Настя лежала в кресле. Сейчас ее не беспокоило ничего. Ни Лоуб, ни бандиты, охотящиеся за ней, ни Сеть, ни весь остальной мир. Да пусть он катится, этот мир… Куда-нибудь пусть катится. Ей все равно. Ей хорошо сейчас, и не надо ничего менять. Очень скоро Настя заснула. Ей снился очень странный сон о файлах, которые вдруг оживали и вылезали из Сети в реальный мир, о Чипе, который поражал злобные файлы заточенными микросхемами огромного размера, о Лоубе, который лежал рядом с воюющим Чипом и хохотал. А ее, Настю, трясло от электричества, которое подключили к нейроконтакту. Ее трясло, и не было от этого спасения. Ее трясло так, что казалось, сейчас вот вытрясет всю душу из тела. Ее трясло…
Она открыла глаза. Какой-то незнакомый молодой индус тряс ее за плечо, по-английски призывая проснуться. Она огляделась. Рядом стоял Мухомор, потрепанный, но довольный. Еще какие-то люди, которых она не знала. Сколько она проспала? Трудно сказать. Здесь не было окон, и по солнцу не определишь. В голове шумело, но дурацкий сон быстро улетучивался из памяти.
— Пойдемте, мисс, — сказал молодой индус, тот, что будил ее, — вас зовет хозяин.
— Угу, — буркнула Настя и спросила у Мухомора: — Сколько времени мы уже здесь?
— Не знаю, — ответил бомж. Ему, похоже, здесь начинало нравиться — еда и крыша над головой есть, бежать никуда не надо. — Часа три где-то. Может, больше. Часов-то у меня нет.
В этот раз их отвели в другую комнату. Лоуб все так же возлежал на той же самой кровати. Но комната была другая. Здесь ничего не напоминало спальню. Скорее это место было суперсовременной компьютерной лабораторией. Стены покрывали десятки огромных голоэкранов, километры проводов опутывали помещение, тысячи огоньков светодиодов перемигивались между собой, сообщая о бесперебойной работе системы. На всех голоэкранах отображались мириады быстро сменяющих друг друга значков. Настя знала, что это. Мухомор, наверное, тоже. Это были машинные коды, язык компьютеров, язык Сети. Именно таким образом компы в Сети передавали друг другу информацию, обменивались данными, которые строили на основании сигналов мозга людей, подключенных к своей машине. Именно это и было основой Сети. Это, а не те красивые города, невообразимо шикарные замки и безграничные, как полет фантазии, виртуальные хай-тек лаборатории. И в самом центре всей этой цифровой мощи стояла огромная кровать с лежащей на ней тушей величайшего хакера всех времен и народов Эндрю Лоуба.
— А этот, драный, чего приплелся? — спросил Лоуб, указывая пальцем на Мухомора.
— Ничего, — с вызовом ответил бродяга, — я тут побуду. Посмотрю, чего вы тут делать будете. А то мало ли?
— Ну, черт с тобой, ладно, сиди. Только не трогай ничего. И сам в Сеть не лазь — Чип тебе, помнится, запретил. Давай, подключайся, — сказал Лоуб, обращаясь к Насте. В его руке, зажатый между его пухлыми, как разваренные сардельки, пальцами, висел тонкий черный проводок вирт-коннектора.
Настя молча взяла из сарделек провод и воткнула штекер себе за ухо, поморщившись от боли, — место разреза еще только начинало затягиваться и довольно ощутимо болело при прикосновении. Перед глазами тут же возникло меню входа в виртуальность. Настя посмотрела на Лоуба, как бы спрашивая, что делать дальше.
— Входи в виртуальность, — ответил на ее немой вопрос хакер, — это не настоящая Сеть. Специальный учебный полигон, вот это все — он, — Лоуб обвел рукой пространство комнаты, в которой они находились. — Здесь предостаточно ловушек, не переживай. Есть даже настоящий выход в Сеть. Но он спрятан и надежно закрыт. Но ведь нет такого замка, который не смог бы кто-нибудь открыть. Ведь так? Вот когда найдешь его и откроешь — тогда можешь лететь в свободный полет по Сети.
— Но у нас не так много времени, — возразила Настя и тут же осеклась — похоже, что более безопасные для нее места на планете, чем этот дворец-бункер, можно пересчитать по пальцам одной руки.
— Это точно, — согласился Лоуб и добавил: — Хоть здесь тебе бояться нечего, ну, почти нечего, времени у нас действительно немного.
