— Владыка! — с саблей наперевес он поспешил в глубь цветочного лабиринта.
Терпкий запах щекотал ноздри. Тэн нырнул в образованный стеблями полого изгибающийся коридор. Впереди мелькнула спина хозяина. Атлеко шел медленно, крутил головой, разглядывая окружающее, бормотал себе под нос и жестикулировал.
— Великий Владыка! — повторил Тэн, нагоняя его.
Сол оглянулся.
— А, это ты. Как там духоконь?
— Кто?
— Ведь мы же рассказывали тебе историю...
— Кажись, наверх ускакал.
— Вот и хорошо. В зале наш лич. В другое время нам было бы интересно взглянуть на схватку двух таких созданий. Но не сейчас. Нас ждет Оно.
Сол быстро пошел дальше.
— Оно? — переспросил Буга.
Атлеко захихикал, потирая ручки. Коридор закончился глухой стеной, им пришлось свернуть в ответвление.
— Духи поставили Кибара на страже Его. В конце концов, это ведь самое важное, что только есть...
Пол содрогнулся, и грохот прокатился по цветочному лабиринту.
— Это еще что такое? — спросил Сол, останавливаясь.
Буга Тэн прислушался — грохот уже стих, теперь доносились крики.
— Они взорвали ворота, — предположил Тэн.
— Так иди назад! — приказал Сол. — Здесь мы сами справимся. Оно ждет нас.
Ветер гудел в морозной тьме, стонал и ухал, носился над Шамбой, будто огромный летающий зверь, — скрипя черепицей, скользил вдоль крыш и вновь взмывал к черным небесам. Многорукий, он тысячами незримых ладоней зачерпывал снег из-за туч, пригоршнями бросал его к земле, летел вслед и дул, дул во все свои сотни беззубых ртов, заставляя белесые потоки проноситься над мостовой, заворачиваться смерчами вокруг развалин баррикады и трепещущих шатров. Бесчисленное множество мелких снежинок ударялись о пирамиду и полупрозрачной пеленой сбегали вниз вдоль наклонных стен: будто тонкая пленка текущей от вершины к подножию светлой воды облепила Гору Мира.
А в пирамиде было жарко — во всех смыслах. Сол Атлеко пробыл здесь не так уж и долго, но магия, исходящая от великого теплого чара, успела напитать нижние этажи. Выше природное излучение древней постройки сопротивлялось, там все еще властвовала промозглая сырость, внизу же воздух стал сухим и теплым.
Хуго ударил палашом в блестящую от пота черную спину, подсек ноги врага, перескочил через рухнувшее тело. Достигнув вертикальной стены, надвое разделяющей зал, повернулся, выставив перед собой оружие. Он ждал, что сразу за воротами их встретят десятки клинков, но черные отвлеклись на другого противника, и за проломом стоял лишь шаман. Часть северян бросилось на него — большинство из них уже погибли — остальные разбежались влево и вправо, вдоль стен, окружая лича.
Чаттан был изумлен. Про лича-то он знал, но это...
Чудище, очертаниями напоминающее коня, носилось по залу, грохот его копыт заглушал звон клинков, крики и топот ног. Зал освещался десятком факелов, вставленных в торчащие из стен короткие железные трубки; свет плескался под сводами, будто море в бурю, фигуры людей беспорядочно перемещались, все вокруг двигалось, мигало, извивались тени, то и дело ярко-желтым светом вскипали заклинания теплых чаров, навстречу им выстреливали льдистые пики — заклинания чаров холодного цеха...
Коричневая шкура была забрызгана кровью, темные потеки тянулись по железным фрагментам, которых хватало на туловище чудовищного скакуна. Тускло поблескивала металлом шея, длинные челюсти то сжимались, то расходились, и тогда становилось видно, что внутри них что-то вращается. Глаза горели огнем — яростным и одновременно холодным.
Буга Тэн заглянул в зал. Глазки на заплывшем лице сузились, когда он увидел, что там происходит. Несколько мгновений Тэн раздумывал, затем присел и за ногу подтянул к себе лежащего навзничь человечка — судя по одежде, не северянина, скорее всего, одного из чаров. У него не было половины головы.
Тэн снял кафтан с мертвеца и с превеликим трудом втиснул в него свои телеса. Достал саблю, глубоко вздохнул и помчался вдоль стены.
Над головой в камень врезался шар огня, но Тэн лишь пригнулся и ускорил бег. Потом впереди справа возникла спина и бритый затылок Хуго Чаттана, сражающегося с двумя противниками. Буга свернул было к нему, чтобы на бегу рубануть по шее, но передумал. Пусть себе живет. К тому же в узком кафтане неудобно орудовать саблей.
Он мчался дальше, на поясе его позвякивал полный монет кошель. Едва избежав столкновения с чудовищным конем из колодца, Буга пронесся мимо лича, увернулся от щупалец и выскочил в пургу, бушующую на площади. Служба службой, а умирать Буга Тэн в ближайшие года не собирался. Да и крикливый хозяин ему давно надоел.
К Чаттану подкатилась лысая черная голова. Хуго ударом ноги отправил ее в сторону двух врагов, что приближались к нему. Побежал вдоль стены, наткнулся на сражающуюся пару, поднырнув под эспадон кверемора, палашом пырнул в бок черного. Пронзительный скрежет и лязг металла огласили зал — это заржал чудовищный конь.
В существе, невесть откуда появившемся здесь, присутствовали человеческие черты. Спереди на могучей шее виднелись полукружья груди и черные пятна сосков, задние ноги сгибались не как у обычных лошадей, а коленями вперед. Длинная морда — обтянутая кожей, но с губами, похожими на металлические валики, — напоминала лошадиную. А лоб — человеческий.
Хуго побежал наискось через зал. Сразу несколько черных оказались перед ним; он завращал палашом, отбивая удары сабель. Длинный бич обвился вокруг ноги, дернул — Чаттан полетел на пол, сильно ударившись правым локтем, но, не выпуская оружия, откатился в сторону, вскочил.
Он очутился неподалеку от лича: человеческое тело, обвитое клубящимися космами мглы. Из этой мглы в грудь Хуго выстрелило щупальце, состоящее из серых дымовых клубов, где угадывались смутные очертания мертвых лиц. Чаттан отшатнулся, упал на спину. Щупальце пронеслось над ним, обвилось вокруг торса пробегающего сзади кверемора и дернуло вверх. Сбоку, ревя во всю глотку, подняв над головой меч, вылетел Торонкан. Он прорубил мглистый жгут и запрыгал по полу, уворачиваясь от змеящегося обрубка. Тот северянин, которого лич успел ранить, упал, выпустив эспадон, упираясь ладонями в пол, поднялся на колени. Из тела шамана выстрелило еще одно щупальце и вонзилось в его лицо. Хуго, со всей возможной поспешностью отползавший в сторону, увидел, как голова кверемора разлетелась, будто большая репа, которой кто-то с размаху швырнул о мостовую из окна второго этажа. Торонкан уже куда-то подевался.
От северян осталась едва ли половина, но черных было еще меньше — тела, изломанные копытами, челюстями и щупальцами, убитые или покалеченные человеческим оружием, лежали со всех сторон. Лич находился ближе к проломленным воротам и двигался медленно, хватая тех, кто оказывался рядом. Конь, оставляя за собой фонтаны искр, носился по всему залу. Вот-вот они неминуемо должны были встретиться, и Чаттан гадал, что произойдет тогда: чудовища сцепятся или, наоборот, объединятся против людей?