеру:
— Ты идешь?
— Ну нет, лучше отведаю стряпню Джейкса. У меня есть ощущение, что мисс Задавака не собирается сегодня готовить. Не волнуйся, я принесу то, что останется.
Тиффани одарила его свирепым взглядом и, гордо выпрямившись, вышла из барака, желая оказаться как можно дальше от этого невыносимого типа. Диган последовал за ней и держался рядом на всем пути до дома. Она невольно ускорила шаг. Было странно бояться этого человека и в то же время испытывать к нему благодарность.
— Спасибо.