Настя хотела было спросить, почему времени немного, но хакер ее перебил:
— Здесь, знаешь ли, или получится, или нет. Если получится, научишься быстро. Если нет, то в Сеть тебе лучше больше не соваться. Вон, — он кивнул в сторону Мухомора, тихо сидевшего рядом с Настей, — с этим своим драным пойдешь скрываться. Тут в наших теплых трущобах, поверь, тебя не скоро найдут, если высовываться не будешь. Все, — подвел он черту, — входи в виртуальность.
Настя коснулась указательным пальцем виртуальной кнопки с надписью «Подключиться» и тут же оказалась в безграничной степи, простирающейся от горизонта до горизонта. Сильный холодный ветер дул ей в спину, пронизывая до костей. Он, ветер, нес тучи пыли и сухие шары травы перекати-поле. Шары смешно подпрыгивали на кочках и, учитывая силу ветра, скорее летели, нежели катились.
— Приветствую тебя, — услышала Настя голос, доносившийся из-за спины. Еще секунду назад там никого не было. Она повернулась и увидела огромную женскую голову, висевшую прямо в воздухе, закрывшую собой полнеба. Вернее, не голову, а скорее бюст — тонкая длинная шея женщины переходила в узкие обнаженные плечи, которые какими-то лоскутами свисали вниз. Лысое темя окутывали стальные прутья, которые, казалось, сдерживали давление изнутри, чтобы голову не разорвало. На шее висели массивные ярко-красные бусы, собранные из огромных блестящих шаров. Присмотревшись, Настя поняла, что голова эта была не чем иным, как воздушным шаром — лоскуты, которыми заканчивались плечи, канатами крепились к земле, а под всей этой конструкцией было заметно, как искажается перспектива из-за дрожания нагретого воздуха, поднимающегося в купол головы. Но, несмотря ни на что, голова была настоящей. То есть именно головой. Она была живой. Глаза пристально рассматривали Настю, совсем беззлобно, скорее с интересом, губы шевелились, как будто женщина с кем-то разговаривала.
— И тебе привет, — ответила Настя. «Красивая программка», — подумала она.
— Что тебе нужно в моей степи? — голова-воздушный шар сделала явный акцент на слове «моей». Вот тебе и первое препятствие.
— Пройти.
— Куда?
Вот это действительно был вопрос так вопрос. А куда, собственно, отсюда идти? За горизонт? Но это далеко, и, скорее всего, эта виртуальная степь действительно безгранична. Так что выход еще предстояло найти.
— Дальше, — ответила Настя.
— Но тебе придется пройти мимо меня, — предупредительным тоном сказала голова.
— Зачем? Я могу идти в другую сторону, — сказала Настя и, повернувшись, пошла по высокой сухой траве, которую сильный ветер пригибал к самой земле. Сзади что-то лопнуло с сухим треском, уж не голова ли, подумалось Насте. Спустя мгновение это что-то накрыло ее мощным ударом.
Казалось, что ее тело разрывают изнутри, а весь мир вокруг залило красной краской. Настя упала на землю, перевернувшись на спину, и, перед тем как ее накрыл очередной удар, заметила, что сухой треск раздался, когда красный шар оторвался от бус женщины — воздушного шара. Потом шар понесся к ней, и снова приступ жуткой боли скрутил ее тело. В голове все перемешалось, она ничего не соображала. Глубинные зоны сознания лихорадочно перебирали варианты спасения, руки дергались и шарили по карманам в надежде найти там какую-нибудь из защитных программ или разрушителей-червей, но ничего не находили. Лоуб предупредил, что это не настоящая Сеть. Выход есть, но он закрыт, так что линки на ее проги, хранившиеся в укромных местах, не работали. Противостоять программе-охраннику было нечем. Из последних сил Настя поднялась на ноги и попыталась бежать. Только куда? Вокруг только шумела трава. Никаких укрытий, ничего, за что мог бы зацепиться глаз. Что же… Очередной удар красного шара опять бросил ее на землю, тело забилось в судорогах. Мышцы больно сводило, в глазах снова все стало красным. Почему-то вспомнился Мухомор с его электроприпадками. Бедняга, как ему достается по жизни. Но сейчас не до Мухомора, сейчас спасаться надо. Что это, неужели Лоуб решил убить ее? Но зачем? Зачем… Новая вспышка боли оборвала ход ее мыслей.