— Нас окружили ирзоты.
В воздухе повисла такая зловещая тишина, что ее можно было ощутить почти физически, если, конечно, хорошенько постараться.
Я не стал напрягаться, а просто спросил первое, что пришло на ум:
— Ну, и что из этого следует? Чем они могут напугать таких закаленных в боях и невзгодах парней, как мы? — продолжал я почти беззаботно, радуясь про себя тому факту, что с приходом ирзотов мне не придется расписываться в собственном бессилии, а также выступать после этого фиаско в роли разделочной туши и одновременно тренировочного полигона для нового палача.
Гарх повернул голову, так что я увидел затравленно-испуганное выражение глаз этого чудовища, которое, как мне до этого казалось, в принципе не могло бояться никого и ничего в этом безжалостном мире. Мое сердце похолодело от дурного предчувствия...
Которое, к сожалению, уже в который раз за последние двое суток даже и не думало меня обманывать, потому что через мгновение прозвучала фраза дня:
— С ними бесполезно бороться, потому что они выжигают мозги.
* * *
«Тогда вам всем нечего бояться», — подумал я после некоторой паузы, ушедшей на осмысление сказанного. Имея в виду то, что выжигать мозги, которых в наличии просто не имеется, — пустая трата сил и времени.
Но делиться своими далеко идущими выводами с окружающими я не стал, потому что шутка получилась хотя и хорошая, но все же опасная, а шутить с этими чудовищами в такой неподходящий момент было чревато возможностью раньше времени отправиться на тот свет, причем самым болезненным способом из всех возможных. Эту нехитрую житейскую мудрость я прекрасно усвоил после непродолжительного общения со своими боевыми товарищами.
— Но ты забываешь про нас, — ожил внутренний голос.
— В каком смысле? — не понял я.
— В прямом, идиот!!! Если, по-твоему, у этих кретинов нечего выжигать, то у нас, несмотря на всю твою тупость, мне все-таки удалось кое-что чудом сохранить, и поверь, мне бы очень не хотелось, чтобы... как их там называют... ирзоты лишили нас и этих крох.
— Знаешь, а ведь ты прав, — заволновался я, пропустив мимо ушей обидные эпитеты в свой адрес.
— А какие... — Я повернулся к Гарху, чтобы спросить о наших шансах на благополучный исход предстоящей компании, но ему уже было не до меня — вожак отрывисто отдавал приказы, которые исполнялись его подчиненными беспрекословно и с молниеносной быстротой.
Несколько мгновений я стоял с широко открытым ртом, наблюдая, как быстро и четко действует этот сброд, состоящий в основном из маньяков, убийц и насильников, не признающих, казалось бы, никаких правил, но, несмотря на это, сумевших непонятно как сохранить прекрасную выучку и железную дисциплину. А затем, попав в поле зрения Гарха, я сам моментально получил приказ следовать на правый фланг. Куда во избежание неприятностей немедленно и ретировался с мыслью о том, что сейчас наступил самый подходящий момент подумать о дезертирстве.
— Мой юный друг, ты опять забываешься.
— Что на этот раз? — Это неугомонное второе «я» вконец меня издергало.
— Если ты был внимателен, то наверняка сумел заметить фразу Гарха насчет того, что нас окружили. А теперь я задам один вопрос, и ты постараешься на него ответить, но только очень честно и искренне... Хорошо? Ты вообще, МАТЬ ТВОЮ, понимаешь смысл слова О-К-Р-У-Ж-И-Л-И? — закричал он. — Или мне нужно тебе его расшифровать? ТЫ....... ......... ........... ........!!! Окружили — значит, собираются прирезать всех, и это в самом лучшем случае. Про худший говорить не стану, надеюсь, у тебя хватит ума додуматься самому, — закончил он свою гневную тираду.
«О-о-ох... Какой плохой день», — только и смог подумать я и грязно выругался.
Никто не обратил внимания на этот яростный всплеск эмоций, потому что всем было не до того. Всех сейчас занимало только одно — много ли этих самых выжигателей и сумеем ли мы перерезать им глотки, прежде чем наши мозги расплавятся, превратившись в горстку никчемного пепла.
Не знаю, какие иллюзии на этот счет питали остальные, но меня почему-то сразу же начали терзать самые дурные предчувствия. Наверное, за последнее время я уже успел свыкнуться с мыслью, что если что-то может быть плохо, очень плохо или совсем очень плохо, то оно обязательно будет плохо по самому полному максимуму. Так плохо, как только вообще может быть.
Через пару минут я с некоторой даже долей удовлетворения отметил, что мои ожидания оправдались на все сто, потому что вдалеке наконец показались враги, которых, как это ни печально, оказалось в несколько раз больше, чем нас.
— Не вздумай попасться им в руки живьем, — повернулся ко мне сосед по строю, отвратительного вида монстр с пустой, гноящейся глазницей и бледным, как мел, перекошенным от ужаса лицом.
Увидев, что я не вооружен, он быстро сунул мне в руки огромный тесак и с каким-то даже надрывом добавил:
— Не то эти чудовища медленно, капля за каплей высосут из тебя всю душу.
О-о-ох... Как мило с его стороны было позаботиться обо мне в такой тяжелый момент. Я, конечно же, был благодарен ему от всей души, но лучше бы, честное слово, этот новоявленный ангел-хранитель промолчал. И мне было бы спокойнее, и ему. А так я в который уже раз начал волноваться и усиленно потеть, даже не от страха (эту стадию мой организм уже давно миновал), а от панического, не контролируемого мозгом и потому еще более опасного, всепоглощающего ужаса, накрывшего меня с головой.
Внутренности скрутило в огромный морской узел, в горле моментально пересохло, я судорожно сглотнул, одновременно с этим попытавшись представить, что из себя должны представлять существа, так легко испугавшие насмерть самых беспощадных убийц и садистов, каких мне только приходилось видеть.
Но, как и следовало ожидать, ничего не получилось. Или у меня было слишком мало времени, или я слишком сильно волновался, а может быть, просто не хватало воображения на такие ужасные вещи.
— Конечно, постараюсь... — прохрипел я, имея в виду, что постараюсь не попасться в руки врагов живым.
Но мои последние слова потонули в реве, который исторгся, казалось, из тысячи глоток. И — началось.
* * *
До этого момента мое участие в битвах в основном сводилось к тому, что я или бежал от кого-нибудь с вытаращенными от страха глазами, или где-нибудь отсиживался, пережидая опасность, или смотрел на происходящие баталии со стороны, из безопасного укрытия. Признаюсь честно — поведение, не совсем соответствующее имиджу героя, но что поделать — обстоятельства были сильнее меня. Единственной серьезной стычкой, когда мне пришлось по-настоящему помахать мечом, при этом даже кое-кого по-настоящему убив, была резня на арене. Но там в роли врагов выступали просто собаки. И если быть беспристрастным, то выходит, что на мою долю выпало не так уж много этих кровожадных тварей — всего три, остальных же разделал старина Билли.