– Но существует возможность того, что дело об убийстве на Фэрриерс-лейн не имеет никакого отношения к убийству вашего мужа, миссис Стаффорд, – заметил Томас, внимательно наблюдая за ней.
Джунипер заморгала, во взгляде ее появился несомненный испуг.
– Но тогда у него было бы еще меньше причин лгать.
– Если у него не было для этого личных мотивов.
Томас сейчас ненавидел себя за такие слова. Он сейчас словно хищник, играющий со своей добычей. Но, несмотря на всю тяжесть преступления, инспектор не чувствовал охотничьего азарта, с которым преследуют и загоняют зверя. Он не чувствовал гнева, который облегчил бы ему саму охоту.
– Мне известно, миссис Стаффорд, что мистер Прайс глубоко в вас влюблен.
Кровь отлила у нее от лица, во взгляде вспыхнула тревога. Если бы она была невиновна, если бы не боялась за Прайса или, возможно, за себя, такое замечание с его стороны, напротив, заставило бы ее покраснеть.
– Боюсь, что тут мотив его поведения слишком ясен, – закончил Питт.
– О нет! – вырвалось у Джунипер, она вся напряглась. – Я хочу сказать… я… – Она закусила губу. – Было бы глупо сейчас отрицать, что мы с мистером Прайсом… – она яростно посмотрела на полицейского, стараясь при этом понять, насколько много ему известно, а о чем он только догадывается, – …питаем чувство друг к другу, но это…
Томас думал, что она станет отрицать существование любовной связи. Он видел борьбу противоречивых чувств на ее лице, видел, как разрастается ее страх, стремление понять, чему он может поверить, а чему – нет, а затем сознание, что она проиграла их единоборство.
– Сознаюсь, мистер Питт, я хотела бы стать свободной, чтобы иметь возможность выйти замуж за мистера Прайса, и он дал мне повод думать, что хотел бы того же, – она судорожно выдохнула, – но он честный, порядочный человек. И никогда не прибегнул бы к такой… такой низости и подлости… чтобы убить… моего мужа. – Теперь в ее голосе звучало отчаяние. – Поверьте мне, мистер Питт, мы любили друг друга, но примирились с тем, что эта любовь – лишь несколько моментов тайного счастья, что вы, конечно, можете осудить. И что большее для нас невозможно. – Она покачала головой. – Многие ведут такую тайную жизнь, но это не значит, что они способны на преступление. Тайная связь – это несчастье многих из нас. Я не единственная женщина в Лондоне, которая любит не того, кто является ее мужем.
– Разумеется, нет, миссис Стаффорд. Но вы не единственная, кто оказался в центре преступления, вызванного страстью, – если, конечно, оно случилось именно по этой причине.
Джунипер подалась вперед, требуя его особенного внимания.
– Но это не так! Адольфус… мистер Прайс… никогда бы…
– Не поддался своим страстям настолько, чтобы прибегнуть к убийству как средству соединиться с любимой женщиной, – закончил за нее Питт. – Но как вы можете быть в этом уверены?
– Я его знаю, – сказала миссис Стаффорд и отвернулась. – Это, правда, звучит нелепо. Я и так все понимаю, без ваших слов.
– Нет, это совсем не нелепо, – поспешно ответил Питт, – и очень даже обыкновенно. Мы все без исключения уверены, что те, кого мы любим, не могут быть виновны. И большинство из нас при этом считают, что хорошо знают людей. – Он улыбнулся, понимая, что говорит в данную минуту и о себе тоже. – Наверное, любовь наполовину и состоит из такой уверенности, что мы, именно мы понимаем любимого человека, как никто другой. В том и прелесть близости, что мы обнаружили в нем благородство, о котором никто другой, возможно, и не подозревает.
– Вы умеете хорошо говорить, – ответила миссис Стаффорд, не отрывая взгляда от сцепленных на коленях рук, – но все объяснения не могут опровергнуть того, что я говорю правду. Я уверена, что Адольфус не убивал моего мужа, и с этой позиции вы меня не собьете.
– Полагаю, что он так же уверен в вашей невиновности.
Джунипер быстро подняла голову и уставилась на него, словно он ее ударил.
– Что? Что вы сказали? Вы… о Боже милостивый, вы сказали ему это? Вы заставили его думать, что я…
– Что вы виновны в смерти Стаффорда? – опять закончил за нее фразу Томас. – Или что вы знаете о его вине?
На этот раз она побледнела как смерть, в глазах мелькнул ужас. За кого она боялась? За Прайса? Или за себя?
– Вы, конечно, не опасаетесь, что он может такое о вас подумать?
– Разумеется, нет, – отрезала миссис Стаффорд.
В ту же секунду оба они поняли, что Джунипер лжет. Она была вне себя от страха, что Прайс может подумать о ней такое. Уязвленность, чувство стыда и позора так ясно выражались на ее лице. Она круто отвернулась от Питта и спросила, едва владея голосом:
– Вы были у мистера Прайса?
– Еще нет, но придется в скором времени побывать.
– И вы попытаетесь внушить ему, что это я убила своего мужа, желая освободиться и получить возможность выйти за мистера Прайса? – Голос у нее дрогнул. – Но это же чудовищно! Как вы смеете быть таким… представлять меня такой… ненасытной… – Она осеклась, слезы гнева и страха наполнили ее глаза. – Он же подумает…
– Что вы действительно на это способны? – Томас закончил за нее фразу в третий раз. – Нет, конечно, не подумает, если знает вас так, как, по-видимому, вы знаете его.
– Нет. – С огромным трудом она взяла себя в руки. Голос ее, во всяком случае, уже не дрожал. – Нет, он решит, что я была в высшей степени самонадеянна, слишком многое принимала как само собой разумеющееся. Это прерогатива мужчины, а не женщины – решать вопрос о браке, мистер Питт. – Щеки у нее были по-прежнему бледны, если не считать двух красных пятен на скулах.
– Вы говорите, что мистер Прайс никогда не предлагал вам выйти за него замуж?
Она чуть не задохнулась.
– Но как же он мог? Я ведь уже замужем… во всяком случае, была. Конечно, не предлагал!
Теперь она сидела очень прямо, и Томас опять понимал, что она лжет. Они должны были часто говорить о браке. Как могли они удержаться от этого?
Джунипер подняла голову.
– Нет, вам не удастся заставить меня обвинить его, мистер Питт.
– Вы очень в него верите, миссис Стаффорд, – ответил он задумчиво, – я восхищаюсь вашей выдержкой и доверием к нему. И все же не могу совсем отделаться от этой в высшей степени отвратительной мысли.
Она пристально глядела на него, ожидая продолжения.
– Если это кто-нибудь из вас и вы так уверены, что это не мистер Прайс… – Ему не надо было заканчивать фразу.
У нее перехватило дыхание. Она хотела было рассмеяться – и подавилась смехом. Когда же справилась с удушьем, у нее не было сил спорить с ним.
– Вы ошибаетесь, мистер Питт, – вот и все, что она сказала. – Никто из нас не убивал. И уж точно это не я. Да, я, разумеется, иногда хотела стать свободной, но только хотела, и все. Я ни за что на свете не причинила бы Сэмюэлу вреда.