– Что же это? – осведомился он.
– А ты подумай…
Я вновь остановился возле окна, получая какое-то извращенное удовольствие от наблюдения за тем, что происходит внизу. Внезапная догадка уже стала вызывать у меня сомнение.
– Так что же это? – пищало в моей голове. – Не тяните, хозяин!
Во дворе появился Свен Гленсус и о чем-то заговорил с Полпинтой. Народу еще прибавилось, теперь почти все пространство между донжоном и помостом заполняли люди. Ворота закрыли.
– Так что же?
– Пил, – произнес я. – Употреблял алкоголь вовнутрь, понимаешь?
Тут уж он по-настоящему удивился:
– Пили?
– Да, с самого начала этой истории я почти все время пил. Как-то оно так получилось… Начал пить перед похоронами, потом после похорон, потом еще пил с Муном Макоем… который вовсе не Мун Макой… Впрочем, сейчас это не важно… Так вот, с ним я пил на РД-станции, потом пил вино с Чочей, потом пиво, потом опять вино в Неводе. Если учесть, что до того я три месяца вообще ничего такого не употреблял, то представляешь, как вся эта смесь на меня действует до сих пор? Это может быть причиной сбоев, Советчик?
Внизу Его Боссовство что-то сказал, Полпинты повернулся и махнул наемникам. Трое встали, взяли самострелы и двинулись к замку.
Я отпрянул от окна – кажется, они шли за мной.
– Повышение давления… Частичное закупоривание сосудов… Молекулы спирта в крови… – невнятно долдонил Советчик. – Кровь, насыщающая мозг, естественно, тоже загрязнена… Усложнено прохождение инициирующих импульсов деформационной волны… Релаксация и инверсия… Дефрагментация и корреляция… Кроме того, в случае плохой очистки, а очистка, скорее всего, была плохой либо даже отсутствовала вовсе… смолы и… Эй, хозяин, а вы уверены, что это состояние не типично для вас?
– Ну конечно, уверен! Никогда не был пьяницей.
Наемники уже скрылись в замке и скоро появятся здесь.
– Так что скажешь, Советчик?
– Ну, я думаю, мы можем назвать алкогольную интоксикацию одной из причин нарушения функций.
– Ага! А тут можно как-то помочь?
– Увы, хозяин. Я не имею возможности вывести все лишние вещества. Даже специальные химические препараты типа «отрезвины» не выводят, а лишь притупляют действие алкоголя. Он должен выйти естественным путем.
– И сколько времени на это требуется?
– Все зависит от метаболизма каждого данного индивидуума, качества спиртного и некоторых других условий. Но никак не меньше двадцати четырех часов. Клетки же головного мозга очищаются в течение нескольких…
– У меня осталось несколько минут!
– Ну, и кроме того, хозяин, я ведь сказал, что алкоголь всего лишь одна из причин. Сам по себе он мог лишь слегка нарушить наши функции, но не подавить их. Наверняка существует еще по крайней мере один фактор… Назовем его фактор-игрек, который, так сказать, окончательно добил вас и меня. Эти два фактора действуют совместно, вот в чем все дело.
– Еще что-то? Но я не курил безумную траву, не, э… не грыз железо, не пил нефть какую-нибудь… Что же еще, Советчик?
– Если бы у меня были плечи, то я бы мог только пожать ими. Может быть…
– Стоп! – перебил я и прислушался. Мне не показалось, по коридору за дверью действительно кто-то шел, и шаги приближались.
– Ну, все! – выдохнул я. – Наемники…
За моей спиной раздался шорох, стало темнее, и я обернулся. В окне маячила голова Смолкина.
– Вы нашли? – заорал я.
– Если вы имеете в виду кладовую, то да. Вашу одежду – тоже. Но я не обнаружил плана.
– Э-эх! Так я и знал!
Шаги замерли перед дверью моей камеры.
– Ладно, – обреченно сказал я. – Порок врожденный, что ж тут поделаешь…
– А вы уверены, что план был именно там?
– Ясное дело, уверен. – Повернувшись к нему спиной, я медленно пошел к двери.
– В таком случае, может, вы сами посмотрите?
– Что? – Я развернулся и бросился к окну.
– Я захватил вашу одежду…
Из-за двери раздались приглушенные голоса.
– Так давай ее сюда!
– Чего он так вопит? – донеслось из коридора.
– Может, молится? – ответил другой голос.
– Вот, пожалуйста… – Голова фенгола в окне исчезла, появилась его рука и забросила в камеру свернутую в узел одежду.
Я наклонился и выдернул из него куртку.
– Да у тебя ж дыра в кармане, Дрюм, детка. Ключ, верно, опять провалился…
Я развернул куртку и с треском оторвал подкладку. Свернутые вчетверо листы пергамента упали на пол. Голова фенгола вновь возникла за окном.
– Вот где он был, – пробормотал он.
Опустившись на колени, я расправил листы, выбрал нужный и впился в него взглядом.
– О, нашшупал, – донеслось из-за двери. – И не называйте меня деткой!
Первый этаж, второй, третий… Камеры… Какая же по счету моя? Я зажмурил глаза, пытаясь вспомнить. Кажется, мы прошли мимо…
– Пятая, – подсказал Советчик.
– Щас, щас… есть. – Ключ заскрипел в замке.
Точно, пятая!
– Не той стороной, остолоп. Переверни его.
Я ткнул пальцем в план и наконец-то увидел маленький прямоугольник своей камеры. Ключ вновь заскрипел в замке.
Ни одного тайного хода, бесполезно. Я выпрямился.
Ключ повернулся, замок щелкнул.
Хотя если приглядеться, то вот здесь, в уголке прямоугольника, чернила – или чем там писал Чоча? – выцвели, и буковки-закорючки в действительности были написаны красным… Подняв пергамент к глазам, я разобрал: «3-й кам. вниз от ок.».
Дверь за моей спиной начала открываться, и Смолкин отплыл подальше от окна.
– Мои соплеменники уже близко, – прошептал он на прощание.
Третий «кам» вниз от «ок»…
Третий – вниз…
Третий…
Ок…
Вскочив, я метнулся вперед и с силой нажал на третий камень книзу от окна. Он поддался, щель между двумя рядами камней расширилась. Продолжая нажимать, другой рукой я скомкал пергамент и движением кисти так, чтобы не видели наемники, швырнул план в окно. Он улетел вниз, и тут же следом устремилась фигура фенгола, мгновенно скрывшаяся из поля зрения.
– Рыжий, стой!