— Ты меня изнасиловал!
— Вау!
— Ты мою душу изнасиловал!
— Ух ты!
— Подонок!
— Я же сказал, за базаром следи! — вспылил Феликс.
Он вскочил с кровати, схватил Варю за горло, но тут же разжал руку. Не стал он ее душить, чересчур это.
— В следующий раз урою, ты меня поняла?
— Поняла, — побледнев, испуганно кивнула она.
— А жаловаться на меня можешь… Если брата не жаль.
— Сказала бы я тебе, — вздохнула Варя.
— Не надо меня злить, и все будет хоккей… — успокаиваясь, произнес Феликс. — Мой тебе совет: к Роме вернись. Он такой лох, что ты его до конца жизни доить будешь. На квартиру его раскручивай…
Варя посмотрела на него так, как будто собиралась послать его на три буквы. Собиралась, но не решилась. Просто махнула рукой и ушла.
Вещи она к машине спустила сама, уложила их в багажник, даже на окно не глянула, из которого он за ней наблюдал. Села за руль, нервно тронулась, едва не зацепив стоящую впереди машину. Переживает она, а почему, непонятно. Ведь она провела с ним две чудесные ночи, радоваться надо такому подарку, а не горевать…
Если есть всемирный день женского переселения, то именно сегодня его и празднуют. Варя с вещами уехала, Юля куда-то собирается. Чемодан упакован, сумка, и вид у нее такой, словно она навсегда уезжает. Опоздай Феликс на пять минут, и не застал бы ее дома.
Хотя нет, вряд ли они разминулись бы. Если Юля действительно хотела уйти, ее бы здесь уже не было. Ясно же, что она ждала его, чтобы устроить ему сцену.
— Куда это ты собралась? — насмешливо спросил он.
Юля и без того необыкновенно хороша, но сегодня она побила все рекорды по части женской неотразимости.
— Я от тебя ухожу.
Феликс знал, что нужно делать в таких случаях. Уходить? Ну, тогда скатертью дорога… Сама ведь на задних лапках прискачет, еще и прощение вымаливать будет.
А если не прискачет?
— Я же звонил тебе, говорил, что у меня проблемы. Может, ты думаешь, что я по бабам таскался? — в праведном возмущении спросил он.
— Да, ты был с бабой, — кивнула она.
— Кто тебе такое сказал?
— Кто надо.
— Сама придумала?
— Не придумала.
— Да не был я с бабой! И не надо ничего себе придумывать. Это вредно для здоровья. Давай раздевайся.
Да, действительно, ей надо раздеться и в постель. Соскучился Феликс по ней, очень соскучился…
— Я ухожу! Ты что, не понимаешь? — раздраженно проговорила она.
— Не понимаю. Как я могу такое понять? Остаться без тебя?! Да лучше застрелиться, чем такое…
— Застрелись!
— Ну, все, хватит! Пошутили, и будет!
— Я не шучу! — возмутилась Юля.
— Ну, не был я с бабой!
— Мне все равно. Пусти, я ухожу!
— Тебе не все равно! И мне не все равно! И никуда я тебя не отпущу!
— А если у меня другой мужчина?
— У тебя другой мужчина?! — похолодел он. — Ты это серьезно?
— А если серьезно?
— Я убью этого мужчину. Даже не сомневайся! К кому ты уходишь?
Что, если Юля и впрямь уходит к другому? Феликс чувствовал, как почва уходит из-под ног. Что, если это ему возмездие на голову? За то, что он кинул Варю…
— Ни к кому я не ухожу, — испуганно мотнула головой Юля.
— Зачем тогда говоришь? — облегченно вздохнув, спросил он.
— Ну, чтобы ты меня отпустил.
— Значит, ты уходишь мне назло? Потому что я был с бабой? Но ведь не был я ни с кем — ни с бабой, ни с чертом…
— Был.
— С чертом?
— С бабой.
— С чертом был, а с бабой — нет. Ты что, не веришь мне? — Он пристально смотрел на Юлю.
— Ну, верю, — отвела она в сторону взгляд.
— А мне кажется, что не веришь. Ну, я тебе докажу. Ты должна знать, как я по тебе соскучился…
Феликс прижал ее к стенке, поцеловал в губы. Какое-то время она вяло сопротивлялась, потом расслабилась, но инициативу в свои руки не взяла. Какой-то внутренний тормоз не позволял ей раскрепоститься полностью…
Зубная щетка с темно-синей ручкой, кувыркаясь, влетела в спальню и упала на кровать.
— Это что такое? — зло глядя на Юлю, спросил Феликс.
— Как «что»? Твоя зубная щетка!
— Я знаю, что моя! Какого хрена она делает в стаканчике?
— Ну, ты ее поставил. — Она в замешательстве смотрела на него.
— Я что, на склеротика похож? Эта щетка в упаковке была, а сейчас она в стаканчике стоит. Кто у тебя был?
— Маша приходила, — неуверенно сказала Юля. — Ночевала у меня.
— Маша?
— Ну да. Это она придумала, что у тебя баба появилась. — Похоже, она сказала это, чтобы сбить Феликса с толку, перевести разговор на другую тему.
Неужели она держит его за лоха?
— Маша, говоришь?
Он взял мобильник в розовом чехле, нашел номер Юлиной подруги, позвонил ей.
Маша ответила ему и чуть ли не с первой фразы спалила подругу. Оказывается, в Геленджике она, какой-то замечательный мужик ее туда вывез. Три дня она уже греет на солнце свой пятый размер.
— Не было у тебя Маши! — Феликс волком смотрел на Юлю. — Кто у тебя был? Давай колись!
— Э-э…
— Как его зовут?
— Да он не мужчина… — ляпнула она.
— Женщина?
— Ну да, женщина…
— Ты занималась с ней сексом?
— Ну, почему сразу сексом?
— Я ее знаю?
— Нет.
— У тебя много подруг. Могла бы придумать кого-нибудь из них. Веру, Лиду, Олю… А ты какую-то незнакомку мне подсовываешь. Думаешь, я это съем? Как его зовут?
— Э-э… Да не было никого! — запаниковала Юля.
— Миша его зовут, да?
— Миша?! — встрепенулась она. — Почему Миша?
— Потому что Михаил Севастьянович.
Феликс помнил, с каким вожделением Злой смотрел на Юлю, когда приходил. Так ему понравилось у них, что еле за дверь выставили.
— Да нет, что ты!
Феликс по глазам видел, что Юля врет.
— Он тебе сказал, что я у бабы был?
Злой старался держать Феликса под контролем и делал это через его пацанов. Лексус и Гончий знали, что Феликс везет к нему домой бабу, но ведь они могли рассказать об этом и другим пацанам из его бригады. А кто-то Злому слил…