Лидер семьи Хван поморщился, и Кортес поздравил себя со вторым, верно рассчитанным ходом: потеря монополии на выращивание Золотого Корня была весьма болезненной перспективой для четырехруких. Возможно, именно в этом заключалась главная причина их недовольства и затяжки с мобилизацией.
— Кроме того, чуды получили философию Кадаф. В качестве бесплатного приложения, так сказать.
— Это все твои догадки.
— Я не занимаюсь предсказаниями, — перебил хвана наемник. — Я анализирую факты и предлагаю тебе сделать то же самое.
— Семья Хван далека от политики.
— Я приехал не для того, чтобы заниматься политикой. Я приехал рассказать правду о том, что происходит в городе. И не делать никаких выводов.
— Никаких?
— Выводы могут повредить нашей дружбе.
— А правда?
— Если дружба настоящая, то нет.
Нера опять помолчал.
— Никаких выводов?
— Никаких.
Снова пауза.
— А немного предсказаний?
— Если совсем немного, — улыбнулся Кортес. — Но не предсказаний, а мнения аналитиков о развитии событий.
— Хорошо, пусть так. — Нера заглянул в глаза наемника. — Что, по мнению аналитиков, произойдет в ближайшее время?
Кортес посмотрел на часы.
— По их мнению, твари Кадаф попытаются перегрызть горло Францу де Гиру.
Бастион Лучников. Москва, Варшавское шоссе, 5 августа, воскресенье, 00:00
Хитрое расположение штаб-квартиры ложи Горностаев вносило существенные коррективы в тактику. Высотное здание, стоящее у пересечения Варшавского шоссе с Окружной железной дорогой, было практически недоступным для массированных сухопутных атак: оно возвышалось среди многочисленных построек, и единственной подходящей площадкой для нападения было широкое дорожное полотно. Но Служба утилизации, несмотря на все требования Ордена, наотрез отказалась перекрывать оживленное шоссе, и чудам пришлось подчиниться. Оставался только один выход: атаковать главный вход Бастиона при помощи грузового портала. Атаковать в лоб, отправляя солдат прямо на занявших оборону рыцарей.
— С энергией перебоев не будет? — Элигор раздраженно посмотрел на Веронику. — Я не поведу войска на самоубийство.
— Гюнтер обещал поддержку, — сквозь зубы ответила ведьма. — Но ты понимаешь, что, если у гвардии возникнут проблемы в Лосином Острове, они немедленно отрежут нас от питания.
— Если это произойдет, я прекращу штурм, — пообещал краснокожий.
— Если это произойдет, — холодно парировала Вероника, — мы немедленно прекратим штурм и займемся нашими делами. А сейчас, будь добр, постарайся вырезать как можно больше чудов: в будущем нам это поможет.
— В будущем… — Элигор вздрогнул: над головами гиперборейцев бесшумно распустился огромный огненный цветок, и птицы Лэнга, бесцельно парившие в ожидании приказа, с криками разлетелись в стороны.
Краснокожий военачальник сконцентрировал войска под прикрытием высокой железнодорожной насыпи, но снайперы чудов, расположившиеся на верхних этажах Бастиона, периодически вышибали из рядов одного-другого бойца. А сейчас применили и кое-что покрепче.
— Эти мерзавцы огрызаются!
— А ты думал? — прищурилась ведьма. — Не забывай, что ими командует лучший боевой маг Ордена.
Чуть в стороне от них стояли остальные иерархи Кадаф: Анабот, похлопывающий себя по толстому пузу, Дурсон, неподвижно таращившийся на своих птиц, и Яна, задумчиво облокотившаяся на «Орлиный шест».
— Может, подождем На-Хага и его Тощих Всадников?
— Рогатый подойдет с минуты на минуту, — покачала головой Вероника. — И он будет нашим резервом. Начинай штурм.
Элигор пробурчал невнятное ругательство и махнул рукой. Два мага Ордена, приданные гиперборейцам, создали широкий грузовой портал, в который потекли шеренги мертвых демонов.
* * *
— Они открыли портал непосредственно у главного вхо…
— Первая линия смята!
— Мы отступаем! — Это Рик Бамбарда, старый и опытный вояка, прошедший не одну серьезную драку. Именно его Франц отправил на первый этаж, командовать первой линией обороны. Командовать в самом пекле.
— На втором этаже бои!
— Их слишком много!!
— Птицы Лэнга таранят окна! Снайперы не справляются!
— Мы не можем сломать портал! К ним непрерывно прибывает подкрепление!!
— Держитесь! — коротко приказал Франц, внимательно слушавший переговоры своих командиров. — Третья линия, как дела у вас?
— Мы готовимся, — коротко ответил Себастьян де Лок. Под началом магистра ложи был последний резерв мятежников: простые рыцари Горностаи, не маги, умевшие только драться. Все гвардейцы, все, способные использовать в бою магическую энергию, бились с тварями Кадаф на первых двух этажах.
— Вторая линия, вам надо продержаться…
Бесконечная река мертвых демонов затопила первый этаж Бастиона. Маги Ордена вывели портал прямо перед дверями, и гиперборейцы, не считаясь с потерями, прорвали оборону Горностаев и ворвались внутрь. Они стерли в пыль первую линию рыцарей и сумели закрепиться на втором этаже, создав задел для развития успеха. Птицы Лэнга атаковали окна Бастиона, но реальной пользы от их наскоков было немного, они лишь отвлекали на себя часть сил мятежников. К тому же пересевшие за крупнокалиберные пулеметы лучшие снайперы Ордена сумели потрепать крылатых монстров, и Элигор был вынужден отозвать летунов.
Впрочем, пехота действовала весьма успешно.
— Вторая линия! — Франц напряженно прислушивался к помехам в рации. — Гуго! Что у вас происходит?
— Все плохо, капитан, — едва слышно отозвался рыцарь командор войны де Лаэрт, один из гвардейцев, перешедших к де Гиру. — И даже еще хуже.
— Вы отступаете?
— Нас сминают, — поправил командира де Лаэрт. — Бамбарда бьется из последних сил… Еще пара минут, и нас просто не будет.
— Уходите! — резко бросил Франц и переключил рацию на общую связь: — Внимание всем! Внимание всем!! Объявляю точку девять! Объявляю точку девять! Обратный отсчет от пятнадцати! Четырнадцать! Тринадцать…
Это было похоже на победу. Рыцари, еще секунду назад храбро защищавшие второй этаж Бастиона, бросились наверх. Организованно, но очень поспешно. И очень похоже на бегство. Опьяненные кровью твари Кадаф на их плечах ворвались на третий этаж, и..
Там не было никого. Третьей линии обороны не существовало.
В этот боевой аркан Франц вложил практически всю энергию, которая оставалась в его распоряжении. Все, что по крупицам собрали мятежники, все, что мог дать, оторвать от себя каждый верный ему маг. То, что он высосал из защитных линий Бастиона. Этот боевой аркан стал самой большой ставкой, которую де Гир сделал в своей жизни.