Book.

Затем она снова нагнула голову, взлетела и сделала прощальный круг над садиком, а он, Джордж, все смотрел, как ее тонкие черные ноги тянутся, словно тростинки, вслед за белоснежным телом, как она поднимается все выше, выше, выше, как превращается в одну из бесчисленных звезд ночного неба, и наконец, исчезает совсем.

Он медленно поднялся с замерзшей земли и с тревогой отметил, как по голому торсу растекается боль. Все тело трясло так, что ноги едва держали его. Не хватало еще свалиться здесь в судороге, подумал он. Нужно залезть в горячую ванну, и как можно скорее, вот только где бы взять сил доковылять до двери?

Он чуть не подпрыгнул, когда вновь услыхал этот стон. Безутешную погребальную песню, из-за которой он здесь и появился. Она разнеслась в морозном воздухе странным эхом — так, словно сама ночь взывала к нему. Казалось, Журавушка прощается с ним, или благодарит его, или…

И только тут он сообразил: это кричала вовсе не странная птица, исчезнувшая из его сада, из его жизни и, возможно, из этого мира навеки. Этот страшный стон исходил от него самого — слетал с его посиневших от холода губ, исторгался из грудной клетки, в которой все еще билось его безнадежно разбитое сердце.

— Но здесь написано «Пэтти».

— Да, то же самое и на бланке заказа.

— По-вашему, я похож на Пэтти?

— Но, может, они решили, что это для вашей жены?

— Мою жену зовут Колин.

— Да, тогда Пэтти явно не по адресу…

— Я сам видел, как он это впечатывал! Пи, эй, два ди, уай… Должно было получиться «Пэдди»! А кроме того, я всегда подчеркиваю пальцем буквы, так что уверяю вас, там однозначно было указано «Пэдди»!

— Это то, что указано в бланке заказа.

— Но это совсем не то, что напечатано здесь!

— Может, они посмотрели на эту майку и решили, что раз она такая розовая…

— Они? Кто — они?

— Печатники.

— А у вас что — не печатники?

— У нас не такие. Мы печатаем флаерсы, плакаты с дизайном типа…

— То есть вы сами печатью не занимаетесь?

— Ну я же говорю, у нас все больше флаерсы…

— Но вы беретесь за печать и на спортивных майках?

— И на футболках, да.

— А в чем разница?

— Ну, мы же продаем не только майки с тонкими лямками. Футболки вот тоже. Все эти мальчишники, девичники, ну вы понимаете…

— И у вас они расходятся хорошо?

— Да, неплохо.

— Особенно если кто-то хочет впечатать в вашу форму на футболке какую-то свою надпись?

— Да.

— Значит, если я вижу, что какой-то мужик куда постарше вас — то есть совсем взрослый дядя — впечатал на свою будущую майку Пи, Эй, два Ди, Уай…

— Это значит, заказ был передан специальной типографии.

— Но они его не выполнили?

— Если верить вам — да, но в заказе определенно значилось «Пэтти»…

— Я ЧТО, ПО-ВАШЕМУ, ВЫГЛЯЖУ, КАК ПЭТТИ?!

— Не нужно кричать. Мы ведь просто пытаемся решить проблему, два разумных человека…

— При этом никого из нас не зовут Пэтти!

— Я сам из Турции. У нас там не бывает ни Пэдди, ни Пэтти. Так откуда мне знать? Я же говорю, скорее всего, они просто увидели цвет этой майки…

— Это цвет нашей благотворительной компании. Мы с таким цветом выступаем против рака груди. Розовый. Потому что рак груди убивает женщин. Большинство взносов делают женщины, но попадаются и мужчины. Мы проводим кампанию, поднимаем деньги. Такой у нас цвет. С полом того, кто наденет майку, это никак не связано. Разве у маек есть пол?

— Я бы сказал, что да. Это написано прямо на бирке. Мужской — сверхбольшой. Экстра! Ладж! Эй, что, меня на видео снимают? Ах, вот вы что устроили? Так вот он, кто это всё…

— Эй! Как дела, Мехмет?

— Клиент недоволен выполненным заказом, мистер Дункан.

— Я что, по-вашему, похож на Пэтти?!

— Ну, я не знаю вас настолько близко, чтобы судить, но, по-моему, нет.

— А почему тогда здесь написано…

— Это явно чья-то ошибка. Я отлично помню, что впечатывали два Ди.

— Вот спасибо!

— Мы все исправим уже к утру.

— У меня забег в воскресенье!

— А завтра только пятница. Мы все успеем.

— Я просто подчеркиваю, что на очередные ошибки нет времени.

— Не беспокойтесь. Больше никаких ошибок. Лично вам гарантирую.

— Вы слышите? Джордж Дункан лично гарантирует!

— Что вы имеете в виду?

— Я лично буду здесь завтра, Пэдди, я обещаю. И если понадобится поехать для этого в Сент-Ив…

— У вас что, типография в Сент-Иве?!

— Если понадобится, я поеду в Сент-Ив и заберу их лично.

— Но это двенадцать часов туда и обратно!

— А вы туда ездили? Я слышал, шоссе А-30 как раз для этого, если вы…

— В общем… До завтра, прошу вас. Надеюсь, я внятно говорю.

— Даю вам слово.

— …

— …

— Тяжелый чувак попался.

— Перестань задирать клиентов, Мехмет. Тут рецессия на носу.

— Ну что ж, еще один повод задуматься. С рецессией на носу, Пэтти, ошибка в написании твоего имени конечно же приведет к такому…

— Что я тебе повторяю? Береги клиента! Я ввожу это правило вовсе не для того, чтобы тебя наказывать.

— Но это именно то, что они установили по всей Америке, Джордж. «Могу я чем-то помочь вам, сэр?» «Как вам это идет, сэр!» «Еще чаю со льдом, сэр?»

— Значит, ты еще не был в настоящей Америке.

— Ну, телевизор… та же фигня.

— Давай-ка позвони в Сент-Ив и скажи, что у нас срочная коррекция. А заодно спроси, куда подевались футболки с блядками для Брукмана. Парни ночью уезжают в Ригу и должны заглянуть к нам буквально через…

— Для Брукмана?

— Что ты так смотришь, Мехмет? Не нравится мне твой взгляд. Скажи-ка…

— Ребята от Брукмана уже уехали. Они заглядывали сюда днем, когда ты ушел на обед.

— О, нет! Нет-нет-нет! Я же проверял тот заказ и все их пожелания, когда они приходили…

— Ну да, те маечки с лямками и голубыми кисками на пузе.

— А! Это же был мальчишник О'Райли! Какого хрена там делают голубые киски?! Они ведь еще сами говорили — гулянки по-тяжелому…